Отправлено: 03.01.10 04:42. Заголовок: Холодно. В открытое ..
Холодно. Надо лечь спать. В открытое окно врывается холодный ветер на пару с каплями ледяного дождя. Свет от старой лампы тусклый, на столе какая-то мелочь, ручка, какие-то фотографии, диск с музыкой, плеер. Не помню зачем я решил вспомнить все это, не помню что толкнуло. Может эта девочка в клубе? Как же её... Джерси, странное имя. Она напомнила мне Энни, хотя я и не вспоминал о ней много лет, образ перед глазами оказался сразу, неожиданно живым, словно всегда прятался где-то на периферии памяти.
В комнате играла музыка, доносящаяся из колонок что были подключены к плееру. Компания молодых людей, четверо, двое парней, две девушки. Все это было на столько давно, что воспоминания напоминает сон, смазанный, почти забытый. Кэлвин метнул в Джейка быстрый взгляд, старательно пряча озорную улыбку то и дело игравшую на губах. Колмэн казалось был полностью поглощен общением с девушкой сидевшей на его коленях, но изредка, когда не видел сам Кэлвин, он тоже ухмылялся другу, полностью разделяя его благодушное настроение. - И чем же вы сегодня занимались, м? - девушка которую обнимал Ранкин улыбнулась ему уголками губ, на секунду переведя взгляд на Джейка и Пенелопу. - Ничем особым, как всегда тусовались у Джейка. - быстро, не давая Джейку раскрыть рта обронил Ранкин, невинно улыбаясь девушке. Она в свою очередь вскинула тонкие брови, но пожав плечом, задумчиво уставилась на паренька. - Перестань, это чистая правда - не выдержав пристального взгляда Энн, Кэл негромко и коротко рассмеялся. Он не собирался никого посвящать в подробности их времяпрепровождения, а уж точно Энн и Пенни, это только их с Рэдом дела, о которых они вообще предпочитали не распространяться. В тот момент Кэлвин был абсолютно спокоен и умиротворен, ему было невдомек, как ещё раскидает их жизнь. Потянувшись в сторону Энни, Кэлвин осторожно поцеловал девушку в губы, озорно подмигнув. Вспышка молнии озарила пустырь неожиданно ярким светом, ослепляя глаза. Ледяные капли дождя попадали за шиворот, стекали по волосам, щекам, не оставляя ни одной сухой нитки. Две фигуры сидели на камне плечом к плечу, уставившись на едва видимую в прерываемой грозой тьме линию горизонта, и каждый был поглощен своими мыслями - Не стоило этого делать, Кэл... - заглушая окружающий шум начал было Джейк, но стушевался под жестким, каким-то ненормальным взглядом Ранкина. Он сам знал что не стоило, но теперь уже ничего поделать было нельзя. - Оставим это между нами, братишка... хотя бы на время. Ты же знаешь Энн... я... я не хочу с ней ссориться... - голос звучал на столько тихо, что был едва различим, но друг его прекрасно слышал, улавливая нотки стыда в голосе Кэлвина. Похлопав его по плечу, Колмэн улыбнулся. - Расслабься, все будет в порядке, я уверен. Они сами напросились, - он оборвал себя, и вновь оба уставились во тьму. Громко хлопнула дверь. Юноша вздрогнул, забегал глазами по комнате, словно надеясь на чью либо поддержку, но его окружала только пустота, мебель. - Значит это правда? Это правда были вы? - едва войдя в комнату, громко, чеканя каждое слово начала девушка, с плохо скрываемым презрением глядя на Кэлвина. Впервые мастак по части острот не знал что ответить, все мысли попросту выбило из головы, вот так вот разом. Он сидел, и просто глядел на неё, не находя в себе силы ответить. Сейчас, через много лет, он прокручивал этот момент как кинопленку в своей памяти, он давно подобрал слова, которые нужно было сказать, но то сейчас, а тогда ему оставалось только молчать. Прикрыв глаза, девушка покачала головой, а по щекам бежали слезы. - Энн, я... - он смог преодолеть внезапную немоту, но она лишь прервала его взмахом руки, почти бегом покинув комнату. А он будто врос в пол, хмуро глядя на медленно закрывающуюся за ней дверь. Зачем, зачем, зачем? Этот вопрос будет преследовать меня ещё долго. Все произошло на эмоциях, слишком быстро, я не успел себя остановить. Но сейчас я не жалею, уже нет. Вспоминая свои эмоции на те жалкие секунды, я уверенно говорю - мне понравилось, я остался удовлетворен. - Кэлвин...? Что тебе... - удар ногой оборвал бессвязную речь юноши. Тщетно пытаясь набрать в грудь воздуха, Уолтер пытался подняться на ноги в прихожей своего дома. Не вышло, очередной удар, на этот раз ногой в лицо, вновь опрокинул парня, на вид не старше Кэлвина, лет 17-18, на пол. - Уолли, кто там? - громкий женский голос, вероятно мать Уолтера. Бежать, куда угодно, прочь отсюда, сразу и навсегда. Ни раньше, ни теперь я не испытывал больше такого страха. Он бежал словно за ним гнались черти. Оскальзывался в лужах, на мокрой траве, падал, сбивая колени в кровь, поднимался, бежал и снова падал. Слезы текшие из глаз смешивались с дождём, на лице были неразличимы. Вспышка молнии. - Это ведь ты был? - простые слова давались с трудом. Юноша попытался что-то ответить, но разбитые в лохмотья губы слипались от крови, в горле пересохло. Поворот, во тьму переулка, дальше. Ноги сами несли его куда нужно, мыслей не было, они просто не поспевали за его бегом, оставшись там, у раскрытой двери дома Уолтера Д. Фейро. - Ублюдок. Ты ведь знал что виноват ты! - дешевый ножик купленный в каком-то магазине. И как только в руках оказался?... Он ударил в грудь, снизу вверх, придерживая Уолтера за плечо, желая видеть его глаза в момент когда холодная сталь доберётся до бухающего в груди сердца. Ему хотелось увидеть как погаснет его взгляд, как страх из них унесет смерть. Когда тонкая струйка крови потекла из уголка рта, Кэлвин глупо улыбнулся, отпустив уже мертвое тело. Вопль женщины стоящей на лестнице он не слышал за гулким биением своего сердца. А потом пришел страх, как разряд электричества прошедший по телу. Подскользнувшись в луже крови он растянулся в прихожей, поднялся и побежал прочь.
Стоило ли оно того? Не знаю. Холодно. Хочется спать.
Темное шоссе, лента дороги быстро уходила под колёса одиноко мчащегося автомобиля. Стрелка спидометра медленно подкрадывалась к 150, но все это казалось совершенно неважным. Мутным взглядом я смотрел вперед, в дорогу. Что-то мешало думать. Мысли просто застревали в липкой паутине. Почему то на ум приходило только одно слово - "вера". Кто-то говорил что нельзя отбирать у людей надежду, а я считаю что веру нельзя. В Бога, в Дьявола, в друзей. Я верил в себя. Вернее старался верить. Сейчас я сижу и вспоминаю эту дорогу, и что меня на неё привело, и становится немного смешно. Я ведь всегда умел держать удар, скрипя зубами, от невыносимой боли, от злости, беснуясь и выходя из себя, убивая, умирая, я всегда держал удар. А тут спасовал, и это казалось куда страшнее чем все остальное. Куда страшнее чем смерть друзей, чем несуществующее приведение в шкафу у маленького мальчика, куда страшнее смерти. Впервые я предпочел легкий путь, сдал. Утонув одной ногой в этом грязном болоте, я не стал рыпаться, а наступил второй, позволив затопить меня до конца. Я поднимусь, пусть и гораздо позже, отряхнусь и продолжу жить дальше, но тогда, когда руки испачканные чужой кровью судорожно сжимали руль, когда голоса в голове не давали покоя, а таблетки разъедали сознание как яд, я думал въехать во что нибудь, пусть и знал что меня это не убьёт. «Темный подвал, заваленный всяким хламом, лапочка свисающая с потолка, ватная тишина, все это угнетало. Две фигуры растянулись на полу головой к голове, невидящим взглядом сверля в потолок. Лица были лишены каких-либо эмоций, а глаза были затуманены дымкой наркотиков, которые обоим казались куда более реальными чем все в этом чертовом мире. - Санни...? - негромко начал один из них, на вид более молодой. - А?... - лениво откликнулся второй, не сводя взгляда с потолка. - Давно мы здесь? - язык ворочался с трудом. - Не помню... давно - Шэдоу улыбнулся.» Я с трудом сглотнул вставший в горле ком. Куда я вообще еду? Никуда ведь. Если быть точным, то я еду чтобы думать. Нож в кармане в той же крови что и руки очень тяжелый. Кажется я больше не смогу поднять его в руке. - Это я... - оступаясь в окружающей тьме, на ватных ногах я опять вхожу в этот подвал. Не знаю сколько раз я здесь был, не помню как впервые переступил его порог. Все что со мной было до этого, здесь казалось всего лишь видением, сном который хочется забыть. Человек сидел на диване, запрокинув голову, глядя на свет лампочки. Нога на педали дрогнула, я чуть не потерял управление. Неужели я и правда ударил его ножом? Чёрт, это же был Санни. Сколько часов за разговорами, сколько часов молчания в этом подвале, сколько игл в вену. Как вообще началось это всё? Не могу вспомнить... Это не было аффектом, сиюминутным порывом. Я точно представлял себе за секунду до удара как мой нож прорезает кожу, грудную клетку, входя между ребрами и в итоге добираясь до сердца. Мысли не шли. Санни сидел напротив, с улыбкой глядя на меня, я же смотрел куда-то в сторону, во тьму. Какие-то голоса, навязчивый шепот. Переведя взгляд на Тьерри, я вдруг представил себе каково ему будет, если сейчас в грудь воткнуть ему мой ножик. Странно? Представил как пальцы сжимают костяную рукоять, холодная сталь с выгравированным на ней моим именем поразит его сердце. Все секунды. Рука сама нашла нож, который в свою очередь нашел его грудную клетку. Рука зажала рану в груди, Бомбист смотрел на меня с легким удивлением, будто я что-то не то ляпнул. Кожа стала светится мягким, неестественным светом. Я встал и с трудом побрел прочь, не оглядываясь. Интересно, что стало с ним?
Отправлено: 03.01.10 22:04. Заголовок: Ясновидение - одна и..
Ясновидение - одна из самых нелюбимых моих способностей. Особенно когда сновидения о якобы будущем не дают спокойно спать по ночам. Я использовал её единожды, из праздного любопытства, и пока больше не хочу. «Балкон. На небе уже зажглись первые звезды. Где-то позади играет медленная музыка, какой-то оркестр? Сил оглянуться нет. Я чувствую чужую руку в своей. С каких пор я ношу фрак? Мысли заглушаются спокойствием, какой-то давно забытой радостью. Я не слишком верю в хэппиэнды, но тогда все казалось донельзя реальным, больше чем обычным сном. Вот я вижу как поворачиваюсь, рядом стоит девушка. С трудом припоминаю как она выглядела, но это легкое движение губ, едва обозначенная улыбка ещё долго не выходила из памяти. А потом пришло беспокойство, сначала легкое, непонятное, затем все острее. Оно пришло вместе с этим парнем, тощим как вобла. Девушка что-то сказала, но что - я так и не смог вспомнить, как не старался. Чьё-то имя, наверное этого парня. Слишком много неизвестных в этом уравнении, да и не мне думать о будущем. Парень дернул рукой, вскидывая её, явно указывая на меня. Во сне боли не ощущаешь, а значит это был не сон. Что-то внутри меня сжалось, дрогнуло. Последнее что я запомнил, странно вспыхнувшие глаза моей спутницы, а в том что она была со мной, я не сомневаюсь. Когда я проснулся, на лбу блестели бисеринки пота. Я записал все это сразу же, но подробности ускользали быстрее чем ручка плавала по бумаге. Хватит ясновидения. Отключаю и ложусь спать.»
Тик-так. Тик-так. Тик-так. В окружающей тишине звуки казались совершенно неестественными, будто придуманными воспалённым сознанием. Силы совершенно покинули тело, и о том что парень жив говорили только иногда подрагивающие веки, скрывающие глаза наполненные пугающей пустотой. Приподняв майку, он слабо хлопнул по обтягивающему грудь бинту, пропитанному кровью, тут же сдавленно застонав. Боль была последним, что ещё могло напомнить о том что Кэлвин на этом свете, а не на том. Наркотики были единственным что могло сейчас унять эти пляски безумия в распаленном раной сознании, убить, раздавить все эти картинки и звуки которые раздражали как жужжание над ухом. Увы, наркотиков не было. Смутно представлялось что сейчас творится под бинтами, но очень хотелось чтобы в развороченной лучом груди не переставало звучать медленное "тук-тук". В бесполезной, теперь казалось безумной попытке что либо изменить он споткнулся о камень и похоже рухнул в вырытую кем-то для него могилу. Надо было просто не вмешиваться, остаться как всегда при своем мнении и все бы было в порядке. Он бы сейчас лежал на кресле, закинув ногу на ногу и махая рукой последним лучам закатного солнца с уверенностью в том что глаза ещё ослепят лучи восходящего. - Не хочу. - на крик уже не осталось сил. Он не выдержал единственного удара странной череды событий и сейчас сидел в прихожей яростно борясь с подступающей тошнотой. - Сдайся, Кэлвин, всё будет в порядке. Судьба, такая штука... но нет, это не страшно. Всего лишь начало чего-то нового - ласковый голос обволакивал сознание действуя как опиум. - Не хочу. - эхом, уже тише повторил, но голос потонул в окружающей тишине. Глаза бессмысленно заблуждали по темной прихожей в поисках хоть чего нибудь, за что можно было уцепиться, как утопающий за соломинку, за что-то что могло удержать его по эту сторону, не позволив рухнуть во тьму распростёршуюся под ногами. Замерли глаза на фотографии Кэлвина рядом с жизнерадостным пареньком. Четыре года назад на Крите он во всеуслышание, расплескивая шампанское из бокала, заявлял что ни капли не боится смерти и готов принять её прямо сейчас. Мальчишка Ранкин внутри него зашелся истерическим смехом. Сейчас нужно было на время погрузиться в себя, найти что-то что могло дать силы выпрямиться, доковылять до комнаты. Стены давили со всех сторон, было трудно дышать, но всё это ничто, нужно только поверить. Застонав, Ранкин протянул во тьму руку и нащупал угол небольшого столика, чьё стекло приятно холодило обожженную на руках кожу. Вцепившись в столик на сколько хватало сил, Кэлвин приподнялся. Дрожь в ногах никак не хотела уходить, но пока что равновесие удерживать было можно. Несколько секунд потребовалось чтобы перевести дух, а дальше новое усилие и Ранкин смог выпрямиться для того, чтобы тут же опереться на стену, не дать себе упасть. Сколько прошло времени прежде чем он начал двигаться он не знал, но когда это случилось, боль немного отступила. Десять минут, может больше, может меньше. Спустя неизвестное ему количество времени Ранкин наконец смог добрести до двери комнаты и замер вцепившись в косяк бледными пальцами. - Вспарывая вены холостыми иглами Окурками рваную кожу сжигая Как же затянуло это место гиблое Я уже не помню, как сорвался с края - хрипло, сплевывая кровь забивающую горло он читал непонятно кому, вместе с этим двигаясь дальше. Дверь призывно открылась, щелкнул выключатель и яркий свет резанул по глазам не хуже катаны. С трудом вновь найдя выключатель он выключил свет. - Хватаясь за боли петлю крепкую Вырываюсь из смерти и снова вязну Ломает надежду как хрупкую ветку Твоё чувство жалости и неприязни - новый хлопок по груди сопровождаемый резкой болью сработал как дефибрилляторы, возвращающие людей из цепких лап жадной смерти. Каждый новый шаг был тяжелее предыдущего, каждый новый вздох причинял боль, но он всё ещё двигался а значит был жив. - Если суждено мне подохнуть, то так тому и быть. Жалкая попытка стать лучше чем я есть на самом деле отправила меня в могилу? Пусть. По крайней мере это мой выбор, а значит... - что же это "значит" Кэлвин забыл, ровно как забыл и то, кому он это говорил. Голосам в голове? Окружающей пустоте? Себе самому? Вытянув ящик комода, он принялся шарить рукой в мелочи что валялась там, пока сам не понимая что ищет. Сигареты, пистолет, серебряная цепочка с часами, открытка. Чтобы не упасть пришлось облокотиться второй рукой и продолжить. Зажигалка, билет в кино, какая-то бумажка а записями, фотография. Сжав её, оставляя кровавые отпечатки, Ранкин поднял квадратик к глазам, силясь разглядеть то, что было на нем изображено. Рот слегка приоткрылся, с запачканных кровью губ вот-вот должно было сорваться имя, но секундная заминка сменилась молчанием - он не помнил. Закружившись в воздухе фотография беззвучно опустилась на пол а вслед за ней на пол осел брюнет, смеясь от невыносимой боли.
Отправлено: 16.01.10 23:34. Заголовок: Часы показывали 22.3..
Часы показывали 22.34. Я уже давно веду почти ночной образ жизни и меня это вполне устраивает. Все дела можно вполне сделать с вечера и до утра, а весь день я предпочитаю валяться на кровати спать или читать книгу, не важно. Звонок Джейка застал врасплох. Он спрашивал поеду ли я сегодня в "Стелс" на вечеринку. Не мешало бы там отметиться, но тогда голову полностью занимали другие планы и я уже знал как проведу эту ночь. Ответив что-то невразумительное, я повалялся ещё минут двадцать и стал собираться. Брать много не имело смысла, сейчас было тепло и даже там куда я собираюсь особо холодно быть не должно. Художник что живет двумя этажами выше как раз сидел на балконе со своим холстом и красками. Бросив взгляд на невзрачный желтый пакет валявшийся в углу, я улыбнулся несуразности собственных мыслей. Все таки наверное стоило зависнуть в "Стелс", пил бы сейчас коктейли, смотрел стиптиз и не парился. Подхватив пакет я запахнул черный плащ. Сегодня свистнул у одного из мутантов очень полезную способность - телепортация. Непередаваемое ощущение надо сказать, после часового отдыха в Египте я побывал в Венеции, поплавал по местным каналам, а через несколько минут после, уже был в Амстердаме на карнавале. Но не об этом. Что-то тихо щелкнуло, зазвенело и в квартиру вошла молодая девушка лет двадцати. С Самантой мы встречаемся относительно недолго, да и долго это продлиться не могло. Нет, она милая, даже очень. Проводить с ней время всегда было легко и приятно, словно я на время возвращался туда, где меня ещё не разыскивали по всему миру, где мои руки ещё не были запятнаны чужой кровью. Я не собирался предупреждать её об уходе, не хотел ничего ей объяснять. Не то чтобы я опасался чего-то, например того что она меня сдаст копам, нет, это не для неё. Но лучше я уйду с самыми лучшими воспоминаниями о ней, чем воспоминаниями о её презрительном взгляде и неприятной пусть и временной пустотой внутри. Не хотелось терять ни секунды из отпущенного нам времени, последнее время меня преследовало странное ощущение, будто чьё-то негласное присутствие, внушающее опасность и это угнетало. Несколько секунд, и черные как смоль волосы треплет вечерний ветер Лондона, раскрывавшегося под нами как на ладони. Туманный Альбион всегда притягивал меня. Она до сих пор не знала что я собирался делать, а я попросил немного попозировать мне на фоне вечерний огней прекрасного города. Не знаю как долго мы там находились я не помню, все это прошло просто мимо. Смутно вспоминаю как я использовал похищенные у того художника навыки и переносил красоту Саманты на бумагу карандашом. Когда все было закончено, я отложил бумагу и мы просто сидели на краю крыши, трепались ни о чем и тогда мне казалось больше ничего было не нужно, вообще. Но хэппиэнды не мой удел. Звонок словно разрушил всю ту иллюзорную идиллию которую мы возвели на башне часов. Карлос. Он сказал что Дуэйн вернулся в Нью-Йорк, что наконец у меня появился шанс отомстить, возможно последний. Нужно было идти, сейчас. И я понял, что готов отказаться от мести, не смотря на то сколько я ждал этого момента. Все казалось каким то детским, ненужным, к чему было поминать старые проблемы? Но Карлос напомнил мне с чего все началось...
Дуэйна я взять не смог, Защита наконец схватила меня и упекла за решетку. Только через два года я узнаю что Карлос подставил меня. Позже он убил Дуэйна но сам скончался от полученных ранений. Только через два года я узнаю что Саманта после моего ухода подсела на наркотики и умерла от передоза. Только через два года.
Отправлено: 17.01.10 01:07. Заголовок: Время тут текло немн..
Время тут текло немного иначе. Нет, бред конечно, время было тоже самое, но воспринимать его тут начинаешь по другому. Все дни просто превратились в один сплошной... ужас? Работа днем, странно-сумеречные, беспокойные сны ночью и всё, больше здесь не было места ни для чего. А ещё я перестал чувствовать боль. Сначала я научился её чувствовать, а потом перестал, только здесь я научился чувствовать настоящую боль. Я их понимаю, они мстили за своих, ребят в чьей крови мои руки запачканы по локоть и мне не в чем их винить. Раз в три дня меня отводили в самое глухое помещение тюрьмы и показывали на сколько же сгнили люди. Раз в три дня с меня снимали блокирующий способности ошейник, но мыслить о побеге было невозможно, все силы уходили только на то, чтобы оставаться на той зыбкой черте, на которой долго не удерживаются люди, но по которой я ходил каждые три дня. Три дня. Я не молил их о смерти, о том чтобы меня убили, я просто не мог этого делать, не тот характер. Но я мечтал об этом, хотел, попадая в эту черную теплую пустоту, мечтал о том чтобы не вернуться обратно, в проклятые четыре стены, это было для меня самой страшной пыткой. Я истосковался по свободе. Даже воздух здесь иной, попадающий в легкие словно яд, он убивал любые мысли о том, что когда нибудь ещё можно оказаться там, за пределами этого места. Не помню тот день, когда все перевернулось с ног на голову, он просто стерся из памяти как один из самых страшных и самых счастливых. Один из трех. Я сидел привалившись голой спиной к холодному камню, стараясь дать раскаленной коже хоть какое-то охлаждение. Глаза с трудом разлипались от крови а тело била крупная дрожь. Саманта, как ты там, девочка моя? Мысль пришла внезапно, словно кто-то мне её подкинул. Проклятье, воздух отравлял настолько, что я не мог даже. Скрип двери, за которым как правило происходило новое избиение. Саманта, девочка моя... Не знаю где я нашел силы, раньше этого никогда не получалось. Рефлекторно я повернул голову в сторону вошедшего охранника, но мной словно кто-то управлял. Рубиновый луч вырвавшийся из глаз разворотил человека вместе со стеной.
Я то впадал в забытье, то вновь приходил в сознание. Передо мной стояла одна задача - не умереть в этом проклятом водоёме, реке, океане, что окружал остров со всех сторон. Я уже даже не помышлял о том, чтобы выйти на сушу и добрести куда нибудь где есть люди, я хотел просто выбраться и подохнуть. То что я хотел я уже получил - глоток свободного воздуха, враз очистивший лёгкие ото всех тюремных испарений, который враз затемнил все воспоминания о тюрьме. Не стер, нет, они ночными кошмарами будут преследовать меня ещё очень долго, но уже не так ярко. Долго я плыл, или нет, не помню. Одно запомнил, как ноги коснулись твердой земли. Едва я выбрался на берег, я просто рухнул на каменистую почву и засмеялся. Я хохотал как сумасшедший, долго, очень долго. Было тяжело, мышцы совершенно отвыкли от улыбок, но я улыбался небу, смеялся и смеялся пока не закололо под ребрами. Мышцы ныли. Но я выбрался. Проклятье, выбрался. Стоило ли? Эта мысль посетила меня позже, чуть-чуть.
Я не знал как она меня встретит после двух лет пропажи, понятия не имел. Связавшись с Рэдом в тот же день, я занял у него немного денег, оделся более-менее привычно и купил цветом. Знала бы она как я мечтал об этой встрече, мечтал вновь увидеть её лицо, хотя бы ненадолго. Я буквально проклинал себя за то, что выбрал там, в Лондоне на часах, если бы не Карлос, все могло бы быть иначе. Я перестал чувствовать боль. Роковые слова "Она умерла два года назад" ударили поддых. Ноги подкосились и я рухнул на колени прямо у порога её квартиры, где мы провели не одни сутки вместе и нам никто не был нужен кроме друг друга. С трудом, давясь словами, я только спросил где она похоронена. И, когда через час, я стоял под дождём и смотрел на надгробии, во мне что-то оборвалось. Что-то неуловимое но очень важное. Это была не просто ещё одна смерть на моей совести, это было куда больше. И вновь за последние два часа я рухнул на колени, прямо посреди кладбища. Была ночь. Я разучился плакать, слез не было и не могло быть, но тело сотрясалось от судорог.
Отправлено: 02.03.10 03:33. Заголовок: Что-то я тебя совсем..
Что-то я тебя совсем забросил, родной мой персонаж))
- Да он же тебя по земле размажет тонким слоем... - мужской голос стряхнул с него оцепенение. Обернувшись, он легко и беззаботно, от части наигранно, улыбнулся. - Ну спасибо, знаешь как поднять боевой дух, - отвыкшие от улыбок мышцы лица откровенно протестовали и лицо вновь стало отчужденно-спокойным. Феликса терзали сомнения. Много сомнений. Он не знал, то ли радоваться - Кэлвин наконец выбрался из этого омута апатичности, почти ненависти ко всему в целом, то ли расстраиваться - едва выйдя, он тут же выбрал кривую дорожку сумасшедшего самоубийцы. Вспыхнувшие новой жизнью, ни дать ни взять Феникс, глаза Кэлвина говорили о том что мешать ему будет небезопасно для целости костей друга. Кэлвин зажужжал молнией черной куртки, вновь нехотя оборачиваясь к все ещё не решившему свои мысленные споры другу. Ну же, давай, скажи что-нибудь. Словно рыба выброшенная на берег Ранкин несколько раз открыл и закрыл рот, и так и не сумев выдавить из себя чего-либо разумного, развернулся и пошел прочь из квартиры.
Да уж, злость оказывалась далеко не лучшим топливом. Уже не та, вызывающая неохоту что либо делать кроме лежания на кровати и гипноза потолка, а чуть другая, жгучая, подстёгивающая к действиям, но в тоже время беспощадно жрущая тебя изнутри, стачивающая, постепенно. Видимо даже за злость приходится платить. Даже злиться бесплатно уже нельзя, что за жизнь-то такая? Зверь проснулся. И даже если это раньше, и сейчас тоже, был хомяк, енот или даже комар, то очень, очень злой комар, енот и хомяк. Гроза всех комаров, енотов и хомяков. Достав из кармана мятую, почти пустую пачку сигарет, Кевин непослушными пальцами зажал одну и прикурил. Видимо он и есть сигарета, а уголек - та самая злость. И рано или поздно от него останется один фильтр, хотя что это за "фильтр" в конкретной ситуации, Кевин представлял себе слабо. Злость сточит его до зубов? Может шнурков? А, впрочем не важно. Затянувшись пару раз, он поморщился и отбросил едва закуренную сигарету в стоящую рядом урну. Сигарета прокатилась по краю крышки, почти упала в урну и с явным ехидством свалилась на асфальт. Хмыкнув, он двинулся дальше по улице. Будем действовать. Вместо ясности в голове звенящая пустота, вместо разума злость, вместо осторожности полное отключение инстинктов самосохранения. Покажем где зимуют, летнюют, веснуют и даже осенюют раки, крабы, мидии, суслики и прочая нечисть. Пресловутая "колея" дала ему под зад решительного пинка, выбив парня из себя самой. Без лишних мыслей обнажаем... обнажим пожалуй шашки. Наголо. И в бой, ать-два, ать-два.
Дверь возмущенно захрустела прежде чем влететь в квартиру и приземлиться посреди коридора. Феликс вскочил со своего места точно там вдруг материализовался еж, с явной нерешительностью в глазах и дрожащих коленях готовый дать отпор неведомому врагу-вандалу. Но нет, это был всего лишь Кэлвин. Впрочем всего лишь вряд ли тут было уместно. Это был Кэлвин в изорванной почти до клочков одежде, весь в запекшейся крови, хрипло, но дышащий. - Т-ты жив? - видимо человек доведенный до состояния шока выдать что-нибудь разумное неспособен. Удивленно взглянув на друга, Кэлвин провел руками по изорванной рубахе. - Я жив. - открывшиеся факты явно потрясли и самого Кэлвина. Чихнув, он наконец с удовольствием провалился в накатывающую на сознание теплую и ватную тьму, а иначе говоря просто рухнул на пол без сознания.
Герои книг, попадая в такую бессознательность, тут же достают из воздуха меч и начинают затевать в собственной голове яростные баталии. С собой, своим альтер-эго, какой-нибудь тварью из параллельного мира. Более упрощенные и сопливые - встречают в этом зыбком тумане своих давно почивших родственников и начинают обсуждать дела насущные. Где это все? В этом плане Кэлвин чувствовал себя ущербным. Ни родственников, ни тварей, ни любимых и не очень девушек, вообще никого. Даже зыбкого тумана. Только резь во всем теле и желание сдохнуть и чем скорее, тем лучше. Нечто схожее тому, что он испытывал каждые три дня находясь на Алькатрасе, за решеткой, в тесном контакте с ребятами из Защиты. С высохших губ сорвался болезненный стон и Кэлвин собрав жалкие ошметки сознания в месте названном головой смог перевернуться на бок и даже открыть глаза. Врагов вокруг нет. Тепло и пусто, кровать мягкая, бить кажется тоже никто не собирается. Болезненной вспышкой в голове всколыхнулась картина - он держит голову Дина отделенную от тела, с любопытством изучая искаженные гримасой боли черты лица. Потом долгий поход до Феликса, дверь, сам толстяк и все. Точно, он упал и теперь вот тут вот, не зная ни времени часов, ни времени года. - Очнулся наконец? Я-то думал уже все, внутренности твои превратились в настоящий фарш, - от противного голоса Феликса хотелось простонать что-нибудь матерное, но ни сил ни дыхания на это не находилось.
Изменения в лице Кэлвина Феликс улавливал с привычным удивлением. Сначала, когда он пришел, взгляд был пуст и безразличен. Недавно полыхал злобой и опасностью. Сейчас же темные глаза словно затянула невидимая корка льда. Он словно распространял взглядом вокруг ледяные иглы, болезненно впивающиеся в кожу. Иглы ледяного спокойствия и ожившей уверенности. - Ну и куда теперь? - расставаться с другом Феликсу было совсем не грустно, по большому счету Ранкин доставлял одни проблемы, да и душой-парнем тоже не являлся. Пожав плечами, мужчина обронил скупое "В Нью-Йорк", крутя в пальцах сигарету. Все кажется вернулось на свои места, ан нет, не все. Душу словно вытянули из него когтистой лапой, хорошенько встряхнули, растрясли и вернули обратно, но будто вытащив из неё что-то важное. Не будучи сторонником долгих проводов, Кэлвин махнул рукой и жестко ухмыльнулся. Отвратительная ухмылка, парень. Но в последнее время он достиг настоящего мастерства в ухмылках. Он мог сказать ими очень многое. Если бы ухмылками и правда можно было изъяснятся всегда, заменяя ими глаголы, существительные, прилагательные, то Ранкин в жизни рта бы больше не открыл. Искажать действительность в собственных глазах, перекраивая её под удобные для себя мерки надоело. Хватит играться в эти игры и плыть по течению, теперь мы возьмём доску для серфинга и топор, попробуй помешай. Застегнув куртку под горло, Мимик остановился напротив полотна украшавшего стену. Когда Ранкин только пришел в этот дом, Феликс рассказывал о том как отвалил за него кругленькую сумму. Поэтому сигарету о примерно середину холста он затушил с нескрываемым удовлетворением. Ехидное "прощай" за спину и Кэлвин двинулся прочь под аккомпанемент отборной ругани Феликса.
Отправлено: 18.04.10 02:35. Заголовок: Мысли текли совсем н..
Мысли текли совсем не плавно, а в буквальном смысле скакали в голове, создавая полный хаос. В сложившейся ситуации думать вообще было сложно. Но он думал. Думал о неприятностях. Что это вообще, в сущности? Зуб болит - неприятность конечно. Рука сломана? Тоже неприятность. Разбитая машина и сбитый человек, тоже, чёрт возьми, неприятность. Но ситуацию в которую попали они, иначе чем "пиздец" назвать было невозможно. Примерно такой ход мыслей был у Кэлвина. Их окружало по меньшей мере десяток человек. Лысенькие, широкоплечие, с татуировках, вонючие, но что более важно - с крупнокалиберным оружием в руках. Они ждали пока появится их главшпан, который и решит как разобраться с заложниками. А пока было время поболтать. - Это ты и называешь "отдых"? - вполголоса обратился он к девушке, прижимающейся к нему спиной. Вопрос был довольно резонный. Это именно её идей было заглянуть на денек на Кубу. И именно такие "деньки" Кэлвин не любил, уж слишком много их было в его биографии. - Всё не так плохо, - спокойствию в её голосе мог позавидовать президент США, рассуждающий о неурожае в каком-нибудь захолустье в Канзасе. Справившись с приступом кашля, Кэлвин прокомментировал столь смелое заявление: - Скажи это, когда в меня всадят десяток пуль из пулемёта. Только кишки мне придержи, не то выпадут. - Кэлвин не паниковал, как могло показаться со стороны. Кэлвин искал выход. Искал и не находил, а это раздражало.
[center] - Так куда нас везут? - покосившись на амбала, сидящего рядом, Кэлвин вперился взглядом выражающим огромное любопытство в по юному красивое лицо Талии. Та, в свою очередь, насупилась, точно её чем-то обидели, но всё таки ответила: -Ничего необычного. Маркус Кейн, наркоторговец. Около года назад я разобралась с его гениталиями способом, который он не предвидел.- девушка пожала тонким плечиком. Прикрыв глаза, Ранкин негромко выругался. Ну почему любой вид отдыха с этой девушкой превращается в фарс? - Ничего, я верю что ты что-нибудь придумаешь, - ободряюще пнула она его по колену. Голос Талии доносился приглушенно, словно её кто-то старался удавить подушкой. Открыв глаза, мутант саркастически улыбнулся. - А о том, что ты попросила меня отключить мои способности, ты забыла, не так ли? По близости, за исключением тебя, родная, нет ни одного мутанта, чьи способности я мог бы скопировать. - казалось разговоры парочки амбала ничуть не волнуют. Убежать они не пытались, на шее Вагнер поблескивал аккуратненький ошейник блокирующий способности. - Ты что-нибудь придумаешь,- упрямо продолжила она, обезоруживающе улыбаясь. Тихо застонав, Кэлвин запрокинул голову назад и прикрыл глаза.[/center]
- Всё таки я кое-что придумал, - мрачно начал Кэлвин, задумчиво глядя на пулемёты в руках мужчин. Талия что-то неопределенно хмыкнула, предлагая продолжить. Набрав в грудь воздуха, Кэлвин закончил мысль: - Мы можем сдохнуть в обнимку под ливнем свинца. Потому что других вариантов я и правда не вижу. - Талия только фыркнула. Проклятье, как же она раздражала в этот момент. - Перестань, всё под контролем, - девушка погладила его по руке, но он только и смог что раскрыть рот от удивления. Хреновое у тебя "под контролем", родная. Дернув головой, Кэлвин отвернулся, желая провести последние минуты жизни наедине с собой. Дверь раскрылась и в подвальное помещение, где держали пленников, вошел грузный мужчина одетый в дорогой костюм-тройку. Серые волосы забраны в хвост, глаза-бусинки глядят с ненавистью, ноги уж больно растопырены и опирается на трость. - Хотел взглянуть в твои глаза, перед тем как тебя убьют, сука. - говорил он со странным присвистом, словно с трудом выплевывая слова. Остановился он буквально в метре от Вагнер, сверля её ненавистным взглядом. Та, в свою очередь, оправила прическу и возвестила о том, что это очень мило с его стороны. - Последнее желание будет? - оскалил мужчина желтые зубы, в упор глядя на Ноктюрн. Кэлвин скосил взгляд на любимую девушку. - Дай нам минутку. - кокетливо подмигнув, Вагнер обернулась к Кэлвину, предварительно схватив его за лацканы плаща и повернув носом к себе и буркнув нечто вроде "иди сюда, мой тигррр". Желтозубый фыркнул и отвернулся. Талия обняла Ранкина за талию одной рукой, беря его вторую в свою и пряча себе за спину, под плащ. Положив её на бедро, девушка приподнялась и чмокнула мутанта в уголок губ. В руку Кэлвина ткнулась рукоять пистолета. - Их одиннадцать, - негромко прошептал он в ответ, сжимая рукоять пистолета.
Глупо было бы полагать, что у одиннадцати вооруженных до зубов есть хотя бы шанс против двоих вооруженных одним кольтом. Это Кэлвин понял сразу, едва вытащил пистолет и спустил курок, отправив пулю в затылок Кейна. Единственным ранением была пуля, слегка зацепившая ногу Талии. Сейчас они стояли перед гигантским особняком, молча глядя на поднимающееся из-за холма солнце. - Ты псих, Вагнер, - Кэлвин приобнял девушку за талию, отчасти потому что так хотелось, отчасти потому что так ей было проще идти. Через пару минут она уже со вполне бодрым выражением лица уселась за руль спортивного мотоцикла. Надрючив ей на голову шлем, Ранкин уселся позади, обхватив талию Талии руками.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме