Отправлено: 06.06.11 19:48. Заголовок: Магический рынок 0.1
Нейтральная территория, где запрещено устраивать драки и выяснение отношений на тему демонов, ангелов и колдунов. Процветает торговля магическими способностями, работорговля, торговля артефактами и драгоценными украшениями с магическими свойствами. На рынке можно найти алхимиков и зельеваров, готовых за золотую монету помочь вам с любым рецептом.
- Я никогда не был большим любителем пеших прогулок, - последовав приглашению Морганы, демон устроился на диване и расслабленно откинулся на спинку. Лениво оглядываясь по сторонам, он задумчиво добавил: - Подумать только, ведь еще пару веков назад приходилось преодолевать немыслимые расстояния, чтобы вести светский образ жизни и ничем не отличаться от других людей. Прогресс играет нам на руку. Воздух был насыщен проявлением магических сил. Вспомнив о пристрастии сына каждой магии давать свое определение через вкус, запах и цвет, Люций попытался сделать то же самое, присматриваясь к чудесному саду шоколадной волшебницы, сидящей рядом с ним. В ее магии было что-то от тех благоухающих цветов, которые она высадила в своем саду, подбирая сорта таким образом, чтобы подчеркнуть хороший вкус. Люцию подумалось, что магия Морганы сравнима с вином, который доставляет удовольствие настоящим ценителям и недоступен для простых смертных, предпочитающих не вкусовые качества, а градус и количество. - Помню пески Иерусалима и то, как кони крестоносцев топтали их своими копытами. Там была девушка, с большими красивыми глазами и улыбкой, сравнимой с небесной благодатью. Помню Францию. Сутана инквизитора, тяжелый дубовый стол, орудия пыток и ведьму с изящными формами, которая клялась покарать всех, кто к ней прикоснулся в столь неуважительной манере. Мне кажется, что я помню и самого короля Артура, пригласившего в свой замок... - Люций не моргая смотрел на серебряный набалдашник своей трости, появившейся в его ногах пару минут назад. Не договорив до конца, он замолчал и повернул голову, переведя взгляд на Моргану. - Не будь я демоном, мог бы подумать, что ты влюбилась в меня особой, кровожадной любовью и преследуешь, чтобы совершить сексуальный акт насилия и после убить, прах рассыпав в древние как мир урны. Это входит в твои планы? На лице не появилось улыбки. Казалось, что Трэнтона в самом деле посетило озарение и он разгадал коварные намерения волшебницы на свой счет. Из глубины сада Морганы от цветущего куста отделилась светящаяся точка размером с большого жука, которая быстро приближалась к сидящим людям, выбирая при этом странную траекторию полета и постоянно норовя завалиться куда-то вбок. Светящая точка, зафиксировав свой маршрут, долетела до уха демона и стала громко пищать. Писк сродни звону десятка миниатюрных колокольчиков. - Если мои подозрения верны, я подвергся нападению твоего сада, - поймав источник жужжания, демон поднес руку к лицу и разжал ладонь. Жужжание возобновилось. Теперь, когда светящаяся точка начала предпринимать попытки укусить демона за палец, стало понятно, что это фея. Демону еще не приходилось видеть что-то подобное. Не дав волшебному существу руку на растерзание, Люций с удивлением смотрел на то, как фея взлетела вверх и, сложив кулак трубочкой, начала в него дудеть. Цветы Морганы зашевелились. В каждом из них появилось мерцающее светом существо. - Моргана, прекрати смеяться над этим, - создав иллюзию, похожую на себя, Люций не ожидал, что весь народ фей набросится на обман и начнет избивать его своими маленькими кулачками. По всей видимости, они не привыкли к присутствию на крыше посторонних. - Я вынужден спасать нас бегством. Притянув Моргану к себе и обняв ее за талию, демон телепортировался с крыши ее дома. Магический рынок был чем-то большим, чем просто рынком. Целое поселение внутри обычного мира людей, доступ в который имеют только магические существа, волшебники и демоны. Разношерстная компания всегда могла сосуществовать поблизости друг от друга, не боясь нападений или войн - магический рынок не был отягощен сводом законов, но основное правило нейтральной территории соблюдалось беспрекословно. Переместившись к вратам между миром людей и миром магии, Люций не спешил выпускать из своих объятий волшебницу. Наклонившись, демон стал целовать ее в губы, сильнее прижимая к себе и рукой лаская спину. Сжав ладонью ягодицу Морганы, Трэнтон прервал поцелуй и прошептал ей на ухо, ухмыляясь: - Когда тебя приговорили к сожжению на костре, ты была бесподобна.
Отправлено: 10.06.11 17:14. Заголовок: The hours of night u..
цитата:
The hours of night unheeded fly, And in the grate the embers fade; Vast shadows one by one pass by In silent daemon cavalcade.
But still the magic volume holds The raptur'd eye in realms apart, And fulgent sorcery enfolds The willing mind and eager heart.
The lonely room no more is there - For to the sight in pomp appear Temples and cities pois'd in air And blazing glories - sphere on sphere.
Порой, мы сами не знаем, чего хотим, чего желаем, кого или какого исхода ждем, мы просто продолжаем существовать в этом мире, пока какая-то неведомая сила не возьмет над нами верх, пока кто-то или, опять-таки, что-то не погубит нас. Превратности судьбы, воплощенные не во что иное, как в нечто более ужасное, чем-то, что мы могли бы себе представить даже в наших самых смелых фантазиях. Холодный стакан буквально обжигал руку. Здесь уже больше льда, нежели дорогого напитка, не купленного, подаренного одним из клиентов, одним из тех, кому привиделся призрак. Вот почему держать дружбу с целыми семьями чревато последствиями, рано или поздно тебя узнают, ты станешь для них одним лицом, одним именем, какие бы легенды ты не придумывал. А это совещание? Мужчина фыркнул и постарался расслабиться, откинувшись на спинку удобного кресла и из большого тонированного с другой стороны окна наблюдая за происходящем во внутреннем дворе комплекса. Кого-то ведут обедать, кто-то решил воспользоваться перерывом, чтобы поболтать с коллегами, а кто-то, как и он, практически, как и он, остается запертым в золоченой клетке условностей и догм, ведь без них не прожить и дня. Открыв ящик стола, Уэст достал серебряный портсигар и выудил тонкую струйку табака завернутого в шелковую белоснежную бумагу. Телефон молчал. В приемной тоже никого – Люси ублажает всеми правдами и неправдами Кэла, надо будет поговорить с девочкой, слишком она увлеклась своей ролью, как бы чего не вышло из этого, хотя…. Герберт поднялся с кресла, подошел к одной из стен, отодвинул книгу и зашел в открывший проход лифта, ведущего вниз, в катакомбы. Пара минут в полном молчании и размышлениях. Механизм остановился ровно там, где и должен был. Мужчина вышел из-за дверей, чтобы оказаться в своего рода зале, обустроенной под лабораторию. Здесь было практически все, что необходимо было ему для опытов, но все равно не то – как-то странно привязываться к материальным вещам, и все же – в Провиденсе было легче. Может сама земля пропитавшаяся мистицизмом и магией помогает, а также то, что совсем рядом есть святыни, непонятные для обывателей, но вполне влекущие его. Уэст подошел к одному из столов, перевернул пару страниц книги. Нет, это не он. Лишь нечеткая копия, чтобы ни у кого и в мыслях не было скопировать его работу. Но чего-то не хватало. Подойдя к шкафу мужчина распахнул его резко, вытащил один из плащей, надел его. Узкие рукава, длинные полы, капюшон, - все, только чтобы не задавали слишком много вопросов, хотя он и не частый, но все-таки гость там. Следовало бы составить список, но и без него Уэст прекрасно все помнил. Эта была скорее прогулка от скуки, нежели по необходимости, или же все-таки - если только найти тот ориентир или карту, то он сможет добраться до острова намного быстрее, увидеть все своими глазами и получить то, чего желает. Само собой не за бесплатно. Реалистом надо быть. Слепой фанатизм сгубил многих. Встав напротив голой стены, Герберт сжал улыбнулся. - Владыка над Аннуннаки, открой Врата к Звездам! Иа Намрасит! Иа Син! Иа Нанна! Секунда. В трещинах кладки образовался свет. Все равно, что знак. Уэст шагнул и скрылся за стеной.
И все здесь было привычно. И нет. И всегда здесь правил лишь один закон – никаких законов.
/Квартира Морганы/ - О, вот тут не могу с тобой не согласиться, мой дорогой друг. Хотя раньше мне и приходилось много путешествовать, и мне даже это нравилось, то теперь, это не прельщает меня никоим образом. Всё своё предпочитаю, так сказать, носить с собой, - Моргана обвела широким жестом оранжерею, которой могла бы позавидовать любая другая ведьма, более низкого уровня, и полной грудью вдохнула пряный аромат, застывший в воздухе. – Люблю тут находиться. Моргана медленно перевела взгляд на демона, её изящная бровь чуть поползла вверх, но тут же опустилась вниз. Мори внимательно смотрела на трость Люция, которую знала уже несколько сотен веков, и отвернулась. Она прекрасно знала о чём говорит мужчина, и все эти картинки всплывали в её памяти с каждым разом все более отчетливо и отчётливо. Их связывали тысячелетия, века, минуты, проведённые вместе. И если Моргана могла, она бы сказала ему, куда на самом деле делась его жена. Точнее то, что осталось от неё прежней. Но нет. - Ты слишком много помнишь, Карлайл, - тихо проговорила женщина, чуть прищуриваясь, а после хитро улыбаясь. Кажется, к ним решили прилететь её маленькие любимицы, которые готовы встать на защиту своей прекрасной хозяйки. - Конечно нет. Если я убью тебя, то кого же мне остаётся любить своей кровожадной и ненавистной любовью? Может твоего сына? – Таким же серьёзным тоном ответила Моргана, лениво пожимая шоколадными плечами, и встряхнув огненно-красными волосами. Хоть этот образ и был прекрасен, всё же Мори начинала тосковать по себе привычной, брюнетистой красотке. Всё-таки мулатки – это не в духе английской аристократии. Но так, по крайней мере, её никто не смог бы опознать. А впрочем, чего бы она не захотела, всё могла бы получить. Мори тихо хихикала, когда Люций с непониманием смотрел на её маленьких питомец, которые были сравни бабочкам, но только с человеческими чертами, со своими характерами. Но увидев, как Карлайл был атакован ватагой этих прекрасных созданий ведьма не выдержала и громко рассмеялась, уткнувшись носом в мягкие подушки дивана, и едва ли совсем не аристократично похрюкивая. - Прости, родной, - я просто не могу сдержаться. У тебя такое выражение лица, ты не представляешь! – Моргана поднялась со своего места, утирая слёзы, выступившие на глазах, и с искрящимся взглядом и такой же улыбкой, посмотрела на демона. Но тот в следующий же миг схватил её за талию, и они вместе телепортировались. В первые мгновения ведьма даже не вникала в то, куда они приземлились, где оказались. Да и неважно это было. Терпкий запах мужского, сильного тела, демона, щекотал Моргане ноздри, заставляя трепетать всё её божественное тело. Голубые глаза тут же вспыхнули фиолетовым огнём. - Я старалась для тебя… - хрипловатым голосом произнесла женщина, проводя костяшками пальцев по резко очерченной скуле Люция, и снова целуя его, едва касаясь кончиком языка огненных губ, которые так давно не пробовала на вкус. – Ты по-прежнему такой же горячий, мой дорогой, - промурлыкала Моргана, накидывая на голову капюшон, и глядя из-под него на демона. – Не хочу, чтобы хоть кто-то понял, что я тут. Мне не нужна лишняя огласка, - пробормотала женщина, опуская свою руку, и аккуратно беря Люция под локоток. – В следующий раз оторву руки, будешь их распускать… Они вошли на магический рынок, и на Моргану тут же обрушилась какофония голосов, звуков, безумия, которые буквально разрывали на кусочки сознание. От количества магической энергии, с которой так давно не контактировала сама Мори, её аж передёрнуло. Но она сумела взять себя в руки. - Ты объяснишь, что мы тут делаем? Ты же говорил, что мы идём на прогулку. Это мало похоже на прогулку. Я не хочу, чтобы меня увидели, - Ле Фей сморщила хорошенький носик, оглядываясь по сторонам. В какой-то миг, ей показалось, что где-то поблизости мелькнула до боли знакомая фигура. Даже в плаще она могла бы её узнать. Но это вряд ли. Мори чуть мотнула головой, отгоняя видение.
Отправлено: 15.06.11 11:39. Заголовок: - Ты меня ненавидела..
- Ты меня ненавидела, - отозвался демон, терзая губы Морганы поцелуем, крепче сжимая ладонями ее упругие ягодицы. Люций знал, насколько волшебница любила капризничать и возмущаться, когда его руки бесцеремонно начинали ласкать ее тело, не заботясь о нежности и романтики. Сейчас, вспоминая времена охоты на ведьм, свою роль инквизитора и тюремные лохмотья, которые не могли скрыть собой женственные формы Морганы, демон не мог действовать иначе. Он привык пользоваться моментом и брать от него сполна. - Я буду таким, пока не стану окоченевшим трупом, Моргана, - прервав поцелуй, демон не разжимал объятий и не убирал руки. Говорить о смерти, пытках, людской агонии было в порядке вещей для него, что многим казалось признаком богатого и самоуверенного человека, который на своем веку попробовал и испытал слишком много, чтобы в будничных разговорах избегать каких-либо тем. Изобразив вздох разочарования, когда Моргана отодвинулась от него, Люций коротко пожал плечами: - Это того стоило. Демон почувствовал колебание воздуха, едва ощутимое перемещение во времени и пространстве, прежде чем обычные виды леса стали принимать очертания магического рынка. Здесь все было иначе. Воздух, небо, даже цвета, которыми были окрашены люди, многочисленный товар и твари, которых в природе существовать не должно было. Самые смелые фантазии не могли описать тех, кто медлительным шагом прогуливался по мощенной каменной дороге, лениво созерцая купцов, громко выкрикивающих достоинства продаваемого товара. По левую сторону от основной части рынка была глубоководная река, вдоль которой проплывали самоходные лодки, переправляющие чародеев за определенную цену. Те, кто не владел в достатке денежными средствами, ныряли в мутную воду и переплывали ее самостоятельно, выныривая из-под воды только у противоположного берега. Над землей зависали редкие постройки причудливой конструкции, сделанные по большей части из дерева и железа. К входу в них вели винтовые лестницы. Люций перевел взгляд на одну из них: поднимаясь вверх, странного вида существо, напоминающее сатира, не соприкоснулось копытами ни с одной ступенькой. - Ты слишком привыкла жить в мире людей, Ммммм...Маргарет. Магический рынок напомнит тебе, какими должны быть в действительности прогулки - с полезными приобретениями и выгодными беседами, - негромко ответил демон, заинтересовано разглядывая прилавок с черного цвета колбами. Над прилавком висела табличка с громким названием "Все ужасы чевечества". Буквы Л и О по какой-то причине были пропущены. - Когда хочешь что-нибудь узнать, нет места лучше, поверь мне. К тому же, большая часть украденных душ проходит через руки купца НазиФа. У него всегда припрятаны редкости, раздобыть которые в обычных условиях невозможно. Заговорив Моргану, демон незаметно для волшебницы потянул ее в сторону прилавка с ужасами чевечества. Остановившись и взяв одну из емкостей с черным тягучим веществом, Люций придирчиво поднес ее к носу. Принюхавшись, скривил лицо и бросил емкость купцу, который с трудом успел ее поймать. - Твой товар давно вышел из срока годности, умник. Современные люди не боятся каких-то Шлюмпа Хрюков. Они даже не знают, что это такое. - Хрший, хрший товар, - проглатывая буквы, протестовал торговец и положил емкость на место, любовно погладив стеклянный бок. - Все прверен, все испытан! - Его отец намного лучше вел дела, - отойдя от прилавка, раздраженно заметил Люций. Страх превратили в народную забаву и это выводило его из себя. Через несколько прилавков от ужасов чевечества находился амбар, из которого доносились рубящие звуки и безостановочный топот. Там работал жирный мясник Ги'Кла, обеспечивающий кусками мяса тех, кому необходимо провести магический обряд или накормить прожорливого провидца, подвешенной марионеткой расположившегося в самом сердце рынка. Поговаривали, что кроме мяса всех видов (чаще всего человеческого), Ги'Кла снабжает черных колдунов украденными младенцами. Магический рынок не отличался гуманностью, и потому нравственное состояние мясника никого не интересовало. - Прежде чем наведаться к НазиФу, мы можем задать пару вопросов провидцу. В старые времена он умел принести пользу. И мне нужно подкрепиться.
Моргана пряталась под капюшоном, плотнее запахивая полы мантии, её губы беззвучно шептали слова заклинания, а руки незаметно для окружающих выбрасывали пасы, несколько раз проведя ладонью у себя перед лицом, женщина вздохнула, затем несколько раз взмахнула правой ладонью, и произнесла ключевые слова заклинания. Через несколько секунд её тело стало меняться, цвет кожи, цвет волос тоже, и рядом с Люцием, не останавливаясь, продолжала идти уже прежняя Моргана, образ которой был ей привычен уже много лет. - Маргарет? – Англичанка приподняла лениво чёрный изгиб брови, но ничего не стала продолжать. Глупо вести споры о твоём новом имени, которое и прижиться-то не успеет, как будет стёрто в анналах истории. – В том-то и дело, Люций, что я устала от магического мира. После того, как меня попытались окончательно уничтожить, я была вынуждена прятаться, скрываться. Не только самою себя, но и свою магию. Так что, напоминать об этом мне лишний раз… - Моргана поморщилась, проводя пальцами над очередным якобы эксклюзивным товаром с Востока, что-то наподобие лампы джина, - лучше не стоит. Представь, что будет, если кто-то вдруг узнает, что бывшая Верховная Жрица вдруг решила появиться на базаре? – Моргана рассмеялась, вновь прячась под капюшоном, заправляя за ухо выбившуюся прядку угольно-чёрных волос. Женщина быстро посмотрела на вывеску, висевшую над раскинутым прилавком, и едва заметно поморщилась. Ле Фей всю жизнь ненавидела магические рынки, считая их оплотом грязи и нечистот, эти места были явно не для неё. Она предпочитала посылать сюда своих верных помощников, а если ей нужна была информация, то волшебница прекрасно обходилась своими средствами. Скептицизма Моргане было не занимать, она внимательно посмотрела на Люция, чуть опустив голову, плотно сжав губы. Неужели он и впрямь полагал, что её душа, которая может стоить нереальных богатств, будет находиться тут, пылиться в кладовке у Назифа, как какая-нибудь банка с вареньем. Кстати о банках. - Выбрось это немедленно, фу, - пробормотала волшебница, коснувшись рукавом мантии носа, и глядя на купца, который заискивающим тоном оправдывался перед Люцием, пытаясь сообразить, кто же перед ним стоит на самом деле. Но ему этого не дела сделать магическая защита, выстроенная Морганой, прежде, чем они зашли на этот рынок. Черпая свою силу из реки, чьи воды текли неподалёку, Ле Фей не тратила много энергии, точнее она её вообще не тратила, и поэтому, это приготовленное заранее заклинание обошлось ей недорого, зато надёждно охраняло от любых нежелательных поползновений. Впрочем, к радости Ле Фей, Люций не захотел долго общаться с подобного рода купцами, и взяв Моргану под локоток, повёл в сторону. Мори осматривалась вокруг себя, стараясь не дышать глубоко, не вдыхать запахи чужой магии, да и просто ужасные запахи гниющего мяса, рыбы и прочей гадости. - Не вижу никакой необходимости идти к нему, если говорить честно. Зеркало и вода всегда могут рассказать намного больше, - ведьма лениво пожала плечами, но потом добавила, - впрочем, чтобы удовлетворить любопытство, мы можем и пройти к нему. А затем и перекусить где-нибудь, только, пожалуйста, там, где будет хотя бы чуть-чуть почище, чем там, где мы сейчас были, - Моргана вместе с Люцием вышли на площадь, где было достаточно много разного рода не только волшебников и ведьм, но и сверхъествественных существ, и все они желали добраться до провидца. Моргана посматривала на всех сверху-вниз, презрительно кривя губы, и периодически ухмыляясь. Ле Фей пробиралась к этому самому провидцу всё ближе и ближе, натягивая капюшон всё глубже и глубже. Оказавшись напротив провидца, грязного и рябого мужичка, Моргана свистнула ему, наплевав даже на то, что он в это время кому-то вещал про его судьбу. Мужичонка резко повернулся к ней, щуря свои белёсые глаза, а затем, беззвучно шамкая полубеззубым ртом. - Молчи, - шепнула ведьма, и провидец послушно кивнул. – Скажи мне, тот, кого я сегодня утром видела и впрямь есть тот, о ком я думала? – Моргана прищурилась, и сквозь щелочки чёрных ресниц струился фиолетовый свет, верный признак большого могущества. Провидец некоторое время помолчал, переводя взгляд с Морганы на Люция, мужичонка глубоко вздохнул, а затем устремил свой невидящий взгляд в другую сторону, и ответил: - Да, так. Большего Моргане и не надо было. Она направила свой взгляд туда, куда совсем недавно смотрел провидец, и тут же сильный порыв ветра снёс капюшон с головы мужчины, который привлёк её внимание. - Герберт, - беззвучно произнесли алые губы ведьмы, а сама женщина широко распахнула глаза. Что он забыл на рынке? Что он тут делает?.. Мори впервые в жизни растерялась, не зная, как себя вести, но её ноги, против воли, уже несли её к Уэсту, который снова прятался под капюшоном. - Герберт! – Крикнула Моргана, и от резкого движения теперь уже с её головы слетел капюшон, а чёрные волосы взвились в воздухе опасными змеями. Она не ждала, что он остановится, но чёрт возьми, Моргана не знала зачем она его зовёт. Но упустить не могла.
Отправлено: 26.06.11 12:38. Заголовок: Когда смертный путе..
Когда смертный путешественник совершает переход между миром теней, нашим миром, миром мертвых, астральным и сновидческим, он в равной степени подвергает себя опасности и риску, также как и стремится к просвещению, требующему неких жертв. Для волшебника, мага, демона или любого другого потустороннего существа такой переход не более, чем вспышка света на мгновение, быстрая смерть сверхновой звезды, озаренная адскими лучами проклятого короля, смотрящего за явлением из самой темной из бездн. Смертный же, будучи существом полностью материальным и физическим, рискует быть разорванным между пластами многочисленных миров и их ответвлений. Так то, смертный, будь осторожен в своих желаниях и стремлениях, и не забывай о тех учениях, что передали Древние, не забывай об охраняющих знаках, определенной жертве и расплате, которую платят все, даже мнящие себя могущественными существа. Со стороны могло показаться, что стена поглотила его целиком и без остатка. Что хрупкое человеческое тело размозжило между многотонными булыжниками, из коих было построено все на острове (не для того, чтобы было нелегко сбежать больным и заключенным, а для того, чтобы сдержать под собой вещи куда более ужасающие). На самом деле привычка и многолетняя практика, о которой мечтали многие окультисты сделали свое. Едва заметное покалывание на правой руке, на внутренней стороне которой начали вырисовываться знаки Заговора Стража; не алхимические символы бессмысленного поиска философского камня и эликсира вечной жизни, а жертвенные отметины Старших Богов, принявших дар и даровавших свое позволение и разрешение. Своеобразный контракт, который заключался ни на одну душу и даже не на сотню. Это была и магия, и более практическая область – естественная наука. Никакого пергамента, скрепленного кровью, никакого рукопожатия, всего лишь короткий вскрик, который раздастся в одной из палат сегодня ночью, едва погаснет свет и человек кожей почувствует приближение чего-то устрашающего, обвивающего своими щупальцами горло, проникающего в дыхательные пути смрадным дымом болот, соленой морской воды и гниения; меж тем как знаки на руке мужчины окрепнут и превратятся в шрам, сойти которому суждено будет не скоро. Жертва отдана, но никакой таинственности из соглашения не будет возникать. Поклонение Древним и принятие их не есть фанатизм. Скорее практичность. Герберт вышел на одну из узких темных улиц рынка, которые располагались между обветшалыми хибарами. Район не самый приятный, что глазу, что обонянию, но вполне изобилирующий всякого рода товарами редкого свойства. Мужчина натянул капюшон чуть больше. Его не пугали ни одни из местных обитателей, он не страшился быть признанным, как почти простой смертный. Однако многолетняя привычка и нежелание отвечать, потом, на ненужные вопросы делали свое. Он шел между шествовавших по своим делам торговцев и покупателей, не замечая никого и ничего. Он прибыл сюда с единственной целью и должен был ее осуществить. Искать столь много лет и, совершенно неожиданно, обнаружить у себя под носом. Кто ищет, тот всегда обрящет, верно? Впрочем, некие другие товары, кроме главного также можно было взять во внимание. Хотя здесь не было ничего, что могло бы пригодиться в опытах или он не смог бы достать сам, естественным путем. Соли мертвых, «египетский бальзам», кровь проклятого и человеческая, а также тела, - пока ничего более не требовалось. Вся прелесть и ужас науки и искусства, которое практиковал Уэст, заключались в единственном согласии самого практикующего, согласии стать монстром в душе, отречься от законом мира смертных и просмотреть в глаза самому Хаосу. Мужчина остановился возле одного из столов. Руки в перчатках без пальцев взяли на пробу серебристый песок, растерли между большим и указательными пальцами. - Настоящее, - на хинди оскалился продавец. Герберт неопределенно хмыкнул. - Настоящая звездная пыль? – поднимая взгляд на торговца скептически поинтересовался он, скорее не требуй ответа, а пытаясь подловить предприимчивого предпринимателя на жульничестве. Торговец раскланялся. - Как есть настоящее, как есть. Уэст достал из-под плаща серебряную монету. Глаза торговца загорелись. Это было настоящее серебро. Не какой-то сплав металлов, в котором доля драгоценного составляла меньше 1 милиграмма, а чистая работа. - Куплю один, если ответишь на вопрос, - то ли просто так, то ли издеваясь над начавшим исходиться слюной торговцем, у которого проступили на лице огромные капли пота, а сам он начал приобретать сходство с жабой, Уэст крутил монету между пальцев, ловко перекидывая с одного на другой. – Где магазин Зкауба? – он протянул монету, в двух пальцах, торговцу. Тот огляделся по сторонам, подал знак, чтобы человек придвинулся ближе, одной рукой протягивая Уэсту мешочек звездной пыли, он начал страстно нашептывать ему что-то. Когда сделка была завершена, Герберт ухмыльнулся и уже было хотел направится по назначенному маршруту. Что-то остановило. Руку, на которой был выжжен знак, обожгло, как в первое его перемещение. Конечно, тогда боль казалось адской, ведь кровь, вырываясь из вены проникала в кожу и отпечатывалась огнем. Мужчина произвольно перехватил руку ладонью, сжав посильнее. Капюшон плаща сорвало резким порывом ветра, затем только долетели слова. Уэст обернулся. Поначалу ему показалось, что все это видение. Кто-то решил подшутить над ним, и, когда он найдет этого шутника, то посадит в клетку к шоготам. Мужчина накинул капюшон обратно, и только сейчас заметил развевающиеся на ветру темные локоны, которые обрамляли бледной лицо, с яркими глазами и губами цвета багрянца. Герберт остался стоять на месте, смотря на приближающуюся к нему девушку, такую знакомую и всегда вызывавшую противоречивые чувства. Последний раз они виделись… Нет, память могла подводить, это время ничего не значило, год, два. Бушующая стихия за окном и приятная беседа в библиотеке его дома недалеко от Провиденса. Герберт улыбнулся, медленным шагом направляясь на встречу Моргане. Так мало времени прошло, а казалось что слишком много, ведь произошло столько всего, включая… - Миледи, - приблизившись к Ле Фей, он взял ее руку и заключил поцелуй на тыльной стороне ладони, не отрывая взгляда от лица Королевы Фей. Она была единственной женщиной в его жизни, хотя никогда не была его, впрочем, и ничьей больше, насколько он мог судить о ее характере и природе. Даже недавние события ничего не изменили. Пустая формальность, время от времени доставляющая физическое удовольствие и обещающая ему будущее, не более того. Кроме того, она была единственной женщиной, которая удостоилась не просто обожания и странной любви, но и уважения. Быть может, потому что уже давно и слишком хорошо знала его. Не только спокойным и обходительным джентльменом, но и страстным и фанатичным исследователем, каким он был в молодости и каким оставался всегда в стенах лаборатории. Герберт поднял взгляд и встретился с другими глазами. Не такими яркими и светлыми как у объекта его обожания, а темными, поглощающими сами собой любой признак света. Взгляд этих глаз можно было бы назвать ужасным, если бы сам мужчина давным давно не перестал бы бояться темноты. Тем не менее, трактовка оставалось открытой – от холодной ненависти до любопытства. - С вашим спутником, боюсь, я не знаком, мой дорогой друг, - улыбнулся он Моргане. Сомневаться в том, что мужчина, сопровождавший Ле Фей, не человек, не приходилось.
Дэспаер замедлил шаг, засмотревшись куда-то в сторону. В бесчисленном количестве тех, кто прохаживался по рынку, резко выделялась массивная фигура краснокожего демона с длинным крысиным хвостом, о безопасности которого он не заботился. Комплекция демона была настолько внушительной, что окружающие расступались перед ним и внимательно следили за своими ногами, чтобы не задеть громилу и не получить за неуклюжесть по печени. Ростом он был больше двух метров, черная борода и бакенбарды занимали пол морды, прикрывая массивную квадратную челюсть. Люций перевел взгляд на крупный лоб - рогов у демона не было, вместо них красовались два аккуратно подпилиных отростка. Это было необычно. Демоны, рождающиеся с рогами, всегда гордились своей особенностью, украшая их росписью и проклятиями. Все это было похоже на хорошо забытое старое предзнаменование, в котором один из отрекшихся сыновей самого дьявола станет причиной конца света. Длинный плащ прикрывал внушительную мускулатуру. Во рту демона была сигара, которую он выкуривал с наслаждением, больше присущим удовлетворению от проведения чернокнижного ритуала с жертвоприношениями и окровавленными алтарями. Он уверенно вышагивал среди низкорослых тварей разного рода и вида. Присмотревшись внимательнее, Люций разглядел подмышкой у демона кобуру. На поясе в ряд были прикреплены патроны крупного калибра. Тот, кто напомнил аристократу о пророчествах, был способен наплевать на запреты рынка и открыть пальбу в любой момент, когда сильно приспичит. - Ты в самом деле отвыкла от магического мира, таинственная госпожа М, - повернувшись к Моргане, на ухо ей прошептал демон. - Существа этого мира не верят в пылесосы и порошки людей также неистово, как люди отказываются верить в существование магии. Лавка жирного Ги'Клы осталась позади. Они не зашли к нему, чтобы взять кусок мяса посочнее для платы провидцу. Решив, что волшебница передумала слушать предсказания, Люций не стал настаивать и повторять свое предложение дважды. Теперь он осматривался по сторонам, чтобы найти что-то для себя. Что-то живое, что было способно испытывать страх и дрожать от ужаса. Одна из самых могущественных волшебниц старого и нового миров все еще не привыкла к тому, что демоны от рождения не нуждаются в человеческой пище. Говоря о закуске, Дэспаер не имел ввиду мясо, гарниры и вино. Ему нужна была энергия в чистом виде, которую он мог получить только через запугивание человеческой жертвы. Доводя до отчаяния, вырывая из глоток вопли, Люций мог почувствовать себя по-настоящему сытым и удовлетворенным своим существованием. Глаза стали черными и безжизненными от голода. Еще немного и демон мог начать терять человеческий облик. Пытаясь пересилить инстинкты, Люций пробирался через толпу вслед за Морганой, преследующей только ей видимую цель. Откуда-то справа в ноздри ударил аппетитный запах испуга. Жадно втянув воздух, демон повернулся в сторону и увидел, как толпа остановилась и образовала полукруг, из которого доносились шум и возня. Тяжелые удары крепких кулаков о тело. - Я отойду... - Люций замолк, не увидев рядом волшебницу. Перекинувшись парой фраз с провидцем, она бросилась звать кого-то другого. Демон забыл о своих планах, подошел к старому приятелю Морганы. Он казался съедобным - это вызвало у Люция кровожадную ухмылку. - Зато я могу сказать, что знаком с вами... Герберт Уэст, - демон поднял руку на уровень глаз и стал всматриваться в линии своей ладони, читая по ней намного больше, чем могли увидеть другие колдуны или смертные. Страхов у Уэста было немного, но они были. За спиной раздалось чавканье. Притоптывая на месте, провидец уставился на спины случайных клиентов, которые не заплатили за свои вопросы. В беззубом рту стали проявляться крепкие клыки, глаза налились кровью. - Рад был знакомству, - сдержанно кивнув Уэсту, демон подошел к провидцу и толкнул его в спину, чтобы тот шел впереди и не оглядывался. - Я буду у мясника, Маргарита. И накинь капюшон, ты перестаешь быть инкогнито.
Отправлено: 02.08.11 17:17. Заголовок: Что чёрт возьми с не..
Что чёрт возьми с ней происходит? Она ведь не девчонка, чтобы вот так срываться с места, и мчаться за мужчиной, который в несколько раз младше её, человек, да и в принципе, существо смертное. В то время, как за её спиной стоит сильный, уверенный в себе демон, с которым она знакома так давно, что почти забыла, когда это было в первый раз. Но нет! Она всё равно бросается вперёд каждый раз, мало себя контролируя, а затем резко одёргивает. Также было и в этот раз. Поддавшись внезапному порыву, забыв о своей маскировке, о своём спутнике, Мори наконец-то взяла себя в руки, резко останавливаясь посреди площади, под обстрелами многочисленных взглядов колдунов, ведьм, волшебных существ, которые разинув рты смотрели на эту женщину внеземной красоты, красоты в какой-то степени даже отталкивающей. Даже вампиры не обладали таким притягательным обаянием, как она. Герберт шёл ей навстречу, шёл медленно, чуть улыбаясь, отчего в уголках его глаз собрались лучики морщинок. До чего же он всё-таки был красив и хорош собой этот прекрасный смертный гений. - Мой дорогой друг, - чуть слышно прошептала ведьма, а на её малиновых губах появилась искренняя и нежная улыбка. Свободной рукой женщина провела по щеке Уэста, чуть поглаживая её большим пальцем. Она была безумно рада его видеть, это было сложно описать. Он стал для неё неизвестно кем, но этот кто-то никак не желал покидать сердца могущественной волшебницы. Но не стоит забывать о тех, кто ходит с тобой рядом. Мори почувствовала спиной приближение Люция, ощутила его кровожадную ухмылку, и поняла, что именно мистер Трентон желает получить. Ледяной взгляд лавандовых глаз на демона, в котором читалось предостережение. Этот человек под её личным покровительством. Волос, упавший с его головы грозит вам тем, что упадёт ваша голова, и Мори сделает это не дрогнувшей рукой. Моргана даже не думала о том, чтобы представить Герберта Карлайлу, в этом не было необходимости, знакомство они могли совершить и сами, без её участия.Она лишь продолжала стоять, внимательно глядя на Уэста, и продолжая ему улыбаться, её ладонь по-прежнему была в его руке, сухой, тёплой. Она отличалась ото всех ладоней, которые приходилось видеть когда-либо Моргане, и это заставляло ведьму чуть улыбаться, странной, загадочной улыбкой. Она до сих пор удивлялась, как за столько лет знакомства, ей так и не удалось… - Не думаю, что мне составит большого труда замести свои следы, всего лишь немного маскировки внешности и ауры, и вуаля, - ведьма улыбнулась демону, но капюшон всё же накинула. В тени капюшона тут же скрылось и прекрасное лицо, лишь ярко пылали фиолетовые глаза, да сочные губы, растянутые в улыбке. Моргана подхватила Герберта под руку, и они вдвоём, не спеша, ушли с площади, скрываясь в одном из переулков, сомневаться в том, что Карлайл её найдёт, если ему будет необходимо – не приходилось. А вот скрыться от чужих глаз, которые случайно могут увидеть её и выдать тому, кому не надо, надо было немедленно. Оказавшись в плену полумрака, Моргана сделала несколько пасов руками, и вонь, которая стояла в переулке, тут же исчезла. В самом деле не стоять же им среди нечистот и прочего. Женщина снова позволила себе снять капюшон, и воззриться на Герберта радостно сияющими от встречи глазами. - Я прошу простить меня, за столь неподобающее мне поведение, просто я бесконечно рада видеть Вас, Герберт. Так много времени прошло с нашей последней встречи… - ведьма чуть замялась. Она никогда не позволяла себе копаться в голове у Уэста. Со своей стороны она считала это самым бесчестным поступком по отношению к этому чудесному мужчине. – Так много изменилось всего, как я понимаю. У Вас напряжённый вид, и немного уставший. Расскажите мне, как Ваши дела, что происходит в Вашей жизни. Я скучала, Герберт, правда, - Моргана опустила голову, но затем тут же резко вскинула подбородок, улыбаясь. Не подобает ведьмам её ранга вести себя так, выдавая чувства напоказ. Она же ледышка уверенная в себе женщина. Но как бы это помягче сказать, именно поэтому, наверное, она и не могла смириться с тем, что у этого мужчины мог быть кто-то, кто займёт её место. К сожалению, такова суровая правда жизни, Моргана привыкла всегда быть первой. У всех. Во всём.
Смех смолк, неожиданно и странно, и именно эта секундная тишина заставила отойти размышления, воспоминания, сожаления о том, что он не может позволить себе утонуть в этом чарующем аромате наркотика, лишь бы увидеть те развалины опять, только в более совершенном виде, какими они были, пожалуй, несколько столетий назад. Взгляд поднялся от забавных пузырьков, растворявшихся в охлажденном искусственно бокале. До того, игравшая на губах улыбка спала, осталось только некое замешательство в голове. И слова, произнесенные кем-то не сразу дошли до слуха, задерживаясь где-то по пути к понимаю происходящего. Очаровательна, нет, прекрасна, да и нет, величественная, и да, и нет, подобрать какое-либо определение возникшему перед ним видению было сложно; может, вина лежала на алкоголе, который на пустой желудок и с непривычки пить вообще, ударил в голову сильнее обычного; может, сам Герберт просто настолько ушел в мир собственных размышлений, что сотворил для себя и других нечто совершенно отличающееся от прочих видений ужасного и неведомого, что приходили по ночам, заставляя молодого человека просыпаться в холодном поту и судорожно искать любой источник света, как спасительный бальзам для души.<...> Держаться достойно, казаться ни равнодушным и ни слишком холодным, но скрывать малейшее замешательство, малейшие намеки на восхищение чем-то или кем-то, пристрастность во мнении подавлять, держать себя в руках, как подобает джентльмену, как подобает человеку труда умственного, рационально смотреть на любую вещь, на любого человека, даже на того, или ту, что тебя восхищает.
Каково это встретить кого-то столь приятного совершенно неожиданно? Быть застигнутым врасплох? Кажется, это прекрасно, ведь ты не надеялся на нечто подобное, на подобную встречу, ты уже смирился с тем, что ваши визиты друг к другу, ваши мимолетные прогулки, разговоры, остались в прошлом. Ты смирился с мыслью о своем проклятии, о то, что останется лишь образ, и ты ничем не сможешь его подпитывать. Ты смирился с неизбежностью судьбы, с гнетущим чувством обреченности и странного предчувствия свершения нечто ужасного, не для других, именно для тебя одного. И вот, ни с того ни с сего, судьба дает тебе еще шанс, преподносит буквально на серебряном блюде, с приборами из золота возможность выразить слова, возможность поделиться мыслями, накопившиеся с вашей последней встречи. Но, как и раньше, либо что-то, либо кто-то, тебя останавливает. Ты теряешься, ты бледнеешь, мысли тускнеют, улетучиваются, или остаются запертыми навсегда только в твоей собственной памяти. - Вот как? – Уэст приподнял бровь, будто в изумлении, обращаясь к Люцию. Удивляться не стоило, этот рынок знавал посетителей и посолиднее, и пострашнее, и намного опаснее, нежели неизвестный демон или колдун, который знает о Герберте гораздо больше, чем сам ученый может похвастаться, тем же. Оставалось выявить круг заинтересованности у этого субъекта, и решить для себя, опасен он или можно вполне игнорировать подобные замечания. – К сожалению, не могу вспомнить, видел ли вас где-либо, а, может, слышал о, потому прошу позже прояснить ваше замечание, - ему не нравилось, черт вас дери, простите Древние, ему никогда не нравилось, когда люди, и не люди, да кто угодно слишком самоуверенно и предвзято относились к нему. В детстве это были другие дети – ублюдок, безотцовщина, бастард; в юношестве – другие студенты – ботаник, очкарик, тощий всезнайка; в армии – сослуживцы. Но чем выше по статусу становился Герберт, тем меньше его волновало мнение других. Чем старше был мужчина, тем продуманнее он относился к подобного рода замечаниям, тем больше, он сдерживал глухую ненависть, резко возникающую неприязнь. Надолго друг Ле Фей не задержался подле них. Коротко бросив девушке информацию о месте своего следующего пребывания, поспешил удалиться, уволакивая за собой и странного вида старика, который подкрался к нему сзади, и на которого, до поры до времени, Герберт даже не обратил внимания. Мужчина чуть нахмурился, вновь уделяя все свое внимание стоящей рядом волшебнице. - Маргарита? – впрочем, ответа пока не последовало. Уэст перехватил руку Морганы, положив поверх ее руки свою ладонь, и в скором времени, двое покинули центр площади, ушли с центра площадки, покинули сцену, если можно так выразиться, ведь даже подобная небольшая неразбериха, не оставившая затем ни следа о своем происшествии, несколько взволновала и торговцев, и покупателей, охочих до красивого спектакля. Оказавшись в полумраке закоулка, где, несмотря даже на действия волшебницы, запах не хотел выветриваться до конца, напоминая о смерти и разложении красочными картинками, кои подкидывало воображение в ассоциации с вонью, Герберт последовал примеру своей спутницы и снял капюшон. Руку уже не жгло. Символ, будто живое существо, успокоился и сейчас только ждал момента, когда кто-то еще распознает личность ученого в этом Богом забытом, в буквальном смысле этого слова, месте. – Вам не стоит извиняться, моя дорогая, - улыбнулся он тепло, продолжая держать руки девушки в своих. – Если бы я увидел вас первым, возможно тоже не сдержался бы ведь…. Прошло много времени, так много. Хотя почти два года, кажется, это далеко не тридцать лет, верно? – он усмехнулся. Подумать только. А ведь и правда, два года. Или год. Во всяком случае не столь продолжительное время, настигшее его во второй половине двадцатого века, и заставившее помотаться по миру в поисках то одного, то другого артефакта или «особого» места. – Вероятно, друг мой, - последние слова были произнесены слишком тихо, слишком неуверенно, слишком много сомнений и желаний, а они – как придаток ненужный, только все усложняли. Он мог называть ее другом, но она была куда большим в его жизни. Она была частью его жизни. Незаменимой. Неизменной. Несмотря на недавние события, Моргана таковой и осталась. – У меня просто, как и всегда, не хватает времени на отдых, а когда есть время – то мой отдых это моя работа. Вы знаете меня намного лучше, чем я сам себя, - он опустил взгляд, улыбнулся, скромно, несколько застенчиво. Было в этой улыбке что-то от того Уэста, от старого, еще совсем юного, девятнадцатилетнего юноши, однажды, на одном из приемов, повстречавшего свою музу и свой самый противоречивый интерес. – Вы, скорее всего… Да, что там, - он мягко отпустил ее руки, словно следующие слова вперял себе в вину, - вы знаете и о моей недавней женитьбе, и о том, что у меня родился сын. Но это никак не должно и не отразиться на том, что я чувствую по отношению к вам, Моргана, - он снова взял ее за руку, резко, прижимая маленькую ладошку к груди, лишь потом понимая насколько дерзкую вольность себе позволил. – Я хотел сказать, на нашей с вами дружбе, - поправил он себя, уже менее страстно, более спокойным тоном. – Поступить так, было моим долгом и прямой обязанностью, поскольку все произошло только по моей вине. Мне не хотелось, чтобы мальчик, обладающей подобного рода…отклонениями, рос в чуждой для него среде без должной опеки, - кого он сейчас убеждал и кому все это говорил? По всей видимости, себе, поскольку сам порой, даже находясь рядом с Грир и малышом, задавался вопросом – почему? Что мешало ему поступить так, как поступает настоящий негодяй, наплевав на законы морали и принципы, растоптав в пух и прах те устои, которые были ему привиты задолго до данного времени. – Здесь, я должен был бы попросить у вас прощения, за подобное… Договорить он не успел. В переулок, где стояли эти двое, завалилось нечто странное и шарообразное. Назвать это существом язык не поворачивался, хотя у него и была кожа – грязно-зеленого оттенка, покрытая бородавками, было некое подобие и лица – с длинным тонкие вытянутым носом и двумя глазами бусинками. Импровизированной одеждой существо была набедренная повязка, лишь едва-едва скрывавшая провисшие, сморщенные гениталии. - О, занято, - икнуло существо. Определить то ли оно пьяно, то ли подобное бульканье его настоящий голос, было делом трудным. – А можно я следующий? – глазки-бусинки прошли по фигуре Морганы. - Идемте, поговорим в дороге. Так говорите, куда направился ваш спутник? – приобнимая девушку за плечи, чтобы она накинула капюшон на голову, прежде чем они обогнут существо и выйдут из переулка, Уэст одарил уродца холодным взглядом. Внутри все перевернулось от глухой ярости и отвращения к подобному представителю чьего-то разумного вида. Волшебница и ученый вышли снова на площадь, но теперь держались края, огибая разношерстную массу местных посетителей.
Отправлено: 28.08.11 22:07. Заголовок: - Маргарита, - с тих..
- Маргарита, - с тихим смешком ответила Моргана, продолжая смотреть Герберту прямо в глаза. Она была не в силах их отвести. Как же он был красив вот этой своей смертной красотой, своей слабостью и хрупкостью человеческого тела. Это так манило Мори, это в буквальном смысле пленило её окончательно. – Вы когда-нибудь читали роман великого русского писателя, Михаила Булгакова? У него была потрясающая героиня, главная, Маргарита. Она напоминает мне меня. Особенно в безумстве своих чувств по отношению к Мастеру, - Моргана крепко сжала ладонь Герберта. О, как же она была рада его видеть. Это было так трудно описать. Ле Фей была без ума от этого человека, он так много чувств вызывал в ней за одну минуту, и ей хотелось его оберегать. Именно так. Оберегать. Она была благодарна ему за то, что он в первую минуту оценил не её красоту, сексуальность и привлекательность, а то, что было внутри неё. Как же она отвыкла от подобного. Когда ты можешь получить весь мир, когда ты получаешь любого мужчину, так трудно найти того, кому нужна будет твоя душа, а не твоё тело. - Вы правы, раньше мы виделись и меньше. Но то было раньше. А в последнее время, пока я скрывалась ото всех на Земле, вы были единственным человеком из моего прошлого, с кем я общалась, кто почти всегда был рядом со мной. А потом вы стали исчезать, Герберт, оставляя меня в гордом одиночестве, ай-ай-ай, - покачала головой Мори, но не убирая улыбки со своего лица. Это всё было сказано вроде бы в шутку, но в голосе Ле Фей прозвучали нотки горечи. Ей действительно было обидно, когда Уэст пропал просто так, но она слишком давно знала его, слишком много он значил для неё, чтобы просто так прекращать общение. И она не собиралась делать этого. - Вы ошибаетесь, мой друг, я не знаю вас совсем. Вы настолько многогранны, настолько разный каждый раз, что невозможно вас узнать до конца, поверьте мне, - ведьма выдохнула, на мгновение потеряв взгляд Уэста, и снова поймав его. Моргана интуитивно чувствовала, что дальше последует что-то такое, что совсем ей не понравится. Она не понимала, о чём говорит Герберт. Она как-то упустила из виду его жизнь в последнее время, занятая спасением своей души, которая уже давным давно пропала. И вот эти слова прозвучали. Ладонь Морганы была безвольной в руках Герберта, когда он прижимал её к своей груди. К тому месту, где бьётся его сердце. Почему, почему она так взбесилась от этих слов? Фиолетовые глаза полыхнули адским пламенем, где столько веков провела ведьма, она хотела сжать свои пальцы, проникая ими под кожу, сквозь мышцы,сквозь кости и вырвать это проклятое сердце, которое стучало сейчас чуть быстрее обычного, которое испытывало волнение. О чём он тут говорит? Никак не отразится на их дружбе?! Мори медленно подняла взгляд. Она смотрела прямо в душу Уэсту, смотрела так, как никогда в своей жизни. Что значит для тебя это дитя? А что значит жена? Простая формальность – эта женитьба. Нет. Вряд ли. Просто так детей не заводят, и не женятся. Моргана не имела права ревновать или злиться, но она не могла иначе. Характер – это было всё. Она была просто невыносимой, когда понимала, что больше не единственная. Что больше не первый номер в строчке чьего-то рейтинга. - Бросьте, Герберт. Вы не должны оправдываться передо мной. Это не стоит того. Всё в порядке, это ваша жизнь, - улыбка Моргана обдала мужчину арктическим холодом. Она приняла для себя решение не лезть в его жизнь, не трогать больше никогда. Потому что его жёнушка могла узнать ненароком, а убивать крошку не было никакого желания. Она же ни в чём не виновата. Ле Фей обернулась на голос незнакомца, который попытался посмеяться. Как же ему повезло, что он очень быстро убрался оттуда, сверкая своими мозолистыми пятками, забирая с собой свою шлюху. Но напоследок он решил сказать пару слов. - Нет, - тихо, но очень зловеще пропела Моргана, вскидывая руку и сжимая её в кулак, это движение заставило уродца встать на колени, а затем упасть перед Ле Фей, целуя грязную землю, и буквально облизывая её. – Вот где ты будешь следующий. Моргана позволила Герберту на мгновение приобнять её за плечи, сохраняя спокойствие и выдержку, которые всегда у неё были. Но как только они оказались на площади, неспешно двигаясь по краю, она мягко убрала руки Уэста с себя. - Он пошёл узнавать кое о чём… Ему почему-то захотелось вернуть мне мою душу, - Моргана нацепила на руки перчатки, которые сохраняли её руки от грязи и нечистот, и продолжила, не глядя на учёного. – К тому же, у меня объявился очередной кровный враг, который может уничтожить, как кажется всем вокруг, мою душу, и следовательно меня. Но по мне, так это сущий бред. Мне иногда кажется, что я настолько устала от этой жизни, что была бы не против умереть. Я больше не стремлюсь захватить мир и свергнуть Верховного Мага. А ведь если захоти я этого, то мне не было бы равных. Я не хочу заполучить никакие древние артефакты, они мне не нужны, я давно помню их все наизусть, чтобы пользоваться. Я ничего не хочу. У меня нет детей, семьи… Так для чего, скажите мне, Герберт, мне нужна эта вечность и душа? – Моргана резко остановилась, пристально вглядываясь в лицо Уэста. Ни тени улыбки, ни тени злобы. Лишь отчаяние и боль, которая убивала изнутри. Вот она одна из частей Морганы. Любуйтесь, доктор, что на самом деле я есть.
Отправлено: 03.09.11 19:25. Заголовок: Как странно, порой, ..
Как странно, порой, совмещать в себе два начала, часто, абсолютно не похожие друг на друга. Если сравнивать, то Герберт был и Байроном, и Бодлером. Один страдал из-за своей горячности, другой – из-за своей слабости. Перефразируя и меня все местами, мы могли бы сказать, что в этом человеке совмещалась страсть одного и строгость к другим от другого. Он мог любить и любил. И это звучит слишком странно, ведь вы не можете себе представить такого в нем. Вы можете видеть лишь его холодность, равнодушие, тихую агрессию и неприязнь к вам, как к человеку, как вообще к существу, смеющему дышать с ним одним воздухом. И так, для большинства людей. Но только не для нее. Всего минуту назад, нет – несколько. Как время летит быстро, когда ты его не замечаешь и замечать не хочешь, когда не воспринимаешь для себя, лишь для остальных. Тем не менее, все так – несколько минут до того, несколько часов до того, и смерть, и кровь, и мольбы – ничто не сломит его, ничто не коснется ни души, ни сердца, он даже не услышит вашего плача, он просто почувствует ваш страх, но, увы, не насладиться и им, не захочет, будет слишком чужд, и вы – всего-то маленький таракан под микроскопом его внимания, пока не отдадите то, что требует ему, никто вас не отпустит, никто не пожалеет, никто не подарит успокоения и надежду на лучший исход. Теперь же – тезка Герберт был прав в одном, у нас у всех есть свои машины времени; единственное, в чем он несколько ошибся, это не предмет, это не неодушевленный кусок металла или пластика, это существо, живое, прекрасное, с личностью, с духом, с характером, с чувствами и обликом, видящемся нам во сне. Немного отмотать назад. Ему снова всего девятнадцать. Он снова только что вернулся. Он ищет путь. Не может его найти. А она указывает ему направление, улыбается, снисходительно одаривает своим вниманием. Это подарок, которого он не заслужил. От богов, которым еще не начал покланяться. От тех, кому еще не отдал свою душу и внимание. Ледяной тон голоса волшебницы будто разрезал мгновение на «до» и «после». Ее спокойствие – кажущееся. Ее равнодушие – иллюзорно. Ее гордость – бьет сильнее пощечины. Заслуженной. И потому, как наглый юнец, как мальчишка, еще не повзрослевший, не прошедший ни одной из войн, не познавший тьму и хаос, не дотронувшийся до ткани ужаса и не вобравший в себя страх как таковой, он искал оправдания, искал ответного обвинения, хотел бы его найти – не мог. Ведь сам себя приговорил к подобной пытке, и потому весь смысл экзекуции над ней потерян. О великий Ньярлототеп, ввергни мир в хаос и яви свой облик, чтобы отвлечь и напомнить слуге твоему, кто он есть на самом деле и для чего, ради чего, отказывается от нее снова и снова. Герберт смотрел в глаза Морганы, в которых синим пламенем пылала страсть, боль, гнев на него, на весь мир, другая часть волшебницы – никогда не видимая, никогда не проявляющаяся и скрытая под ласковой улыбкой. - Для шанса, - тихим голосом ответил он ей, уже не пытаясь коснуться, словно глупое создание, ребенок, усвоивший урок. – Только вечность дает нам шанс, а без души – его не будет. К тому же,- он отвел взгляд, направляясь вперед, - порой свою семью мы не видим сразу и не признаем. Мужчина тяжело вздохнул. Никто не обращал на них внимания. Никому не были интересны разговоры других, если за них можно было поплатиться болью и унижением. Взгляд Герберта все-таки выловил у одной из лавок, если это можно было таковой назвать, уже знакомый силуэт. - Ваш друг демон, верно? – обратился он к Моргане, продолжая путь по направлению к покинувшему ее спутнику. В голосе можно было почувствовать заинтересованность или, скорее, любопытство, но только спустя секунду Уэст поймал себя на том, что испытывает скорее нечто сродни агрессии по отношению к другому мужчине. Их что-то связывало. Ее и его. Что-то нечто большее, чем просто поиски бессмертной души, украденной или потерянной когда-то. Следовало избавиться от этого чувства как можно скорее. Мальчишка, глупый и наивный, умер, оставив после себя ходячий труп, без чувств и эмоций. – И враг из их числа? – вопрос, больше, подтверждающий собственные догадки. – Возможно, я смогу помочь, если согласится и он оказать ответную услугу. Не сделка. Нечто…иное.
Костлявые ноги провидца, плотно обтянутые кожей, то и дело спотыкались о камни. На его ступнях было множество порезов, наложенные слоями друг на друга. Покрытые белой пеленой глаза бегали по сторонам. Полная физическая слепота позволяла провидцу видеть намного лучше и больше, чем могли видеть все другие, вне зависимости от расы и магических способностей. У каждого в голове есть фильтр, ограждающий от потока лишней информации. Фильтр различной плотности и направленности, обеспечивающий индивидуальное восприятие мира. У провидца от рождения мозг не был скован фильтрами и он мог воспринимать разом все, что происходило вокруг. Не только наш реальный материальный мир, но и все параллельные ему. И вдобавок множество других, которые были в прошлом или только появятся в будущем. Тощая рука провидца потянулась к одному из тех, кто пришел на магический рынок по делам. Заметив неловкие движения краем глаз, Трэнтон размахнулся и тростью огрел провидца по выпирающим на спине позвонкам. Ему было плевать на то, что провидец мог навредить кому-то из-за не уплаченного долга, но личный голод и накопившаяся из-за него злость, среагировали первыми. Провидец согнулся в коленях и стал пригибаться ниже, защищая себя руками. Опустив трость, Дэспаер продолжил путь. Его лицо исказилось в отвращении к провидцу. - Какой смысл видеть все, если не можешь понять, к какому миру относишься сам? Небольшая площадь рынка была быстро пройдена, хотя приходилось проталкиваться через толпу спешащих. Они шли плотно прижимаясь друг к другу и карманы были соблазнительно доступны для ловкачей, тянущих под себя все, что только удастся раздобыть. Ловкачей было не так много, но все они были отчаянными сорвиголовами. Крали ценности и деньги, хотя точно знали, что если поймают - расплачиваться придется собственной шкурой. Это не было преувеличением, расправы над ворами и убийцами на нейтральной территории были скорыми и жестокими. Вокруг провидца образовывалась пустота, куда бы он не пошел. Толпа шарахалась от него как от зараженного чумой. Обходили стороной не глядя, по привычке. Так поступали даже те, кто выделялся среди остальных огромным ростом и перекатывающимися под кожей мускулами размером с бочку. Чтобы не толкаться в толпе, Люций свернул на узкую улочку и прошел между двумя высокими постройками. Не теряющий его из виду провидец шел следом, сохраняя безопасную дистанцию. Завернув за угол, демон вышел к лавке мясника Ги'Клы, где его товар расхваливала направо и налево торговка. Перед ней были выставлены головы, две из которых были человеческими, одна походила на голову минотавра. В стеклянных банках в растворе хранились глаза. С первого взгляда сложно было определить, какому виду они принадлежали. - Ги'Кла работает? - Люций концом трости тронул раскрытую ладонь отрезанной руки. Пальцы стали заторможено смыкаться. Торговка, не переставая выкрикивать рекламные лозунги, махнула себе за спину. Посмотрев в указанном направлении, демон увидел раскрытую дверь амбара. Чтобы товар не портился, Ги'Кла никогда не разделывал мяса больше, чем требовалось. Особенно бережно он обращался с человеческими телами. Достать их было довольно просто, современные люди сами норовят напороться на нож, но последствия могли принести слишком много неприятностей. Он не хотел запороть весь бизнес, пустив по своему следу полицейских ищеек. Кто они такие - Ги'Кла знал хорошо. Лучше всего остального, что было придумано людьми. Человеческие тела были подвешены отдельно от остального товара. В них поддерживалась жизнь вплоть до того момента, пока не будут распроданы все конечности и часть органов, отсутствие которых могли заменить магические ухищрения. Ги'Кла не обрадовался, увидев в амбаре демона Дэспаера и топчущегося рядом с ним провидца. Он размашистым движением всадил топор в пень и стал вытирать перепачканные руки об окровавленный фартук. - Накорми его, - сказал Люций и бросил пару блестящих золотых монет на разделочный стол. Взяв одну и попробовав на зуб, мясник кивнул. Пока он выбирал подходящий кусок мяса, демон прошел к подвешенным под потолком телам. Только одно было человеческим, обе ноги отрублены, левая рука отрезана по локоть. На правой не было кисти. Кожа трупного серого оттенка говорила о том, что он здесь висит уже около недели, но веки подрагивали и Дэспаер мог различить слабое дыхание. - Новые поступления жду. Скоро, скоро будут. Заметив, чем заинтересовался демон, пояснил Ги'Кла. Бросил провидцу кусок свежего мяса, с которого еще капала кровь, и уселся на стул, чтобы перекусить. - Ты напускаешь на них видения, - Люций концом трости приподнял подбородок подвешенного, - всегда было любопытно, что они из себя представляют. - Хорошее, хорошее только. Я не зверь, совсем не зверь. Кто ж им виноват, что они в цене? Никто им не виноват. А я не зверь. - Да, я вижу. В изувеченном теле не было и капли страха. Веки подергивались. Подвешенный переживал какой-то момент своей жизни прямо сейчас, но в этом не было ничего негативного, что могло бы понравиться Дэспаеру на вкус. Кисти демона ссохлись и кожа стала просматриваться насквозь с линиями капилляров. - Я возьму его всего, - после паузы сказал демон и бросил перед мясником еще монеты. Он был голоден, но этот один человек мог все исправить. Нужно было только дать ему понять, где он находится и что с ним делают. Ги'Кла, резво пересчитав брошенные ему деньги, предложил разделать его на куски по всем канонам обряда, какой только собирается проводить Дэспаер, но демона это не интересовала. Он посоветовал мяснику продолжить жевать свой обед и не лезть не в свое дело. Мысли Дэспаера стали сливаться с мыслями подвешенного. Он слой за слоем снимал с него видения того, как жизнь прекрасна и все у него ладится и по работе и на личном фронте. Из постели исчезла его обнаженная женщина. После пришло осознание, что ее никогда там и не было. В такие моменты на ум приходит обратиться к друзьям и знакомым за помощью, но Дэспаер помог ему вспомнить, что их рядом нет и никто не придет ему на выручку. Вместе с паникой пришла боль в ногах - он был за рулем и не мог надавить на педаль тормоза, чтобы остановить разогнавшийся слишком сильно автомобиль. Руки крепко держали руль, но он его не чувствовал, только сильное жжение в левом локте и правой кисти. Наконец в нем появился настоящий страх. Страх разбиться на полной скорости, но этого было мало. Дэспаер знал, что может получить большее. - Открой глаза. Видение исчезло и подвешенный, начав приходить в себя, зажмурился. В амбаре не горел яркий свет, но и тот, что был, резал глаза. Он хотел заслониться от света рукой, но сделать это не вышло. - Что они с тобой сделали? - сказал Дэспаер наигранно пораженным голосом. - Пустили на мясо. И ты до сих пор жив? Чтобы добиться нужного эффекта, демон влил в сознание подвешенного то, что с ним происходило на самом деле. Момент похищения, перевозки и то, как он попал в руки мясника. Лязг топора и у него отрубают конечности. Следующему нужен язык и он его получает. В руках мясника мелькает острое лезвие ножа и им он вскрывает живот. Рот подвешенного открывается в немом крике и тело начинает биться в конвульсиях. Такого сытного вопля Дэспаер еще никогда не слышал. К его человеческому облику возвращается сила и нормальный человеческий цвет кожи. Подвешенный замирает, отдав на растерзание все свои страхи без остатка. - Как банально умереть от разрыва сердца в таком положении, - заметил демон направляясь к выходу. Все, что хотел, он получил. - А с этим что делать? Все ведь уплачено, так ведь. - Выбрось в помойку. Через минуту после Дэспаера из амбара вышел мясник, держа за волосы отрубленную голову. Он поместил ее рядом с другими и демон видел это.
Отправлено: 25.09.11 20:49. Заголовок: Чувствовала ли она н..
Чувствовала ли она на самом деле, что происходило с Гербертом, который внимательно смотрел на ведьму? Конечно. Она проникла в его разум, переворошила все эмоции, вытряхнула их, а затем снова засунула обратно, и всё это за считанные секунды, без лишних эмоций на прекрасном лице. Женщина чуть повела точённым плечом, словно сбрасывая с себя тень того прикосновения, которое оставил на ней Уэст, она не хотела помнить ничего, она предпочитала забыть всё. Что было связано с чувствами. Ведьме её уровня не пристало реагировать на такие пустяки. Но почему же так больно? - В моей жизни тысяча шансов. Но это не значит, что я по-настоящему хочу ими воспользоваться. Я не вижу смысла. Я устала, мне скучно, доктор Уэст, - Моргана посмотрела на мужчину через плечо, сверкнув глазами из-под капюшона, который прикрывал половину её прекрасного лица. Мори не понимала, что ей делать дальше, как быть, как реагировать на то, что происходит вокруг. Никаких идей, никаких желаний. Они остановились. Благодаря отталкивающей магии их плавно обтекал поток неведомых существ, которые почти и не замечали их, лишь лёгкое колыхание воздуха, да приятный аромат духов Морганы мог сказать о том, кто здесь присутствует. - Да, вы свою семью уже увидели и признали, Герберт, - обронила Моргана резко остановившись и снова посмотрев пристально в глаза мужчины, плотно сжимая губы, а затем растягивая их в полуулыбке. – Да, мой спутник – демон. Советую остерегаться его. Он может быть очень жестоким, если чувствует, что его добычу пытаются забрать, - Моргана перевела взгляд на Люциуса, который показался из дверей какого-то заведения, и выглядел мужчина заметно посвежевшим, пышашим здоровьем, довольством. В общем, похож Карлайл на сытого кота, который у хозяйки сметаны налакался. - От же, демон, хорошо, что меня там не было, - пробормотала женщина, улыбаясь снова. Но её улыбка значительно отличалась от той, что была дарована Герберту. Для неё он теперь не был тем, кого она знала всегда. Он стал доктором Уэстом. В общем-то, тем, кем и должен был быть. Любовь к смертному может привести к смерти, если не тела, то сердца и души и точно. А сердце Ле Фей не выдерживала подобных вещей. Когда отпускаешь своё на свободу. - Ещё как. Враг возомнил себя великим, и решил, что ему под силу свергнуть Владыку Ада, а заодно и попробовать свои силы на мне. Наивный, - хмыкнула ведьма, снова переводя взгляд на Герберта.Моргана склонила голову набок, сузив фиолетовые глаза, и раздумывая над словами мужчины. Ей стало по-женски интересно, чем же может кончится вся эта ситуация. И поджав губы, Моргана согласно кивнула. - Я думаю, что если попрошу Люция, то он может помочь вам. А вы взамен нам. Иногда приятно побыть слабой и немощной смертной женщиной, вы так не думаете? – Моргана ухмыльнулась, положив свою ладонь на ладонь Герберта, и заставляя его двигаться вместе с собой. Мори приближалась медленно, с улыбкой на губах, глядя пристально в глаза Люцию. - Мой дорогой, где ты пропадал? Я уже было подумала, что ты решил бросить меня. Снова, - Моргана провела костяшками пальцев, затянутыми в шёлковую перчатку, по лицу демона, отмечая про себя лёгкий румянец, который определённо радовал. – Но судя по тебе, это было нечто приятное. Так что, так и быть, прощаю, - Волшебница сделала шаг назад, представляя вниманию Карлайла Герберта. - Я рассказала кое-что моему другу, и он предложил оказать всю посильную помощь, какую только может. Но только в обмен на небольшую услугу, которую ты можешь ему предоставить, - Мори переводила взгляд с одного на другого, продолжая улыбаться, и чуть склонив голову набок. Интересно, каков же будет результат. Ле Фей не любила, когда ей отказывали. Поэтому она не примет отказа. - Может быть, мы выслушаем его предложение? В этом гадюшнике можно где-нибудь нормально посидеть и всё обговорить, чтобы мне не пришлось прятаться? Я хочу выпить, и чего-нибудь перекусить, - о, да, порой Моргана могла быть просто невыносимо капризной и отвратительно противной. Как, например, сейчас. Когда ей испортили настроение. – Люций, будь любезен, проводи нас. Ты же знаешь всю подноготную этого мира.
Отправлено: 30.10.11 14:56. Заголовок: Герберт посмотрел в ..
Герберт посмотрел в глаза Морганы. На лице не отразилось ни единого чувства или переживания, что сейчас ворохом бились где-то в душе. Обычно, при упоминании его имени, при одном его появлении, можно было сразу сказать – любая пристрастность скончалась от недостатка чувственности и эмоций, поскольку этот человек вряд ли в своей жизни что-то испытывал и переживал, разве что когда был совсем мальчишкой. - Боюсь, наоборот, - отчеканил он спокойным голосом, смотря в глаза девушки. – Семьи у меня нет и не будет, - словно факт, словно состоявшееся явление, коими являлись его пациенты, подопытные, эксперименты – он попытался просто представить, что говорит это не Ей, а человеку просто напросто знакомому, который никогда не сможет до конца понять его и узнать. Конечно, все это был самообман. На данный момент Ле Фей знала Уэста даже лучше, чем он сам себя. Лишь еще один человек в мире мог похвастаться такой сомнительной честью, но и тот давно умер, похоронен, почти забыт, как история прошлого, никак не связанная с будущем, а лишь послужившая платформой для рвения и амбиций мужчины. Уэст отвернулся и сделал несколько шагов вперед. Пусть он прошел через многое и видел даже гораздо большее, чем многие бессмертные за все свое существование, однако он оставался простым смертным, человеком. Никакие знания, никакие практики и умения не спасут тебя от твоей же собственной природы. Ко всему прочему – подобное было бы опасно проявлять здесь, где никто не замечает твоего запаха лишь по одной единственной причине, ты жертвуешь ради этого незнания других чужими жизнями. Не принципиально и, если честно, ничуть не сожалеешь о совершенных делах и тех, что только предстоит сделать. Тем не менее, именно ты, истинный, чистый, первозданный, каким тебя родила неизвестная мать и бросила на произвол судьбы, именно ты сам себя способен выдать хищникам на поживу, лишь стоит усомнится в действиях, словах или поддаться порыву. - Я не настолько глуп, чтобы отнимать у него добычу, - Герберт чуть приоткрыл запястье, посмотрел на проедающий кожу знак. Времени осталось совсем немного, но вполне достаточно, чтобы наметить план, подобраться ближе к цели и сделать все, абсолютно все, для ее достижения. – Если только…, - он обернулся к девушке, смерил ее взглядом, но затем снова предпочел его отвести. Как можно более тщательно, мужчина изучал вышедшего из лавки демона. Определенно, если так можно выразиться, сейчас у него был вид более довольный, нежели при первой их встрече. Уэсту совсем не обязательно было вдаваться в расспросы и разыскивать ответы – почему и отчего, достаточно мимолетного взгляда на детали, на лавку, на ее продавца, на улыбку друга Морганы – и все становится на свои места. Если бы Люций был человеком, то про него смело можно было бы сказать - с ним в темный переулок лучше не хаживать, и поверьте, насилие – не та плата, которые вы отдадите за свою глупость. Герберт внимательно выслушал волшебницу, чуть кивнул головой. Значит его догадка была верна. А вот на вопрос мужчина все же предпочел не отвечать. Чувство вины быстро перерастало в чувство ревности, соперничества, желания сделать что-то, сейчас, здесь, немедленно. И тон Ле Фей, словно удар хлыста по спине раба, лишь больше заставлял разгораться подобному желанию действия. Немного сарказма, насмешка. Она над ним насмехается? Играет. Ходит вокруг да около. Вертит, как хочет. Трудно с таким смириться, еще труднее смириться с тем, что ты замечаешь это, и это тебе нравится, будто подобное продление недавней агонии доставляет то удовольствие, какое ты не испытывал уже давно. Девушка повела его за собой навстречу демону. С улыбкой на устах. С огнем в глазах. Герберт все еще старался даже не смотреть в ее сторону, не смотреть в глаза, не встречаться взглядом, лишь немного украдкой, как в былое время, представляя картину со стороны и втайне восхищаясь, подобно художнику нарисовавшему Мадонну. Они приблизились. Моргана выступила вперед, рука в перчатке коснулась щеки Люция. Нет, Герберт не отвел взгляда, сердце не забилось быстрее, только в мыслях мелькнуло, что следует принять по прибытии в лабораторию порошка (он слишком устал за последние дни, это все усталость), а также, что сейчас ему ни к чему совершенно скрыто или явно проявлять какую-либо пристрастность к происходящему. - Определенно, если господин Люций примет мое предложение о помощи вам, у меня будет небольшая просьба именно к нему, - расставляя слова точно солдат на подготовке к бою, отозвался Герберт. – Услуга, само собой, не та, которую можно было обсуждать в столь людном месте и…возможно, не слишком приятная для вас. Обоих.
Отправлено: 26.11.11 21:30. Заголовок: Люций смотрел на Мор..
Люций смотрел на Моргану и Уэста с кривой ухмылкой на лице. Их слова походили на слова заговорщиков, уже все решивших для себя и теперь вплетающих в паутину заговора третье лицо. - Я всегда открыт для чего-то нового, - демон пожал плечами и протянул руку Уэсту, чтобы рукопожатием скрепить их будущий договор. Приблизившись, Люций не отводил взгляда от Морганы, но обращался к Уэсту, наклоняя голову: - Надеюсь, волшебница не рассказала вам ничего, что могло бы побудить меня причинить вам смерть. Демон отступил на шаг, разорвав рукопожатие. Ухмылка еще цеплялась за его лицо, производя на окружающих гнетущее впечатление, что с этим парнем что-то не так и от него лучше держаться подальше. Развернувшись на пятках, Люций подбросил в воздухе трость черного дерева и перехватил ее за древко другой рукой. Крепко сжимая в ладони, он время от времени указывал набалдашником трости по сторонам, привлекая внимание своих спутников к интересным мелочам, которыми магический рынок был переполнен до краев. - Предлагаю вам повернуть головы и взглянуть налево, - переигрывая роль проводника, Люций дирижерским жестом поднял трость и указал поверх крыш множества торговых лавок и других построек, в назначении которых разбирались только те, кто сутками напролет шлялся в этом мире и искал сносного пристанища и закуски. Набалдашник демона упирался в шпили собора, над которым нависали черные грозовые тучи. Контраст с ясным небом магического рынка добавлял мрачности собора особый неприступный вид, предостерегающий зевак от лишнего любопытства. - Некоторые из местных называют его собором имени Люцифера. Однако, ничего общего с сатанизмом он не имеет, - не замедляя шаг, демон отвернулся. Пробивающиеся издалека формы собора пропали из виду окончательно, скрывшись за ближними объектами. - За его стенами укрываются поборники незапятнанного магического бытия. Все свое время они посвящают проведению ритуалов, изучению старинных фолиантов и произнесению заклинаний. Насколько мне известно, они искренне верят, что если заклинания умолкнут хотя бы на одно мгновение - магия будет навсегда утрачена для человечества и мир станет принадлежать демонам и ангелам. По моему мнению, их вера - полная чушь. Настоящий интерес представляют собой каменные гаргульи, оберегающие всех этих блаженных магов. Преданнее существ я еще не видел. Демон вел Моргану и Уэста вперед закоулками, выбирая самый замысловатый маршрут, походивший на лабиринт. Выбравшись из проулка и снова оказавшись на многолюдной улице рынка, Трэнтон махнул тростью в сторону трактира. Он был на другой стороне улицы, тесно зажатый соседними постройками. Под их напором казалось, что стены трактира в любой момент могут дать трещину и развалиться на куски. Вывеска с пивной кружной валилась набок и качалась на одном прибитом гвозде от ветра. - Еще одно место, где страждущие могут обрести уединение. Питейная не привязана к определенному времени и пространству. В нашем мире она может задержаться на сутки и снова исчезнет, забрав с собой всех посетителей. Не слишком удобно для смертных, но бессмертные после такого приключения могут обзавестись пикантными воспоминаниями. Вклинившись в поток толпы, Люций повел спутников дальше. Демон скрылся за углом, когда из трактира вывалился поджарый мужчина средних лет. Он был в хорошей форме, седина придавала его лицу солидности. Оглядываясь по сторонам рассеянным от выпитого взглядом, он держал в руке кружку пива. За то время, что он вышел из трактира, осмотрелся и стал подносить кружку ко рту, одежда на нем успела повиснуть безразмерным мешком. На щеках появились впадины, мускулистые руки истончились, колени по-старчески подгибались. Коснувшись кружки пива пересохшими губами, он услышал хруст и звон разбиваемого стекла. На выложенной камнем улице в луже пива лежала его ссохшаяся кисть, обтянутая кожей только на фалангах пальцев. Не успел он почувствовать боль, как развалился перед трактиром кучей одежды, внутри которой его скелет уже обратился в прах. - Если мне не изменяет память, мы почти пришли. Демон стоял в тупике, постукивая набалдашником трости по кирпичной стене. Отыскав нужный символ, Люций тростью оградил Моргану и Уэста, заставляя их отступиться назад. Тупик наполнился шумом раздвигающихся камней. Земля под ногами пришла в движение, образовывая перед ними проход с крутой лестницей, уходящей вниз. - Драконов загнали под землю и возвели вокруг новый мир. Здравомыслящие предпочитают избегать спуска к ним, но места лучше для избежания любопытных глаз и ушей не найти. В руке Трэнтона появился огненный сгусток. Не раздумывая, он бросил его в образовавшийся проход, освещая ступени лестницы. - Моргана, - спустившись на пару ступеней, демон протянул руку волшебнице, помогая.
Отправлено: 12.12.11 21:29. Заголовок: Её жизнь всегда была..
Её жизнь всегда была калейдоскопом событий, мозайкой из миллиарда паззлов, и Моргана сама не знала, чего ожидать в следующий момент от судьбы. У неё было множество мужчин, некоторых, она быть может и любила, кого-то просто помнила, но большая часть из них давно уже гниют в земле, забытые не только ею, но и самой природой. И вот, сейчас, она стоит в кругу. С обеих сторон стоят мужчины, один смертен, второй бессмертен. И оба ей важны и нужны. Один отвернулся от неё лично, предпочтя ей – смертную женщину, второй просто когда-то ушёл, покинув, забыв. Так в чём же истинная проблема, госпожа Ведьма, вашей несчастной любви? Вы могущественны, вы легко можете уничтожить этот город, да и в принципе всю страну, если захотите этого очень сильно, но вы так несчастны в том, что у вас нет истинного счастья любви. Всё догадки, всё непонятки. Куда вы катитесь, а? - Будьте осторожны, Герберт, я могу принять Ваши слова, как истину, - Моргана обдала ухо Уэста горячим дыханием, незаметно для всех, и в глазах ведьмы тут же полыхнул фиолетовый огонь. Она плавно и медленно скользила за Люцием, который отчаянно паясничал, старательно строил из себя балагура и шута, и это вызывало у Мори лишь смех. Герберт же был необычно спокоен, серьёзен, и даже, как показалось Ле Фей чересчур суров. Она немного успокоилась, и теперь совершенно без лишних эмоций обращалась то к одному, то к другому мужчине, понимая, что несмотря ни на что, они оба здесь, и оба для неё. А это, скажите же, ведь истинное наслаждение. - Нет, вот что за несправедливость, а? – Моргана возвела глаза к шпилям собора, чуть наморщив аккуратный носик. – Люциферу вечно вся слава достаётся. Хотя, хочу отметить, что он омерзительный тип. Тщеславный, самовлюблённый ублюдок, - те, кто в это время проходил рядом, и случайно услышали Мори ужаснулись, широко распахнув глаза, а ведьма со злостью плюнула на землю, где тут же расползлась во все стороны дыра, с тихим шипением. Но тут волшебница на миг замерла. Она зачаровано смотрела на горгулий, и её сердце сжималось от невыносимой тоски. Она прекрасно знала, насколько могут верными эти существа, которые для неё оживали ночью. Моргана часто поднималась на самую высокую башню своего утерянного замка, и подолгу сидела рядом с этими каменными изваяниями, в ожидании чего-то. - Познакомь их со мной, я посмотрю, каково это будет, когда я заткну им рты, - ухмыльнулась ведьма, продолжив путь, и уже не скрывая своего лица от прохожих. Ей было абсолютно всё равно, она не просто шла, она плыла, пребывая в своих мыслях, и уже почти не прислушиваясь к Люцию, лишь заинтересовано наблюдая за тем, как на её глазах состарился и умер мужчина. - Как интересно, Трентон. А почему ты никогда меня сюда не приводил, м? Боялся, что я случайно столкнусь с кем-то, кого лучше не стоит мне показывать? – Моргана искренне удивилась, чуть приподняв брови, но не замедляя своего шага. Она успела дождаться Герберта, и совершенно спокойно взяла его под руку, ничуть не смущённая тем, что несколько минут назад, едва ли не отталкивала этого мужчину от себя. - Надеюсь, вы не боитесь, Герберт? – Проворковала Ле Фей, чуть склонившись к Уэсту, и не отрывая при этом взгляда от Люция, который искал вход в помещение. И наконец-то, нашёл его. - Драконы. Каким же огнём, страстью, любовью и искренним интересом полыхнули глаза Морганы в момент, когда она услышала название этих великолепнейших созданий. Как же ей хотелось отбросить руку Люция, плюнуть на всё, и подобрав полы платья и мантии нестись вниз по ступеням, лишь бы оказаться рядом с теми, кто много веков подряд жил в её сердце, кто слушался её, кто разделял любовь. Драконы – это самая сильная страсть в жизни волшебницы, и она искренне полагала, что утратила её навсегда. Но оказывается, нет. - Они живы? Мы можем подобраться к ним? Я хочу, Люций, - женщина опёрлась на руку, предложенную демоном, а затем, не оглядываясь, стала медленно спускаться по крутой лестнице вниз. Огонёк, запущенный Карлайлом медленно летел вниз, освещая лестницу и стены. Было ощущение, что ею давным давно не пользовались, по стенам струилась вода, а под ногами противно хлюпало. Здесь было холодно, промозгло и просто мерзко, в общем, идеальные условия существования для любой ведьмы. Не потому что им это нравится, а потому что большинство ингридиетов для зелий в такой температурной обстановке сохраняются намного дольше. - Люций, отведи меня к драконам. Я хочу к ним, - пробормотала невозможная и невыносимая волшебница, спускаясь всё дальше и дальше, пока не оказалась на широкой площадке, со всех сторон освещённой факелами, которые вспыхнули, стоило им только оказаться внизу. – Герберт? – Внезапно очнувшись, Мори обернулась к мужчине, с беспокойством во взгляде, наблюдая за тем, как преисполненный достоинства доктор ступает на каменную площадку, держась от неё при этом подальше. - А пока мы ждём прихода истины, то есть драконов, которых я намерена сегодня увидеть, даже если это будет последний день моей смертной жизни, я готова выслушать о вашей просьбе, которая может быть неприятна для меня. Вещайте, Герберт, - Мори внимательно посмотрела на Уэста, чуть вздёрнув подбородок, и оставив на губах некое подобие улыбки.
Отправлено: 14.12.11 13:47. Заголовок: - Смерть – не причин..
- Смерть – не причина, Смерть – Жнец, - Герберт смотрел в глаза Люция без какой-либо опаски. Да, он чувствовал боль, он чувствовал жжение, он понимал, что времени остается все меньше и меньше, а его случайные попутчики не торопятся. Как же его раздражала собственная природа, с другой стороны – в отличие даже от демона, в отличие от единственной любви его жизни – у него был выбор, у него был простор, порой даже за это нужно платить, ведь так? Когда ты на грани, когда ты существуешь меж миров, то не понимаешь других – почему? Все очень просто, ты существо иного поколения, ты просто иной для обоих миров, ты уже не человек, ты не бог, не дьявол, ты нечто меньшее и большее одновременно, ты просто тот, кого бояться, о ком не хотят вспоминать, о ком предпочитают умалчивать. Можно позавидовать, можно ужаснуться, но к чему? Думаете это простое бахвальство? Отнюдь. Демон, питающийся страхами? Да, у этого человека есть страхи, есть опасения, но это существо даже не представляет себе их, потому как видит лишь обложку, а что внутри – ведомо лишь самому носителю одному. Да и какой может быть страх, когда ты заглядываешь в глаза бесконечности, когда будучи даже смертным ты видишь хаос, тьму, вселенную, - это не сравнимо ни с чем, потому как не ограничено ничем. Он молча следовал, может быть, слишком дерзко не обращая внимания на все то великолепие, что демонстрировал друг Морганы, имени он не хотел запоминать, руку жгло, жгло сердце, душу, человеческое чувство брало верх, и он возомнил будто перенесся во времени, снова оказался простым юношей, восемнадцати лет и встретил Ее. Герберт поднял голову – наверное лишь ради приличия, но не видел ничего, и не надеялся чего либо увидеть – знак вгрызался в плоть, рука Морганы была рядом, но даже ее он чувствовал отдалено. Голос Люция отдавался будто сквозь тысячу миров. Он переоценил свои силы. Горгульи? Жалкие создания. Уэст начал осознавать ,что мыслит иначе, шире, сложнее, хаотичнее, возможно, даже не он проецировал слова в мысленный поток, который отпугивал всех, который, словно облако, накрыл троицу… Горгульи? Жалкие. Ничтожные создания! Камень. Кремень. Они не способны ни на что, кроме рабства! И во тьме раздастся его голос, пронизывая нить. И во тьме – ты услышишь его. И вот тьме – абсолютный хаос, ты мысли мои обратил в сам хаос. Герберт обернулся на голос демона. Слегка, ненавязчиво отпустил руку Морганы. - Временное искажение? Забавно, - будничный тон, холодный голос, будто он находится не в другом мире, по сути, а в палате пациента, или того страшнее – он смотрит на ископаемые своих пациентов. – Ничего удивительного, - властно перехватил руку Ла Фей, словно она всегда и была будет с ним и продолжил путь. И все-таки… Они остановились. Вниз открылся проход. Знак прожег кость. Моргана вырвалась из руки, скользнула словно в ночь первой встречи – дух, призрак, муза, - вслед на приглашение демона вперед. Не оборачиваясь. Ему нечего опасаться. И, тем не менее, Герберт отступил на шаг, не из-за страха. Поднял рукав плаща и посмотрел на выжженный черным до самых костей знак. Всего одно слово – и все. Герберт зажал губы. Не боль причина, но осознание, что ты ступаешь дальше, и неизвестно кто, в твоем теле может обратится даже к ней… Он спускался медленно. Может чересчур медленно. Кому-то это покажется страхом. Однако им владело другое. Руки облаченные в перчатки, под грубой тканью почернели, глаза обратились в сплошную тьму, затем вновь приобрели человеческую сетчатку света. - Да? Ньярлототеп. Всегда здесь. С вами. Не отпустит. - Значит драконы? – Герберт усмехнулся, может чересчур нагло. Он посмотрел на Люция, всего на миг, меньше секунды, во взгляде мелькнула тьма. Мужчина отвел взгляд и покачал головой, обращаясь непосредственно к демону. – Вы хотите впечатлить ее, и как только смеете. Ладно, - он посмотрел на Ле Фей несколько надменно, - Моя просьба проста и ясна. Мне нужно сердце Дагона. Не подделка, я умею отличать вашу магию от истины, ложь и истина. Но проблема в том, что для этого мне нужен тот, кто знает страхи человека лучше меня, а ко всему прочему… ко всему прочему, мне нужна приманка, - Герберт смотрел на Моргану и улыбался. Слишком странно. Слишком жестоко.
- Впечатлять - людской удел, - равнодушно отозвался Люций, не собираясь отчитываться в своих действиях и намерениях перед человеком, которого увидел впервые за долгие тысячелетия своего существования. Еще одна назойливая муха, возомнившая свое жужжание проявлением силы и могущества. В каждом поколении находились псевдо пророки, слетающиеся со всех сторон мира в средоточение магии. Демон всмотрелся в пространство перед собой. Вспомнив, в чем заключается фокус, он приблизился к Моргане и скользнул ладонью по ее талии, направляя и указывая дорогу набалдашником трости. - Терпение, Моргана. Мы уже близко. Сделав пару шагов вперед, демон заметил движение в конце каменной площадки, на которой они находились. Из глубины к ним приближались три фигуры, черты которых из-за отдаления было сложно рассмотреть. Не останавливаясь, Люций холодно наблюдал за тем, как на него - повторяя его движения - надвигается подобие человека. - Оказавшись по ту сторону реальности, мы продолжим наш деловой разговор и обсудим, по какой причине вы так нуждаетесь в Дагоне, его сердце и во мне, - сказал демон, не глядя на собеседника. Он неторопливо провел кончиком языка по зубам, не сводя глаз со своего двойника, который - постепенно увеличиваясь в размерах - повторил движение и по черным гнилым клыкам прошелся его узкий, раздвоенный на конце язык, больше напоминающий язык рептилий. - Пока же, советую приготовиться к столкновению лицом к лицу со своей истинной натурой. Я уже вижу себя и увиденное греет мою проклятую душу. Они продвигались вперед по каменным плитам, освещенным зажигающимися при их появлении факелами. Прошло несколько минут, прежде чем Люций остановился напротив своего двойника, вставшего перед ним во весь рост. Он оказался выше человеческого облика Дэспаера, настоящее проявление демонической сущности. Глядя на демона снизу вверх, Люций встретился с его изучающим взглядом - полыхающим пламенем, зарождающимся в глубине черных бездонных глазниц. Серая, трупного цвета кожа, была испещрена вздутыми венами. Вместо строгого костюма, который был надет на Трэнтоне, нагота демона скрывалась под слоем растекающейся по тощему телу субстанции, по тягучести и цвету напоминающей непереработанную нефть. Надо было приложить немного усилия и прислушаться, чтобы услышать, что из впалой груди демона пульсирующими ударами вместо сердцебиения доносятся стоны и предсмертные крики ужаса поглощенных им жертв. Запустив пятерню в волосы, насладившись своим отражением, демон шагнул ему навстречу и стал погружаться в желеобразное зеркало, по которому от его действий пошла рябь. Оказавшись в нужном им мире, Люций пренебрежительным жестом смахнул с плеча невидимую пыль. - У подножия скалы, на которой мы стоим, стоит трактир. Если мне не изменяет память, там подают отменные горячительные напитки, - обыденным голосом объявил Люций. Стоя у самого края и имея возможность окинуть взглядом всю местность, он не проявил к возникшей перед ними картине никакого внимания. В месте, где они оказались, небо заменяли сталактиты. Мир драконов на деле оказался подземной пещерой необъятных размеров, в которой пустынные земли соседствовали с водоемами и тропическими деревьями. С высоты птичьего полета хорошо было видно, что разные климатические и природные условия, вопреки всем законам и логике, граничили друг с другом и резко перетекали одна в другую, соответствуя тому виду драконов, который обитал на их территории. Хаотично внизу были расположены постройки, сделанные большей частью из камней и металла. Основная часть драконов - больших размеров и с огнедышащими пастями - была изолирована в самом дальнем уголке этого мира. - Воздух пропитан магией, - шагнув со скалы, сказал демон. Потоки концентрированной магии подхватили его и он, не прилагая к этому никаких усилий, стал плавно опускаться на землю. Ощутив под ногами твердую поверхность, Люций осмотрелся и ликующе ударил тростью о землю. Он не ошибся и в самом деле в нескольких шагах от них стоял трактир, где он бывал несколько десятков лет назад. Бодрым шагом зайдя внутрь и окинув его взглядом, демон прошел к знакомому столику. - Продолжим наш разговор? Завидев посетителей, хозяин трактира поспешил их обслужить.
Отправлено: 02.01.12 21:44. Заголовок: Она мягко повела точ..
Она мягко повела точёнными плечиками, которые за последнее время утратили ту угловатость, жёсткость линий, к которым сама Моргана чуть больше привыкла, чем другие. Мягкость её тела, её походки, её взгляда – это никак не вязалось с образом той ведьмы, которой она была. Многие бы из её прошлого удивились, увидев такую Моргану. Но эти многие давно лежат в холодной земли, одни похоронены по всем правилам, а иные…Иные гниют, разлагаются, как скоты, как последние твари. Ле Фей не жалко ни первых, ни вторых. Понятие жалости давно исчезло из её души и сознания, оно было заменено чем угодно: сочувствие, сожаление, но не жалость. Они все смертны, так к чему их жалеть? Она нагонит их, скрутит по полам и сведёт туда, где им самое место. В могилу. Для каждого она будет своя. А у неё никогда не будет. Смертные умирают для того, чтобы такие, как она, Люций, да даже Герберт – жили. И радовались своей жизни. Смертные всего лишь орудие труда. Не более того. - Терпение и я – вещи несовместимые, - небрежно бросила ведьма, едва взмахнув тонкой рукой, затянутой по-прежнему в перчатку. Женщина замерла на месте, стягивая перчатки с рук и убирая их в карман. Мори очень медленно повернулась к Герберту, расправляя плечи и чуть приподнимая левую бровь. Кажется, кто-то тут начал явно забываться, и говорил теперь так, будто ему ничего не страшно. Моргана страшно этого не любила. Она никому не могла позволить, чтобы с ней общались подобным тоном. Тем более человек, который несколько минут назад сделал всё, чтобы причинить ей боль. И причинил. - Сбавьте обороты, Уэст,- отчеканила брюнетка, смерив доктора уничижительным взглядом. Теперь ведьминские глаза не были голубого, серого или чёрного цвета, они полыхали лиловым, насыщенным цветов. – Прежде чем получить сердце Дагона, я хотела бы выяснить для чего оно вам. И кого вы тут считаете приманкой, - Моргана резко отвернулась от Уэста, не желая пока что более с ним общаться. Всё своё внинимание ведунья переключила на Люция и на то, что он говорил. – Боюсь, что я себя уже давно видела, - как-то горько и очень тяжело хмыкнула ведьма. Мягко ступая по каменным плитам, едва касаясь пола, Моргана шла вперёд, зажатая меж двух огней, и двух мужчин, каждый из которых был ей по-своему дорог и…К чёрту сантименты, пора закрыть себя и своё сердце и начать работать так, как это делалось много веков. Остановись. Замри на мгновение, посмотри внимательно на тех, кто рядом с тобой, а затем смело, раскрыв глаза смотри на их сущности, на то, кто они на самом деле. Моргана вскинула взгляд вперёд и ухмыльнулась. Она догадывалась, но не говорила. Женщина ступила вперёд. Глаза в глаза. Идентичные ухмылки. Индентичный взгляд, движения рук, мимика. Только другая Она. Настоящая, истинная, незамаранная современным и грязным миром, Моргана Ле Фей ведьма с острова Авалон. Морган отбросила за спину волосы, её двойник сделал тоже самое. Женщина улыбнулась. Чёрная магия сделала своё дело, от светлой стороны не осталось ничего, кроме глаз. По-прежнему стройная фигура, только мышцы прорисованы куда лучше, кожа тёмного землянистого оттенка, с прожилками вен по всему телу. Скулы очерчены так остро, что кажется, будто о них можно порезаться, стоит только прикоснуться. Невозможная. Густота тёмно-фиолетовых волос, казалась ненастоящей, они выглядели словно расплавленное серебро, перемешанное с фиалками, достигая длины ниже поясницы ещё сантиметров на двадцать. Но то, что поражало в Моргане больше всего это… Огромные, занимающие половину широкого прохода, в прожилках, с когтями на концах, такие тонкие на вид, что складывается ощущение, что это не кожа, а шёлк – крылья. Мори повела плечами, а её двойник расправил крылья, и на троицу тут же обрушился поток тёплого воздуха. Моргана больше не раздумывая шагнула вперёд, укрываемая жёсткими крыльями, как тёплым одеялом. И впрямь, там, где они оказались было достаточно тепло, но место было странным, без солнечного света оно казалось похожим на склеп. Но Ле Фей себя тут чувствовала почти также хорошо, как на Авалоне. Женщина перевела взгляд на Люция. Долгий взгляд. Почти пустой. Без эмоций. Моргане захотелось уйти. Оставить их вдвоём. Насовсем. Не появляться больше никогда в жизни. Исчезнуть не только из их жизней, исчезнуть из жизни совсем. Мори позволила каждому из них прочесть её мысли, ослабив блок. Она хотела драконов, потому что они напоминали ей о прошлом, о том, что у неё было прошлое. То, которое казалось уже давно забытым, брошенным, никому не нужным, кроме неё самой. Она хотела посмотреть, сможет ли, как и прежде управлять ими, не забылись ли авалонские навыки. Но даже их она не получила. Зачем быть ведьмой, если не можешь делать того, что тебе хочется. Моргана сделала несколько пасов руками, и перед ней на земле появилась тонкая серебристая пластина, Мори встала на неё, вместе с Гербертом, и они опустились рядом с Люцием. Моргана даже не подумала о том, чтобы обратить внимание на внешнюю обстановку, она хотела побыстрее разобраться со всем этим, и подумать получше над тем, что ей пришло в голову совсем недавно. Моргана опустилась на стул, напротив Уэста и Люция, и тут же закурила. В её руках возник тонкий и длинный мундштук, а в нём была непонятного вида сигарета, которая испускала вокруг себя немного сладковатый дым, который дурманил голову не только тому, кто её курил, но и тому, кто сидел рядом. А при большом количестве потребления подобной вещи, человек мог и вовсе сойти с ума. Моргана не стала заказывать себе ничего из еды, лишь немного розового вина, появлению которого здесь она очень удивилась,Мори казалось, что оно уже давно вышло из употребления. Мори откинулась на спинку стула, закидывая ногу на ногу, внимательно глядя на мужчин. Только сейчас они могли заметить, что ведьма находится в своём привычном наряде: длинное до пят чёрное платье, с двумя разрезами по бокам, почти до костяшек, глубокий вырез на груди до пупка, длинные рукава, которые разлетались к низу, волосы перехвачены тонкой бархатной лентой на лбу. - Итак, Герберт. Поведайте нам убогим, к чему вас сердце Дагона? И кстати, что у вас с руками. Ощущение не из приятных, - Моргана поморщилась, она не могла сказать Уэсту, что много лет назад сделала их связь нерушимой, и что могла в любой почти момент почувствовать его, осознать, что к чему. И сейчас её немного удивляла та боль, которая периодически возникала в руках. Она совсем забыла про эту связь, и винила во всём перчатки, но даже сняв их, Моргана поняла, что жжение не исчезает. И только там, в пещере, она догадалась в чём суть.
Отправлено: 06.01.12 19:49. Заголовок: Тьма. Она как мать р..
Тьма. Она как мать родная. Она просто есть. Или оно? Разве можно чем-то обладать, разве можно что-то познать, когда не имеешь полного представления о явлении? Тьма – именно эта среда стала его домом, именно она стала ему родной, декорациями для много, что не должно предстать вашим глазам. Вы сомневаетесь, колеблетесь, даже самые сильны из вас сперва долго раздумывают и не решаются сделать первый шаг. Почему же он свершил его? Не обладающий тогда ничем, простой человек, каких миллион. Ничем не выдающийся, продукт своей эпохи, отпрыск потаскухи, бастард. Он просто однажды шагнул, не закрывая глаз – зачем прикрывать веки, вы не увидите ничего таким образом, напрасно считать, будто тьма это есть ничто, - а дальше, поначалу не было ничего, затем же дары и плата. Вы считаете своих богов великими, но не чувствуете их присутствия. Какие они боги? Они никто, ничто, они лишь выдумка вашего разума, они лишь успокоение для души, они лишь отговорка для смерти. Вам не приходилось, погрузивши руки в поток хаоса вынимать оттуда детей, вам не доводилось видеть прекрасно слитое с ужасом, вам никогда не представится возможность услышать музыку прекраснейшей ноты, неведомой человеку. Всего один шаг, но как много он решил. Он не возвысил, не унизил, он поставил его вне рамок, вне знаний, вне понимания. Один шаг, когда-то, много лет назад, изменивший всю жизнь, все существование, расставивший все точки над i. Один шаг – Боги есть, которые даруют и требуют плату; Боги, что могут пожелать твою душу; Боги, коих имен не следует называть. Что ранило его больше? Что ранило его человеческую природу? Осознание того, в кого он превращается? Очередное, бессмысленное, он давно уже не человек, лишь притворяется им, лишь имеет какие-то страсти, просто не хочет играть в глупые игры, а продвинуться дальше не велит предчувствие, иначе бы давно ониксовое кольцо красовалось на руке, а губы в капризной улыбке улыбались миру. Неизбежность порогов и невозможность быть с ней? Не этого ли он добивался, не этого ли хотел, не это ли должно было всякий раз остужать еще юношеский пыл. Тысячелетия и какой-то жалкий век, смешно и странно, и это помогало, не одному ему, ведь нет уже разбитых сердец, есть разочарования, коих не хочется испытать снова и снова. Излишнее влияние и могущество демона? Зависть. Определенно, была доля зависти в душе, когда ты видишь, с какой легкостью дается кому-то то, на что ты потратишь всего себя. Но так ли это верно? Так ли всемогущ тот, кого ты считает то соперником, то другом, то врагом, то союзником? Так ли он свободен? - Как угодно, - Герберт опустил взгляд. Он не сделался меньше. Он не согнулся. Он не стал унижаться. Фигура простого человека смотреться могла лишь ничтожно, по сравнению с мощью этих двоих и все же… Слова. Так много слов льется потоком. Не только от демона. Бахвальство и хвастовство их породы известно ему. Потому он никогда и не желал иметь с ними дело. Был лишь один раз, когда он был вынужден прибегнуть к подобной услуге. Однако можно все списать на неопытность. На юность. Сколько ему было? Уже после войны, точнее, после того как его отправили обратно. Контузия. Снаряд. Запах газа, прожигающего легкие, кожу. Какое смехотворное и нереальное решение приняли они, их генералы, в итоге - больше тысячи стонов и криков. Не важно. Не вспоминать. Забыть. Хотя такое забыть очень трудно. Он шел последним, не потому что боялся, потому что смотрел. Зеркала лгут. По сути – это было зеркало. Оно лгало и льстило, и говорило правду. Все одновременно. С одной стороны – Герберт, облаченное в черное фигуры, не верится что ему уже больше века, тело закутано в ткань, на голове капюшон, руки в высоких перчатках, кожу и кости проедают символы, сердце пожирают, душа чиста, взгляд слишком холоден. С другой – ничто. Уэст улыбнулся. Что-то в этой улыбке было и от него самого. Шаг вперед, вслед за своими спутниками. Он должен был бы чувствовать себя как дома. Земля, камень. Разве не отсюда он вырывал тех, кто должен был почить в мире? Какая несуразица, вы верите еще в сказки ваших бабушек? Ну что ж, хорошо… Уэст чуть вздрогнул от магии волшебницы, которая током будто бы отозвалась в пальцах. Такая мелочь, а так ранит; и все же боль спадала постепенно. Как иначе? Он чувствовал присутствие в себе. Уже сидя между демоном и волшебницей, Герберт позволил себе снять с головы капюшон. Он ничего не заказал. Ни даже воды. Хотя в горле пересохло, но подобную жажду утолить нельзя было чем-то простым, материальным. Внимание спутников обратилось к нему. Она ждала ответов; он – неизвестно чего, провала, ошибки, глупости? - Руки? – Уэст улыбнулся. – Ничего особенного, лишь маленькая предусмотрительность, учитывая компанию, - от Морганы он первел взгляд к Люцию. Страх? Отнюдь. Да, были страхи, но не такие, которым следует потакать, чтобы самим не обжечься. По крайней мере, большая их часть. И все же демон его беспокоил. Его честность. Его слово. – Я к этому привык, - он опустил взгляд, слабо ухмыльнувшись. Повисла тишина, в которой хозяин воспользовался ситуацией, чтобы принести заказанное. – Мы говорим о Боге, с тысячью сердец, что ему потеря одного? – взгляд темных глаз поднялся, стал изучать присутствующую публику трактира. Ничего интересного, никого интересного, ничего, что могло бы утолить ту жажду, что резала горло. Кричащие ощущения, молчаливое исступление, лишь боги могли сказать что это. Один из посетителей обернулся, чтобы взглянуть на троицу и замер на месте. Что он видел? Уэст улыбнулся. Опустил взгляд. – Зачем мне оно? Вас это интересует. Обоих. Но так ли это важно для вас. Для демона, - короткий взгляд в сторону Трэнтона. – Для владычицы Туманного Острова, - взгляд в сторону Морганы, чуть более длительный, лишь только чтоб продолжить: Прошу прощения за дерзость, но иначе нельзя. Будь кто другой, я отдал бы не медля, и все же вы, - Герберт отвел взгляд. – Древние Боги чуют истинность, но не подвох. И все же, я не согласен лишь в одном, пока не узнаем, - голос сорвался и стал звучать как несколько, Уэст откашлялся. – Пока не узнаю, что просите взамен. Вы оба. Порой, это намного важнее цели.
Слушая сбивчивую речь Герберта Уэста, демон достал из внутреннего кармана пиджака портсигар. Не предлагая человеку присоединиться и попробовать отменные сигары, Люций взял одну и закурил, не прибегая к помощи зажигалок или спичек. Убрал портсигар обратно в карман. Хозяин трактира - невысокий мужчина средних лет, с внушительным брюхом и нездоровым цветом лица вечного затворника - принес демону кружку дымящейся жижи. - Кровь дракона, свежая. Откинувшись назад на спинку стула, демон с удовольствием затягивался сигарой. Лениво выпускал изо рта клубы дыма. Потянувшись, взял кружку и отпил вязкой кровавой жижи, обжигающей до самых костей. Жижа проедала человеческую плоть как кислота. От выпитого стала видна белая кость нижней челюсти, зубы, анатомическая конструкция горла. Дорожка дымящихся разрушений тканей организма уходила за ворот и скрывалась под рубашкой. Не испытывая чувства боли, демон поднес сигару ко рту и глубоко затянулся. Дым, отыскав новый путь наружу, вышел прямиком из горла Люция. Трупный оскал, проявившийся на лице демона, постепенно затягивался и обрастал нервами, мышцами и кожей. - Древние Боги, - задумчиво прохрипел демон. Разорванные голосовые связки не успели затянуться до своего нормального состояния. - Для вас это важно. Демон хмыкнул. Он знал многих людей, но впервые видел, чтобы страхи и одержимость человека были связаны с древними божествами. У большинства все сводилось к фобиям высоты, замкнутых пространств, одиночества, огня, смерти, болезней. Страх не быть услышанным древними богами - страх, что их вовсе может не быть в природе, только в больном воображении - казался странным. - В 30 годы прошлого столетия мне довелось иметь дело с одним человеком в Нью-Йорке. Его звали Говард, - демон затянулся, рассматривая потолок. Разговор с Уэстом всколыхнул в его памяти давно забытые воспоминания. - Это была одна из моих попыток найти тебя, Моргана. В те времена ты любила от меня удирать. Я был немало польщен этим. Люций пригубил еще выпивки и от разъедаемой плоти снова пошел дым. Пережидая, пока к нему вернется способность говорить, демон улыбался во весь свой обожженный оскал, припоминая как Моргана Ле Фей всеми способами давала понять, что не желает его видеть. - Он боялся снова встретиться лицом к лицу со своим давним другом. Джеффри Кори, - демон вернулся к тому, с чего начал. - Сначала мне подумалось, что парень задолжал денег и не может расплатиться, но стоило копнуть глубже и я увидел, что кроется в его страхе. Кори оказался одним из Маршей. Тех самых, которые наводили ужас на жителей Инсмута своим Орденом Дагона. Записи из дневника Кори отпечатались в памяти Говарда. Вам доводилось слышать об этой истории? Демон перевел взгляд на Уэста. - 20 марта. Всю ночь думал о том, что рассказал Сет Эйкинс. Видел во сне капитана Обида Марша, он плавал под водой! Вид глубокого старца. У него были жабры! Плавал где-то далеко, возле рифа Дьявола. С ним было много мужчин и женщин. У этого Марша такой странный взгляд! О, власть и слава! 21 марта. День весеннего равноденствия. Всю ночь сильно болела шея. Не мог спать. Встал и пошел к океану. Как он тянет меня к себе! Раньше я об этом не задумывася, а теперь вспоминаю, как ребенком представлял себе голоса мира – это я-то, который его и в глаза не видел! – шум волн, плеск воды, свист ветра. На душе тяжело. По памяти восстановив содержание дневников Кори, демон наблюдал за реакцией человека. На его лице появилась усмешка. Вся жизнь Уэста была сосредоточением подобных дневников. - Говард неплохо позабавил меня своим страхом, однако я никогда не имел желания пересекаться с Древними. Они неинтересны. Что же касается вашей просьбы добыть сердце Дагона - это ценный предмет. Достаточно могущественный, чтобы запросить за него высокую плату. Скажем так, я дам вам отсрочку с уплатой долга, но когда придет время, вы должны будете дать мне то, что я потребую. Услуга за услугу.
Отправлено: 18.02.12 01:32. Заголовок: Устав сидеть, но про..
Устав сидеть, но продолжая дымить, Моргана в совершенно плебейском жесте, закинула длинные ноги на стол. Чуть склонив голову набок ведьма внимательно наблюдала за тем, как кровь дракона разъедала плоть Люция, и невольно морщилась в отвращении. Всё-таки да, она отвыкла от подобного, но а почему бы снова не привыкнуть. Почему бы снова не стать той плохой Морганой, которой она всегда была. Почему бы снова не начать пугать маленьких и бедных людишек, и в конце концов, почему бы не начать претендовать на звание лучшей? Да, конечно, она в курсе, что сейчас всем безраздельно властвует этот инженер-переросток Дум, но у него есть свои слабости, которые можно и нужно использовать против него. Впрочем, об этом она подумает завтра. Сегодня её ждет кое-что куда более интересное. Моргана крутила в левой руке тонкую цепочку с нанизанным на неё прозрачным, как слеза младенца, кулоном, в котором периодически вспыхивало фиолетовое пламя и тут же исчезало. Слушать Герберта и Люция становилось всё более не интересно. Когда Моргана чувствовала, что на неё не обращают внимание – она злилась. Но сейчас не хотелось ничего, потому что Ле Фей смотрела на них и не понимала, почему она всё-таки пришла сюда. Может встать и уйти? Хотя нет, пожалуй, она всё-таки досидит до конца этого шоу. Ведьма взмахнула рукой и бокал с вином плавно поплыл к ней в ладонь, Мори коснулась его губами, чувствуя, как жидкость плавно стекает по пищеводу, наполняя тело нежным теплом. Очень тонкий и мягкий вкус, вино дурманящее, редкое, эльфийское. Хотя в них конечно мало кто верит, но кто верит, точно знает. - Мяу! – Внезапно, где-то совсем рядом раздалось пронзительное мяуканье, и словно из ниоткуда выпрыгнул смольно-чёрный кот, который нагло запрыгнул на ноги к Моргане, тут же начиная урчать, и удобно устраиваясь, свернувшись клубком. Ле Фей даже не подала виду, что сколько-нибудь удивлена. Артур всегда умудрялся найти её, где бы она ни была. - Страшно, Герберт? – Моргана, сквозь лиловатую дымку, которой затянуло всё вокруг, смотрела на Уэста, щуря свои фиолетовые глаза. Губы Мори даже не дрогнули в улыбке. Она была спокойно, даже как-то по-ледяному спокойна и равнодушна. – Ваше право, - закончила Ле Фей, выдохнув снова тонкую струйку дыма, и делая очередной глоток вина. Ле Фей начинало везти, она на мгновение прикрыла глаза, чувствуя, как приятно шумит в голове, а тело становится бесконечно лёгким. Совсем, как тысячу лет назад, когда она впервые ощутила это единение с магией. Люций был прав, это место дышит магией, а уж она, как никто другой может её получить. - Вы сошли с ума, Уэст, - внезапно отрезала Ле Фей, бросив на Уэста мгновенно протрезвевший взгляд. Моргана убрала ноги со стола, кот возмущённо зашипел и спрыгнул, демонстративно отвернувшись, а Мори подалась вперед, вперившись в доктора внимательным взглядом. Она догадывалась, что сердце как-то было связано с той самой книгой, что связала их, но хотела, чтобы это было неправдой. - о, прекрати, Люций. Ты в этот момент уже был женат, - Моргана бросила эту фразу и внезапно побледнела, прикусив острый язычок. Она-то была единственной, кто был в курсе того, что произошло на самом деле. И лишний раз говорить о его «жене» не хотелось. – И почему ты за мной бегал, мне так и не понятно. Ведь я же ничего не сделала плохого. Ну, не считая парочки набегов на твои запасы, несдержанных обещаний и покинутой постели, - Моргана отсалютовала демону бокалом и послала воздушный поцелуй. Ведьма плавно соскользнула со своего места, моментально привлекая к себе излишнее внимание. Больше не было никакой конспирации, игра шла в открытую, и Ле Фей уже слышала, как кто-то в ужасе прошептал её имя, поспешно скрываясь в тенях. А Ле Фей продолжала с лёгкой улыбкой слушать Трентона, обходя стол со стороны Герберта, касаясь его плечей ладонями, на миг замерев около его ушка, и чуть слышно произнеся: - Продайте душу дьяволу, дешевле обойдётся это бессмертие. Нежели связываться с Древними. Ведь я не всегда буду способна на то, чтобы спасти вас. Чтобы вдруг оказаться рядом… Хотя, нет. Всегда. Я же поклялась не дать вам умереть , - Моргана легко повела кончиком носа по уху Герберта, едва задев губами, и тут же отошла, оставив после себя лёгкий запах фиалок. Ведьма оказалась рядом с Люцием, за его спиной. Тонкие пальцы заскользили по плечам, опускаясь на грудь, и на живот. Ле Фей положила голову на плечо демону, глядя на Герберта Уэста. - Как думаете, Герберт, какова будет моя цена? Назначьте её сами. Назначите правильно – я помогу. Не сможете – действуете без меня. А я умываю руки и исчезаю. Надеюсь, вы понимаете, что это будет в несколько раз сложнее? – Моргана оказалась лицом к лицу с Люцием, пристально смотря в его чуть сощуренные глаза, и многозначительно улыбнулась, переведя взгляд на губы. - Ваш ход. Будьте добры ещё бутылку розового, - Моргана щёлкнула пальцами, призывая к себе неказистого вида официанта. Моргану немного лихорадило, она не понимала от чего. И ей так сильно хотелось сделать больно Герберту, чтобы он мучился, и чтобы он возненавидел её. Тогда будет проще жить, понимая, что тебя не любят. И мстить проще будет в случае чего. И сердце вырывать, вместе с душой, скатывая всё это в один комок и превращая вот в такую хрустальную слезинку, которая будет хранить в себе всё.
Отправлено: 16.04.12 15:28. Заголовок: «Да, он жил именно ..
цитата:
«Да, он жил именно здесь, однако, я советую вам воздержаться от каких бы то ни было действий. Любознательность может стоить вам слишком дорого. Мы никогда не заходим сюда по ночам, и, кабы не его воля, мы бы давным-давно все отсюда повыбрасывали. Вам должно быть известно, чем он занимался и к чему это привело. После его ужасной кончины все хлопоты взяла на себя эта гнусная Организация, и нам по сей день неведомо даже место, где он похоронен. Не существует никаких законных да и любых иных средств повлиять на Организацию. Надеюсь, вы не задержитесь здесь после наступления темноты. И умоляю вас, ни в коем случае не трогайте лежащую на столе вещицу. Мы опасаемся даже случайно останавливаться на ней взглядом.»
Большинство тайн вселенной сокрыто от большинства, даже зовущих себя всеведущими, богами, демонами, могущественными личностями. Это тайны иного рода, открывающиеся не многим, и точно не существам из плоти и крови, к которым мы привыкли. Это тайны, созданные оставаться тайнами, тьма без света, тень в тени. У вас не хватит сил, не хватит слов и образов, чтобы представить то, что сокрыто. Однако это нечто вполне может представить вас. Есть ли у подобного рода явлений разум – вопрос открытый. Смотря, что вы подразумеваете под разумом. Видят ли они? Гораздо дальше, чем вы. Чувствуют ли они? Гораздо глубже, чем вы. Слышат ли они? Гораздо больше и гораздо лучше. Можно сказать, что они обладают свойством, которым не обладает ни одно существо этого мира – они умеют слушать. А это гораздо важнее, что бы вы ни думали. Где-то на дне самой глубокой бездны, под песком и илом, под грязью и галькой древнего камня, под треснутыми руинами плит Древнего Храма, что-то всколыхнулось, поднимая вверх облако пыли, сгущая собой непроглядную тьму еще больше. Где-то в самой вышине, меж звезд, меж планет, в пространстве тени и безраздельного ничто, что-то пришло в движение, что-то пробудилось и устремилось вперед.
цитата:
«Вы все-таки не смогли удержаться. Жаль. Молчите я знаю, что произошло. Это уже случалось однажды, но тот человек не выдержал и застрелился. Вам не следовало вызывать его, вы ведь знаете, чего он добивается. Но уж теперь-то вы не должны терять голову, как это получилось с вашим предшественником. К счастью, дело не зашло настолько далеко, чтобы ему удалось завладеть вашим рассудком и самой личностью. Сохраняйте хладнокровие, смиритесь с необходимостью круто изменить свою жизнь, и вы по-прежнему сможете пользоваться плодами учености и всеми радостями, что доставляет нам окружающий мир.»
Вот он сидит, простой человек смертный. Бессмертие? Это лишь фикция. Немного приправы к салату глупости и самомнения, не более того. Он все еще простой человек, из плоти и крови, под которыми кости, что любят глодать те, кто его окружает. Кругом чудовища, кругом демоны, бесы, существа параллельных миров, измерений, от созерцания которых у вас вытечет носом мозг. Боится ли он их? Страшится ли того, что они могут наброситься на него, разорвать на части, сожрать и не оставить и кусочка даже души? Но они не замечают его, или не хотят замечать. Предусмотрительность отводит их взгляд от него, нечто похожее на первобытный страх заставляет проходить мимо, рассматривать спутников, произносить их имена, при этом, не тратя и толики времени и заинтересованности на, казалось бы, простого человека. Пространство вокруг него пусто, атмосферы будто и нет, атомы воздуха остывают, мысли пропадают, как в бездне. На лице Герберта появилась улыбка. Спокойная, будто ненастоящая, а нарисованная тем, кто никогда не улыбался в своей жизни и решил изобразить странное чувство радости на мраморном лице. - Слышать, не только доводилось. Участвовать – наверное, так следует описать это? – взгляд черных глаз поднялся на Люция. – Трудно не замечать того, что творится прямо у тебя на глазах. А от Аркама до Инсмаута всего несколько миль вдоль реки, - на минуту создалось впечатление будто Люций рассказал Герберту о своем летнем отпуске, а Уэст подхватил тему – да, да, чудесный курорт, почему бы не побывать там в будущем году, семьями? Порой такие вещи и ужасают, и поражают. С какой легкостью некоторые отзываются о чужой ужасной судьбе. С какой легкостью признаются в содеянном или же, наоборот, в бездействии. – Тридцатое марта. Я все больше с тревогой разглядываю в зеркале собственное отражение. Каково это человеку самому наблюдать за развитием у него странной и неведомой болезни? Отец стал тоже что-то замечать, теперь он поглядывает на меня с опаской и недоумением. Что же со мной происходит? Неужели я становлюсь похожим на дядю Дугласа? – мужчина чуть качнул головой. – Бедный, бедный ублюдок. Боги любят развлекаться со смертными. Они любят дурачить их, обманывать ожидания, обещать одно, но предоставлять совсем другое. Антропоморфные боги этого мира такие же люди, как и их поклонники. Другие боги – кажется, будто не существуют для человека, ведь они не похожи на него. Но они есть. И их отношение к жизни человека отлично от привычного нам. Герберт перевел взгляд на Моргану. Волшебница чувствовала себя вольготно и в своей тарелке, так сказать, в этом месте. Вино согревало ее тело, магия струилось через нее, наполняла, окутывала, дурманила. Ле Фей могла позволить себе все, что угодно здесь, все, что угодно с ними, да и со всеми остальными. Женщина поднялась со своего места, не обращая внимания на недовольное шипение черного кота, бесцеремонно спихнутого с теплого места на ногах хозяйки. Она обошла Уэста, руки легли на плечи, лицо приблизилось, губы шептали в ухо, подобно персональному бесу на плече, склоняющему поддаться соблазну, только здесь был несколько иной случай. Бес и соблазнял, и предостерегал. Герберт повел бровью. Взгляд черных глаза опустился. - Я уже связался, mein liebe freund, - ответил он Моргане, вновь поднимая взгляд на демона. – Это вопрос не бессмертия. В конце концов, кто я? Смертный человек, не так ли? Волшебница обошла стол и возвратилась ближе к Люцию. Значит, все это время она убегала от этого существа. Пряталась, искала лазейки, но возвращалась к нему. Всегда. Герберт поддался вперед, упираясь локтями о стол, снимая перчатки и складывая ладони домиком у губ, он отвел взгляд в сторону. Легкость и небрежность стала проступать в движениях человека, в его мимике, манерах, как можно было проследить потом и в речи. Герберт Уэст был здесь и не был. Он чувствовал все то, что чувствует обычный человек. Легкую тревогу, ревность, обиду, чувство вины, жажду, любопытство. Вместе со всем этим, со всей гаммой человеческих эмоций, что разрывала и топтала его, он не чувствовал ничего. Эта пустота, возникшая из ниоткуда, а затем должная уйти в никуда, начала привлекать лишнее внимание. - Зловещий смех по-прежнему звучал в моем воображении больном, и, думая о томе, я гадал, какие бездны зла таятся в нём, - процитировал мужчина. – Миледи. Плата вам перед вами и на несколько миль к югу, вдоль восточного побережья, в старом доме, в сыром подвале, на высоком постаменте, пропитанная, как и хозяин, трупным запахом и вкусом множества солей. Гарант, история, единая судьба, - он опустил испещренные чернотой, как проказой, руки, под рукавами на запястьях словно что-то шевелилось. – Демон. Отсрочек не могу дать вам я. Плата последует раньше, не немедля, но потом. Случиться может так, что требовать, в конце концов, вы уже ничего не сможете, - темный взгляд скользнул за спины Морганы и Люция. – К тому же, - добавил Герберт, - ваш сын уже имеет право на очень важное наследство с нашей стороны. Можете сами у него спросить, если не верите нашему слову, - взгляд проследил за кем-то. – Если вы согласны – мне нужен лишь ответ, уйти отсюда придется мне без вас. Не хочется портить вашим преследователям из Нижних миров охоту.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 2
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме