Отправлено: 04.04.11 15:58. Заголовок: Граф Сен-Жермен и сепаратный договор
Время: 1757 г. - 1760 г. (Семилетняя война, правление его величества Людовика XV) Место: Франция (Париж, Версаль), Голландия (Амстердам, Гаага) История: Скрытый текст
Ввиду неспособности Людовика XV заниматься делами своей страны это привело к полной анархии: каждый из министров управлял своим министерством независимо от товарищей и внушал государю самые противоречивые решения. Сам король вёл жизнь азиатского деспота, сначала подчиняясь то той, то другой из своих любовниц, а с 1745 г. подпав всецело под влияние маркизы де Помпадур, искусно потворствовавшей низменным инстинктам короля и разорявшей страну своей расточительностью. Парижское население более враждебно относилось к королю, в результате чего Дамьеном на него было устроено покушение. В 1756 г. вспыхнула Семилетняя война, в которой Людовик стал на сторону Австрии, традиционной противницы Франции. Людовик лишился многих из своих колоний в пользу Англии, которая сумела воспользоваться неудачами своей соперницы, чтобы уничтожить её морское значение и разрушить её флот. Франция опустилась до уровня третьестепенной державы. Помпадур, сменявшая по своему усмотрению полководцев и министров, поставила во главе управления герцога Шуазеля, умевшего ей угождать. Он устроил семейный договор между всеми государями Бурбонского дома и стал держать альянс между Францией и Австрией на собственной власти и авторитете. В то время пока ещё война не закончилась, народ франции постепенно боролся с нищитой, голодом и другими последствиями Семилетней войны.
Сюжет: В начале восемнадцатого века в дипломатических кругах Европы появляется блестящий кавалер, интереснейший собеседник, превосходный художник, музыкант и алхимик — граф Сен-Жермен. Он говорит на многих европейских языках, в том числе на греческом и латинском. Арабским, китайским, санскритом владеет настолько свободно, что эти языки воспринимались, когда он говорил на них, как его родные. Его познания в алхимии были столь глубоки, что он, по просьбе Людовика XV, смог устранять дефекты в алмазах; маркиза де Помпадур пользовалась его чудодейственным «эликсиром молодости»; Мессмеру он помогает в разработке теории месмеризма и, вполне вероятно, даже был автором этой науки. Прославленный философ Вольтер описывает Сен-Жермена как «человека, который никогда не умирает и знает все». Поразительно точными были его пророчества в политике. Например, Марии Антуанетте он предсказал падение французской монархии и печальную судьбу королевской семьи. Загадочной была, как и вся жизнь, его смерть в 1785 году. Уже после нее его неоднократно видели то в Германии, то в Англии, то снова в Париже. Исследователи тайных доктрин того времени считали, что граф Сен-Жермен пережил, также как и сэр Фрэнсис Бэкон, «философскую смерть». Анни Безант, сподвижница и продолжатель теософской идеи Е.П.Блаватской называет Сен-Жермена не только совершенным розенкрейцером, но и приводит доводы, что он является реинкарнацией сэра Фрэнсиса Бэкона и Христиана Розенкрейца — самого просвещенного из истинных братьев.... Принимая во внимание трансцендентальный характер ордена "Розы и Креста", истинное братство розенкрейцеров состояло из небольшого круга адептов, принадлежащих к самым высоким степеням посвящения. Посвященные знали тайны превращения металлов в золото, обладали секретом «философского камня», но утверждали, что это только аллегорические термины тайны превращения низшей человеческой природы в «золотую» субстанцию духовных и интеллектуальных возможностей. Истинные розенкрейцеры — это «сверхлюди», которые обитают не столько в видимом мире, сколько в его зазеркалье, которое можно назвать «внутренним плоскогорьем Природы».
В 1757 г. военным министром Франции маршалом графом Бель-Илем великосветскому парижскому обществу впервые был представлен человек называвший себя граф Сен-Жермен. Именно этому человеку и суждено было вывести страну из саморазрушения и кризиса не смотря на окружающих его и Францию: врагов, конкурентов, дворцовых интриг и тайных сообществ, которые видели свою выгоду в этой войне с Англией.
Отправлено: 10.04.11 21:48. Заголовок: Оос: в виду того, чт..
Оос: в виду того, что игра проходит в прошлом времени, способности данного персонажа изменены подстать тем свойствам, о которых ходили слухи (смотреть подпись). Тоже самое и касается инвентаря (оружия и артефакты) персонажа. Действие персонажа идёт от 1-ого лица в качестве воспоминаний.
1757 год, Франция.
Мир, каким я его помнил изменился раз и навсегда. Франция, столица искусства, в чьей стране рококо достиг апогея своего развития, в стране в которой рождались великие люди, постепенно приходила в упадок. Я помню эти славные места, временами я бывал в этой стране, ранее здесь было всё по другому. Может кто не поверит, но я водил дружбу с такими людьми, как мсье Жан-Жак Руссо, который только начинал развивать свои взгляды на политику государства, также уже пожилой сатирик и романист Ален Рене Лесаж, чьё известие о смерти пару лет назад привело меня в печаль. Моими кумирами были также: Дени Дидро и Франсуа Мэри Аруа. Ну и конечно я не могу вам не сказать о человеке чьими человеческими качествами и навыками в музыке я восхищался больше всех, человек, который изменил моё восприятие и мнение о литературе франции XVIII века. Его звали Пьер-Огюстен Карон де Бомарше, сын старого часовщика. От каждого из них я получал письма с просьбой посетить страну, дать некие отзывы к их работам, однако дела мои были настолько важны и неотложны, что времени на дружбу просто не хватало, в результате чего я отдалился от своих друзей в Париже, новостей о том что происходит в мире и вообще потерял счёт времени. Я провёл много лет в скитаниях, изучая тайны востока. Я был в Персии и других загадочных местах, где видел, как люди бьются безжалостно за кусочки земли, убивают друг друга за пару монет, защищают честь вырезая целые семья. Я долгое время изучал людей и то что я подчерпнул в Париже шло в разрез с моими представлениями о других странах. Я видел боль, насилие, стал свидетелем, когда от имени лица Господа бога монахи вешали людей и сажали в тюрьмы за литературные произведения, где высмеивали власть и превозносили обычных людей. Вскоре те господа на кого я работал, а тогда деньги были ещё в ходу и нужно было как-то жить; мне было велено покинуть Персию и отправиться обратно во Францию, где меня встретят другие братья из аббатства в Эльзасе. Мой кучер, который уже изрядно постарел и превратился в некое подобие призрака в чёрном плаще, доставил меня из одного конца земного шара в другой. Когда мы уже были на месте, меня встретил один из святых братьев, который выглядел весьма взволновано. И это было разумно, Эльзас граничил с Германией, а там шли вечные битвы за земли с немецкими и прусскими рыцарями. Поэтому послание одного из братьев легко могли перехватить люди Фридрика II, который вовсю оккупировал Германию. 1757 г. запомнился всем только одним фактом - Семилетней войной. Все государства словно озлобились друг на друга и пытались перессориться с кем только возможно: шведы с пруссами, подключилась Россия и Австрия, а Англия лбом столкнулась с Францией. Позволю себе эгоизм и скажу, что на тех господ, которых я работал, я числился у них одним из лучших. И я знал, что моя поездка во Францию это не светские беседы в компании маркизы Помпадур или восхищение Версальским дворцом, скорее это что-то на почве войны, которая свирепствовала в Париже и в других городах. Я не стал выходить из кареты, я всегда старался, чтобы моё лицо лишний раз не светилось, перстень на моём пальце уже говорил кто я такой, поэтому увидев сие украшение, монах без всяких вопросов передал мне конверт и придерживая капюшон на голове, убежал под проливным дождём в один из домов. На конверте был начертан символ "Розы" и "Креста", такой символ был лишь у одного общества, древний орден на который я работал. Признаться, адепты этой секты сами нашли меня, после того, как я ушёл от службы его величества в Испании. Это было очень давно, но именно такой же конверт я получил тогда, где мне объяснили, что то что со мной случилось не есть, как воля Господа и они могут дать мне ответы на мои вопросы. Честно говоря, тогда я не очень понимал планы Господа нашего и всё воспринимал с некой отрешённостью и безразличием к церкви и прочей ереси. Конечно я не стану рассказывать о том, что случилось в Испании, всё равно мне никто не поверит, однако лучше продолжить рассказ о том, что было в конверте, который я получил. Там было сказано, чтобы я предстал ко двору Людовика XV в Версале, где встретит меня маршал граф Бель-Иль. Бель-Иль был кстати тоже моим другом, он не раз вытаскивал меня из переделок и смог вывести из Франции в прошлый раз, за что я ему был очень благодарен. В письме ровно на два пергамента мне обрисовали в общей сложности, то что творилось во Франции и какие последствия были в разгар этой войны. Признаться я несколько оживился, понимая, что придётся иметь дело с военными маршалами и даже с самим Ришелье, который отличался в умении превосходно фехтовать и уже ни раз одерживал победы в битвах. Его военные заслуги ходили во всех французских газетах, поэтому я только и ждал момента, чтобы показать свои превосходные навыки, которые получил за время моего путешествия. Да, на то время я был импульсивен, я считал, что мир вращается и то что со мной произошло, это знак. Мне сказали, что теперь я воин Бога, обладающим по истине примечательными знаниями и талантами, а то есть истинный розенкрейец. Честно говоря на то время мне хотелось одного, вытащить из ножен мою шпагу и ринуться в бой, большего я не просил, душой я был молод уже не помню сколько. Со слов старших братьев меня назвали "Гидеоном" в переводе с латыни "человек-воин". Гидеон был одним из святых, который разрушил алтарь старого бога, и который стал выполнять волю Божью объединяя народ за народом в огромную армию против своих врагов. Гидеон считался освободителем и таким меня хотели видеть "Розенкрейцы". От своего собственного имени данное мне при рождения я отказался, как только ушёл из Испании, также там я оставил и своё прошлое. Из Испании я ушёл сразу же после смерти моего дорого друга, который в отличии от меня вошёл навсегда в летописи истории.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 19
Репутация:
1
Отправлено: 16.04.11 14:09. Заголовок: Война за «испанское ..
Война за «испанское наследство», победитель в которой могу получить полмира, чем не повод постараться. Стоит ли удивляться, что желающих заполучить наследие католических королей нашлось не мало. Герцог Шуазель в своем письме просил поддержки у ближайших сторонников, в том числе и у колониальных властей, его положение становилось всё более шатким, ставленник мадам Помпадур стремительно терял свои позиции. Он был умен и искушен в политических играх, но в Семилетней войне Франция выглядела, увы, не блестяще. Более того, его сиятельная покровительница к нему охладела, и министр оказался в весьма щекотливой ситуации, его мечты о великой Франции того и гляди рассыплются в прах. Высокая темнокожая женщина вошла в бальный зал, Шуазель знал её как Женевьеву Дюваль, толи помощницу, толи любовницу своего армейского друга. У неё было несколько рекомендательных писем, в которых объяснялось, кто она и чем может оказаться полезной министру иностранных дел. На языке племени, к которому принадлежала, она называла себя Акаша. Ей было странно оказаться в зале полном сияния свечей и цветом парижского общества, но она старалась не подавать виду, что впервые оказалсь в Версале. На этом балу Гроза была его гостьей, прибывшей по его приглашению. Шуазель попутно представил её нескольким своим политически соратникам. Девушка улыбалась, вела ничего не значащие светские беседы, время от времени касаясь тонкими пальцами ложбинки между ключиц. Акаша умела казаться очаровательной, большего от женщины и не требуется. На неё смотрели, о ней шептались. На маскараде человеческого лицемерия первое чему следует научиться - держать лицо. Герцог успел проинструктировать её относительно расстановки политических сил в этом зале. Увы, жизнь не шахматная партия, где сходятся два непримиримых противника. Здесь всё гораздо сложнее, но нет невыполнимых задач, как нет непогрешимых правителей. - Что скажете, моя дорогая? – тихо спросил Шуазель, когда они удалились от основной массы гостей, он сомневался, что девушке по силам такие игры. Ей уже приходилось решать деликатные вопросы, но ставки еще никогда не были так высоки. Приходится ходить по краю, стараясь нащупать решение равно приятное и для всех. - Герцог, вы знакомите меня сплошь со своим друзьями и соратниками. Но полагаю, я здесь для знакомств другого рода? – она слишком грассировала «р», французский не был её родным языком. Министр опешил от подобной наглости, он ожидал совершенно другого ответа. Надо постараться понять противника, кто он и что им движет, понять его лучше, чем понимаешь самого себя. Она продолжала мягко улыбаться, изучая собравшихся взглядом холодных льдисто-голубых глаз с кошачьими зрачками, оценивала, наблюдала. Кто вам сказал, что ведьмы рыжи и зеленоглазы? По рассказам министра она знала всех на этом балу. Сейчас её интересовал маршал Бель –Иль его гость, который только что был представлен мадам Помпадур и возможно скоро будет представлен королю. Хвала небесам, ей подобная честь не угрожала, она одна из немногих кто имеет в этом зале сомнительную привилегию остаться неназванным. Высокий статный мужчина с тростью привлек её внимание, она старалась не смотреть на него в упор, но периодически бросала на него многозначительные взгляды. Женщины и кошки любопытны по своей природе. - Вы представите меня маршалу? – как бы невзначай поинтересовалась Гроза. Балы не входили в перечень её любимых занятий, чего стоят узкие в плечах платья, которые мешают свободно двигаться, и открывают грудь, корсеты, которые приходится шнуровать, так чтобы талия казалась не больше чайного блюдца, пышные юбки, ниспадающие на жесткий каркас из китового уса. Посмотрела бы она на французских барышень посреди бескрайних просторов её родины. Девушка предпочитала мужское дорожное платье или свободную одежду пустынников, куталась в платки от песчаной бури, а теперь вынуждена была стоять посреди всего этого великолепия в подобающем случаю платье, которое подчеркивало то, чем одарила её природа. - Мадмуазель, имейте терпение, всему свое время, - ответил министр. Он был прожженным игроком, и понимал, что важно не только какую карту разыграть, но и когда это сделать с наибольшей выгодой для себя. Многоголосое журчание беседы доносилось со всех сторон, разряженные в пух и прах аристократы чинно перетекали по залу, двигаясь от одного кружка к другому . Среди холодной вежливости и политеса в ничего не значащих разговорах решаются судьбы народа. Чуть позже беседа стихла. – А теперь смотрите внимательно – сказал министр, слегка коснувшись её руки и указывая взглядом в другой конец бальной залы. Все ожидали чего-то.
Отправлено: 17.04.11 16:02. Заголовок: Бал продолжал нагоня..
Бал продолжал нагонять свой темп. Вскоре я уже участвовал во множестве бесед о всяческих теориях, о политике, о многочисленных заговорах и значительных для страны реформах. В основном я не стремился высказывать своём мнение, однако меня упорно пытались вывести на какой-то конфликт или спор. Мужчины опустошали кубки с красным вином и смело говорили о военных успехах Луи Франсуа Армана дю Плесси, он же граф де Ришелье. - Граф Сен-Жермен вам когда-нибудь приходилось воевать? - спросил меня Франсуа Мэри Аруа, в народе он был известен под псевдонимом французского писателя "Вольтера" и был моим другом. - Приходилось мой любезный друг, можно сказать война это способ самовыражения, когда разум теряет контроль над характером человека и его нравом, - заметил тонко я. - Выходит вы часто следовали зову сердца, нежели чем голосу разума? - улыбнулся тонко писатель. - Разум можно затуманить посулами и интригами, но интуицию и чувства никогда, они всегда реальны, также как и мы с вами! Это внутри нас, заложено нами самой природой, в то время как разум наш развивается только со временем, - коротко кивнул я и улыбнулся в такт хитрому писателю. - Туше господин Аруа! - расхохотался Бель-Иль выпивая ещё вина. - Лучше расскажите нам мсье о том, что твориться в Менорке. Признаться я даже не знал, что бал был устроен в честь Ришелье и его победы в осаде форта Сан-Фелипе на острове Менорке. Говорят он доблестно бился и выгнал англичан с острова, вернув королю захваченные земли. - Граф де Ришелье разбил вражеское войско, народ Франции поговаривает, что благодаря его заслугам мы и сможем выиграть эту войну! Знаете, гладя на этого человека, я действительно понимаю, что фраза нашего графа о том, что в битве в наше время работают больше наш характер чем разум, очень уместна, - заметил человек, называвший себя Вольтером. - Я слышал граф не плохо фехтует на шпагах и на данный момент он считается лучшим воином Франции? Это действительно так? - улыбнулся я. Да действительно об успехах юного маршала мне стало известно, когда он возглавил армию в только разразившейся войне. Тогда я считал, что с точки зрения военного ремесла это абсурд, однако Ришелье показал себя куда более сильным человеком для своих лет и теперь о нём говорила вся страна, как о герое войны. - Не расслабляйтесь графы, - улыбнулся Вольтер. - Поговаривают, что Шарль де Роган, он же принц де Субиз и сам его величество завидуют военным успехам графа Ришелье, поэтому против маршала готовятся очередным интриги маркизой де Помпадур. На баллу уже ходят слухи, что не долго ему осталось командовать армией Франции и его место займёт вскоре Субиз де Роган, - Вольтер поражал своими знаниями и своей осведомлённостью, впрочем он был писателем и каждая девушка в обществе писателя не закрывала собственного рта, надеясь, что о ней напишут книги и сложат стихи. Кстати такой же расклад был и музыкантов, поэтов, а также художников. Поэтому Вольтер был одним из тех, кто мог бы сказать: информация и знания - это сила, моя сила. Я был уверен, что такой человек, как Вольтер ещё покажет себя, его произведения мне нравились, он умел задействовать воображение и проблемы своей страны.
- ВНИМАНИЕ!!! ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО КОРОЛЬ ФРАНЦИИ ЛЮДОВИК ПЯТНАДЦАТЫЙ!!! - тут же огласил весь зал, один из придворных состоявший в свите короля. Весь зал тут же поклонился, когда король озарил своим ликом своих поданных, а потом спокойно усаживаясь на почётный трон, сделал жест, чтобы все могли подняться. Я посмотрел внимательно на короля, на портрете он был куда моложе, сейчас его черты лица стали более мужественными, а глаза смотрели только на маркизу де Помпадур, которая откровенно флиртовала с военными маршалами и министрами. К королю кто-то подошёл и что-то сказал на ухо, после чего король сделал знак рукой, чтобы тот вернулся на своём место. После этого действия я понял одно, глаза Людовика смотрят прямо на меня и кажется весь зал это почувствовал вместе со мной. Я не знал что делать, бежать или уйти с боем, в итоге просто стоял и смотрел спокойно в глаза королю. Я не боялся его величество, наоборот я мог многое сказать по его глазам, я читал привязанность его ко двору, а именно к Помпадур и министрам. Король был словно потерянным ребёнком, на престол он зашёл в возрасте пяти лет и я понял, что пв обличии взрослого мужчины таится по прежнему ребёнок, который боится всех здесь в округе в том числе и меня. Он не доверяет никому и этим пользуется маркиза де Помпадур, которая заменяла бы на духовном уровне ему больше не жену, а скорее матушку. - Граф Сен-Жермен, подойти ко мне, - спокойно сказал король. Мне ничего не оставалось, как рукой схватить из-за всех сил трость и сделать пару шагов вперёд в направление его величества. - Говорят вы уже бывали в нашей стране и побывав потом в различных странах, снова вернулись к нам, - улыбнулся король, но улыбка мне его подсказывала, что меня проверяют на прочность и силу духа. - Всё верно ваше величество! - твёрдо и не боясь последствий сказал я. - И где вы побывали позвольте узнать? - продолжал улыбаться Людовик. - Я отправился в научную экспедицию прямо на восток, в Персию ваше величество. Был представлен во дворе Надир-шаха, проведя там несколько лет я посетил также Лондон и Вену, - теперь пришла моя очередь улыбаться. - Забавно, мы воюем с Англией и недавно Австрия была нашим заклятым врагом... Что вы там делали? - продолжал интересоваться король. - Честно говоря ваше величество в Лондоне меня взяли по обвинению в шпионаже и посадили в тюрьму, а в Вене я познакомился с маршалом Бель-Илем, который и предложил мне погостить у него, - ответил, как есть я. Король не долго смотрел на меня, а потом рассмеялся и забирая кубок с вином, сказал: - Англичане совсем стыд потеряли, теперь сажают первых встречных граждан. Ну и как вам граф здешние тюрьмы Лондона? - продолжал смеяться король. - Скажем так, Бастилия меня устроила куда больше, - улыбнулся я. - Что ж граф, очень интересно. Мне тут сказали, что вы весьма не простой человек, как кажитесь. Ходят слухи со всех стран, что вы достигли не мало успехов в своих экспедициях и научных исследованиях, это так? - Кое-чего я действительно добился, ваше величество. - Что ж предлагаю поделиться вам со мной этими знаниями, тем более маркиза де Помпадур сказала мне, что вы обещали её удивить и дали слово графа! - улыбка на лице короля предвещала скорее ревность чем обычное любопытство. - Как скажите ваше величество, - я перестал улыбаться ведь теперь передо мной возникла весьма не простая задача, я должен был сделать что-то, от чего все кто смотрели на нас заохали от восторга или страха. - Какое из своих учений хочет мне продемонстрировать граф? - спросил холодно Людовик. - Алхимию ваше величество, наука о разновидности и скрытых свойствах металлов и драгоценных камней! - пояснил я. Вскоре я подошёл чуть ближе к королю и замер на расстоянии, которое требовалось соблюдать между придворным и им самим в качестве безопасности главы государства. Однако меня интересовал не Людовик, сколь его дама. Маркиза де Помпадур стояла рядом и с интересом разглядывала меня, а я в это время разглядывал её колье. - На что вы это смотрите граф? - с улыбкой спросила маркиза и некоторые в зале расхохотались. - Ваше колье мадемуазель, это же чистый алмаз? - спросил я, однако как и следовало ожидать, мне ответила не она, а король, что подтвердило теорию многих в этом зале, что колье ей подарил Людовик. - Да, выполнен искусными мастерами Парижа, огранённый, специально сделан под заказ, - спокойно ответил Людовик и кивнул, чтобы маркиза разрешила рассмотреть графу своё украшение. Я подошёл и взглянул на множество бриллиантов вокруг и алмаз посередине. Тогда я тут же что-то почувствовал, я повернулся и увидел девушку, ту самую которая стояла с неким мужчиной. Ту самую девушку, которую я упустил из виду. Она смотрела на меня и чего-то ждала от меня, тогда я не знал, что собираюсь сделать, но когда я взглянул на неё в моём разуме появился полный беспорядок и хаос, тогда-то сердце мне и сказало одно: сделай всё чтобы она смотрела только на тебя. Признаться со мной такое происходило редко, я повернулся обратно и рукой потрогал алмаз, а потом закрыв глаза стал читать прямо по камню. Вокруг ничего не происходило, король и остальные следили за мной, даже с закрытыми глазами я знал, что происходит за моей спиной. Алмаз был твёрдым, однако он спокойно позволял мне заглянуть внутрь него. Я словно читал чью-то память, видел, как он образовывался, для меня были доступны все химические соединения и многочисленные мистические формулы этого камня. Я мог бы даже сказать откуда этот камень и в какой части страны его нашли, потому что по нитям химических соединений я ощущал влажную почву земли, чувствовал жар огня, когда над ним работали алхимики Франции. Вскоре мне открылись все тайны и свойства этого камня, это было сложно описать, такие как я, видим мир немного по другому. Я больше стал знать о камнях и интересоваться их судьбами нежели судьбами людей, я читал по воздуху и по земле и мне казалось, что они могут дать мне куда больше знаний чем обычные смертные. Однако, как бы я долго не проводил время со своими знаниями и силой, я всё больше чувствовал себя одиноким и брошенным, я чувствовал что дарованная мне власть, знания и сила внутри меня что-то убивают и делают меня замкнутым человеком. Однако глубоко, внутри себя я верил, что есть и другие, такие как и я. Они могут предвидеть события, дышать под водой, проходить сквозь стены и остальное в этом духе. Однако за многие годы кроме себя я так никого и не встретил, хотя братья ордена "Розы и Креста" упорно утверждали, что я не одинок, просто мы все прячемся и боимся мира, который ещё не готов к нашему появлению. Я прекрасно их понимал и поэтому сегодня я собрался разрушить грань и показать всем, кто такой на самом деле граф Сен-Жермен и что если есть такие как, то им не стоит прятаться мы сами творим свою судьбу. И сегодня я сотворю свою. Открыв глаза, я отошёл на два шага назад, а потом почувствовал лёгкую слабость в ногах. Когда я оглянулся, то увидел, что свечи на висящей лампе надо мной, почему-то погасли. А сзади меня уже поддерживал граф Бель-Иль, потому что я не понимал, что вот-вот уже упаду на спину. - Вы в порядке граф? - спросил маршал. - В полном мой друг, будь добр подай мне свечу, - улыбнулся я. Король так же холодно смотрел на меня, другие охали в такт маркизе де Помпадур, которая говорила, что почувствовала незримые путы других миров и таинственных созданий, однако я прекрасно знал, что это ложь. Скорее это почувствовал её камень и то я затрудняюсь с ответом, почувствовал ли он тоже самое, о чём говорила маркиза. - Видимо маркиза пришлась не по зубам нашему графу! - улыбнулся король и многие расхохотались снова в зале. Я же в это время рукой коснулся свечи и огонь тут же затянулся мне в ладонь, заменяя холодную энергию алмаза тёплой энергией пламени, признаться с огнём мне было работать куда приятнее чем с сыновьями земли. Камни были для меня загадкой, земля эта та стихия, которая давалась мне с трудом и я считал, что контролировать огонь могут и здешние факиры, а вот земля способна подарить власть и знания, которых мы и представить не смог ли бы, к примеру взять урожай, плодородие, землетрясения и многое другое. Я почувствовал, что после того, как я поглотил огонь в моём теле снова появилась жизнь, это несомненно меня обрадовало. Когда я пришёл в чувство, я встал без помощи моего друга и вовсю улыбаясь загадочно сказал: - Прошу ваше величество позвать своих лучших придворных алхимиков! Когда алхимики появились и вышли из толпы, все вокруг начали шептаться. Внимательно осматривая алмаз все алхимики подтвердили как один, что ничего не случилось и алмаз остался не тронутым и пребывает в полном порядке и спокойствии. Однако попросив одно из оборудований у одного из придворных короля, я попросил короля взглянуть через специальный собранный наручный-микроскоп алхимика и увидеть мелкий, очень трудно-заметный дефект, который был внутри алмаза. Есть несколько разновидностей дефектов и этот был самым, что ни на есть редким и сложным. Он был выполнен внутри самого камня, скорее всего когда алмаз готовили для украшения колье, внутри появилась трещина. Трещина - именно так назывался этот дефект, очень сложный и необычный, равносильно было сейчас заменить колье другим алмазом, чем исправить такую сложную ошибку. - Не верю своим глазам, как вы это заметили граф? - спросил поражённый Людовик. - Самое главное никак я это заметил ваше величество, а как я это исправлю! - улыбнулся я, а потом с позволения короля, я коснулся алмаза и зажав его в руке полностью сконцентрировался проникая снова внутрь камня, прямо в его сердцевину и силой мысли заставлял мелкую трещину внутри камня затянуться. Это выглядело не так-то просто, как казалось бы, мне пришлось понять химическое соединение камня, эта была паутина в которой пришлось замещать мне паука и проверять все ли узоры идут в строгом порядке, как и должны. Мне пришлось исправлять ошибку в свойствах камня, я словно иголкой и нитью сшивал продолжение, но уже без ошибок, прямо внутри этого алмаза. Вскоре в зале потухли все свечи и кто-то даже упал в оборок, однако когда я разжал ладонь и маленький свет упал на алмаз он тут же засиял исключительно яркими разными лучами света на шее у маркизы и даже король Людовик удивился тому, что увидел. - Клянусь всем что мне дорого, я ещё никогда не видел, чтобы этот алмаз сиял так ярко, - сказал король. - Одно из свойств алмазов и других драгоценных камней это прозрачность и свет! Поэтому другие его хорошие качества раскрылись во много больше раз, после того, как я затянул трещину! - улыбнулся я.
Storm Далее поклонившись перед королём я тут же ушёл снова в толпу и наконец-то дошёл до той дамы, что стояла по прежнему с неким министром. Признаться больше меня не интересовал ни король, ни его маркиза и ни их алмаз, я пытался понять, что почувствовало моё тело и как так быстро я нашёл в толпе эту девушку. Поэтому подойдя к ней я застыл и улыбнулся, я был полон решимости, мне казалось тайны вселенной для меня раскроются прямо сейчас: - Вам понравилось? - спросил я, пользуясь моментом когда все уже бежали к маркизе проверяя сияние камня. - Простите мне манеры, я забыл представиться. Граф Сен-Жермен, - обхватив ладонь незнакомой девушки, я поклонился и вежливо поцеловал её в кисть.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 22
Репутация:
1
Отправлено: 23.04.11 15:31. Заголовок: - ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО КОР..
- ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО КОРОЛЬ ФРАНЦИИ ЛЮДОВИК ПЯТНАДЦАТЫЙ!!! – прозвучало на весь зал, гости стихли. Мужчины склонили головы, дамы замерли в реверансе. Он окинул взором зал, занял своё место и жестом разрешил подданным подняться. Гроза стояла рядом с министром, и украдкой рассматривала августейшую особу. Французский престол теряет свой блеск, а империя приходит в упадок, во многом из-за отчаянного желания короля превзойти своего великого предшественника. Впрочем, Людовик четырнадцатый, Король-солнце, был велик только одним местом, о чем свидетельствовали его многочисленные любовницы и бастарды, коих он наплодил. Но самое примечательное, что отметила африканка, это его взгляд, он смотрел на мадам Помпадур, как католики смотрят на Мадонну с бесконечной преданностью и обожанием. Король был примером того, что слабости, простительные юноше, губительны для мужчины. Та, кого он кладет в свою постель, фактически определят политику Франции, куда это годится? Двором фактически заправляет мадам Помпадур, даже Шуазель её побаивается, от одного её каприза зависит кто нынче министр, а кто в опале, она плетет интриги, разбазаривает казну, а достоинство короля покоиться в её ридикюле. Один из придворных что-то шепнул на ухо королю и тот вызвал вперед одного из гостей бала, некого графа Сен-Жермена. - Что поведаете о сиятельном графе? – тихо спросила девушка у стоящего рядом министра, глядя на человека сделавшего шаг вперед и надеясь что среди множества устремленных на него взоров он не почувствует её взгляд. - Выдающийся дипломат и ученый. Поговаривают, что он известный авантюрист… И он опасен. Позже я всё вам объясню, - шепотом ответил ей Шуазель, вести разговор не для посторонних ушей в бальном зале было не безопасно. Она кивнула. - Неужели ваши шпионы еще не вызнали всю подноготную графа? – добавила девушка, Шуазель был известен тем, что его соглядатаи вхожи в любой дом Франции. Министр бросил на неё грозный предостерегающий взгляд. Она улыбнулась, прекрасна понимая, чем может кончиться для неё подобная дерзость, хотя в сложившихся обстоятельствах, министр нуждается в ней. Граф рассказывал королю о своих путешествиях. Девушка отметила, что он побывал в Персии, интересный маршрут для путешествия, впрочем, арабский восток манил европейцев. Лондон и Вена, еще интереснее, два главных политических противника Парижа в этой войне. Несмотря на недавний договор с австрийским престолом, расклад остался прежним. Сен-Жермен не терял чувство юмора и отшутился на вопрос об английских тюрьмах. - Не всё потеряно, граф, у вас еще будет такая возможность, - улыбнулась она ходу своих мыслей. Никто не может с точностью сказать, где каждый в этом зале окажется завтра, тем более, когда игры так опасны, а ставки столь высоки. Король ни в чем не мог отказать мадам Помпадур и теперь ради её развлечения предлагал графу продемонстрировать свои таланты. Алхимия, древняя наука, сочетающая в себе знания древних, магию и искусство обмана. Граф сделал несколько шагов и замер, разглядывая декольте любовницы короля. «Однако», - подумала девушка, все присутствующие в зале было не мало удивлены. Мадам Помпадур льстило подобное внимание, она нашла, что сказать графу, Гроза улыбнулась, ожидая продолжения истории. Колье, бриллианты чистой воды, на эти деньги можно было целый год содержать армию, строить дороги и мосты, но вместо этого камни украшали шею стареющей кокетки. Немногие знают, сколько крови было пролито, чтобы сокровища колоний оказались в бальном зале Версаля. Гроза смотрела на графа, размышляя о том, что собирается сделать этот человек. Граф коснулся самого крупного камня и закрыл глаза. Все взгляды были устремлены на него, Сен-Жермен через сомкнутые веки вглядывался в сущность камня. Гроза видела многое, но происходящее в зале было для неё непонятно. Граф оторвал руку от камня и попятился назад, так что маршалу Бель-Илю пришлось сделать шаг вперед, чтобы поддержать своего друга. По залу пронеслись вздохи и шепот недоумения. Девушка заворожено смотрела на графа, стоил признать смелость человека, готового продемонстрировать свой дар пред всеми, в то время как другие предпочитают прятаться и притворяться. В Европе всё еще свежа память о зверствах святой инквизиции, которая могла казнить и за меньшее проявление силы. Граф поглотил пламя свечи, у неё больше не было сомнений насчет того, кто перед ней. Он велел пригласить придворных алхимиков, чтобы те убедились, что с бриллиантом ничего не случилось. А потом он указал им на мельчайший дефект в камне, который невозможно было разглядеть невооруженным взглядом. Король был весьма неприятно удивлен, еще бы полугодовой бюджет Франции ушел на покупку несовершенного сокровища. Глупо требовать от камней совершенства, когда сами люди так от него далеки. Граф тут же пообещал исправить эту ошибку природы, впрочем, тут скорее была ошибка огранщика, ибо природа совершена в каждом своем проявлении, и только вмешательство человека способно обернуться ошибкой. Граф вновь сжал в ладони алмаз. Девушка смотрела, как от графа исходит сила, древняя как время, свечи начали гаснуть, словно кто-то поглощал их пламя. Испуганные крики наполнили, погрузившийся во тьму зал. Возможно, в темноте и суматохе ей следовало бы покинуть бальный зал, но любопытство заставило её остаться. В течение нескольких секунд появилась прислуга с зажженными канделябрами, через несколько минут зал вновь сиял множеством свечей. Двор восхищался невероятным сиянием камня и искусством графа, впрочем, не стоит ожидать многого от тех, кто богат лишь гербом, да величьем речей. Даже сам король был в восхищении, как ребенок он восхищался всем новым и занимательным, не осознавая в полной мере свидетелем чего, он являлся. Алмазы никогда не вызывали в ней интересна, ведь это просто блестящие игрушки, потеха себялюбивых глупцов. Графа обступили словоохотливые аристократы им не терпелось лично убедиться в произошедшем. Шуазель выглядел непривычно испуганным, он был одним из немногих в этом зале, кто догадывался, какую именно алхимию только что представил им граф. Он взволнованно переглядывался со своими соратниками, теперь граф представлял для них серьезную угрозу. - Позвольте вас покинуть, моя дорогая, - обратился к ней министр, собираясь переговорить о чем-то с одним из верных ему маршалов. Вокруг снова зазвучал мерный гул светских бесед, истинное искусство которых заключается в том, чтобы сказать многое и ни сказать ничего. Девушка замерла в отдаленном уголке зала, наблюдая за происходящим. Вскоре перед Грозой предстал виновник переполоха собственной персоной. - Вам понравилось? – спросил он, честно признаться этого вопроса она не ожидала, тем более она не ожидала, что он обратит на неё внимание. Но сейчас это было ей даже на руку. - Простите мне манеры, я забыл представиться. Граф Сен-Жермен – представился мужчина, изящным жестом целуя её руку. Манеры и умение держаться можно попытаться подделать, но лучше всего характер человека проявляется в том, как он двигается, говорит и улыбается, никому не под силу уследить за всеми мелочами. - Женевьева Дюваль, - представилась она, приседая в реверансе. В её отношении к светским манерам скользила ирония, она смотрела графу прямо в глаза. - Признайтесь, граф вы читаете сокрытое в человеческих душах, или ваши таланты распространяются лишь на камни? – это не было кокетством, Гроза честно задала свой самый важный вопрос, ни капли не опасаясь, что он прочтет её и узнает её секрет. - Не боитесь, что все дамы Франции понесут вам свои бриллианты? – она ослепительно улыбнулась, сейчас надо было повернуть разговор в другое русло. Никогда ни говори неправду, но и всю правду ни говори. - Я недавно прибыла в Париж, поэтому мне хотелось бы знать, как вы оцениваете шансы Франции в этой войне? – спросила она, многие сегодня в той или иной форме задавали этот вопрос, опасный и острый, и в то же время обычный для разговоров в этом зале. Девушка бросила короткий взгляд на короля, её глаза сверкнули холодом. Что король мог знать о войне? Он и на поле боя то никогда не был. Одно дело наблюдать за театром боевых действий издалека и совсем другое оказаться среди этого безумия.
Отправлено: 24.04.11 18:10. Заголовок: Помниться тогда я не..
Помниться тогда я не находил нужных слов или боялся сказать больше чем следует, чтобы не оттолкнуть от себя столь юную и прекрасную особу. Тогда мне действительно нравились девушки не похожие на других, а именно дамы, которые меня по крайней мере не боялись и не улучали в незаконном распутстве с дюжиной мистических созданий, демонов и богов. Не знаю почему, но сейчас я был словно скован незримой цепью с этой миледи, иногда такое бывает, когда брат и сестра не знают о родстве друг друга и чувствуют что между ними что-то есть, что-то что чувствуют только они между собой. Философы и теоретики ни раз называли это синдромом "родственных душ", хотя я считал, это чем-то больше чем просто общие потребности, развлечения и разделения взглядов друг друга. Когда она представилась я слегка расплылся в улыбке. Её голос был таким звонким и ласкал мой слух, тогда я усиленно жалел, что человечество ещё не изобрело столь интересную технику, которая могла запечатлять лицо или голос человека прямо на месте. Она продолжала говорить и задавать даже вопросы, я же смотрел и улыбался. Я был словно поэт на сцене, но без слов; словно воин в разгаре войны, но без оружия или любовником в постели, но не испытывающий никаких эмоций, как таковых вообще. Я чувствовал, что это не я заставляю людей восхищаться мною и не мои знания, титул и власть, а лишь её одна улыбка и голос дёргают эту невидимую цепочку, что словно петля верёвки виси теперь у меня на шеи. Кажется я достаточно ушёл в свои мысли и забыл, что пребываю в состоянии невесомости и от меня ждут какого-то ответа, пусть он будет даже не относящейся к нашей теме. Заиграла музыка, придворный, который недавно представил короля, снова вышел в центр зала и после утихшей шумихи из-за колье, поклонившись, объявил: - Дамы и господа, на столь знаменательной ноте я объявляю вам: Пусть балл начнётся! После его слов тут же послышались аплодисменты и все девушки тут же начали шептаться с кем они хотят потанцевать. Кто-то из мужчин бросал бессмысленно занятие в употреблении алкоголем, и стремился успеть пригласить самую красивую девушку на баллу, как он считал. Я же только мог улыбаться, ведь я надеялся, что моё тело послужит мне лучше, чем мой анемевший язык. Придворные музыканты с разрешения короля тут же заиграли красивую мелодию для первого танца.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 23
Репутация:
1
Отправлено: 01.05.11 14:38. Заголовок: - Дамы и господа, на..
- Дамы и господа, на столь знаменательной ноте я объявляю вам: Пусть балл начнётся! – объявил распорядитель бала. Зал пришел в движение, шепотки и шорох платьев, заинтересованные взгляды и скрытые намерения. Искусство танца сродни искусству боя, нет ничего проще и ничего сложнее. Когда граф пригласил её, девушка присела, придерживая пышную юбку, в знак согласия. Она аккуратно вложила свою руку в его раскрытую ладонь и проследовала с ним в зал. Она была выше многих мужчин в этом зале, но граф оказался исключением. Приятное тепло его руки, уверенный шаг, расправленные плечи и гордо поднятая голова, она украдкой поглядывала на графа и любовалась им. Тот, казалось, раздумывал над тем, что следует сказать в подобной ситуации. Сейчас они оказались лицом друг к другу, поклон, теперь их поднятые ладони соприкасались, они в такт музыке неспешно двигались по кругу. Когда граф вновь обрел дар речи и ответил на первый из её вопросов, Гроза лишь улыбнулась: - Позвольте с Вами не согласиться, люди устроены гораздо сложнее, пожалуй, у каждого в этом зале есть скрытый изъян, и ни Вам, ни кому бы то ни было, не дано исправить его наложением рук, - она продолжала ему улыбаться. Пространные разговоры о человеческой природе, но о чем им, в самом деле, говорить, ни о постылой войне и ни о дворцовых интригах говорить не хотелось. Редкие касания рук и неразрывная связь взглядом. Девушка смотрела только на него, во всем мире существовали лишь они трое: он, она и музыка. Поклон. Увы и ах круг был завершен, и смена пары была такой же частью танца, как и всё остальное. Поклон, теперь её правая ладонь касалась руки одного из тех, кого министр представил ей накануне. Невысокий мужчина средних лет смотрел на неё несколько удивленно, он помолчал, а потом решился: - Мадмуазель, я покорен вами с первого взгляда, - выдохнул он, не отваживаясь посмотреть ей в глаза. Проблема заключалась в том, что двигаясь с ним вокруг, ей постоянно приходилось думать о том, как и куда ступить, по сравнению с графом разница была значительная. - Благодарю вас, я польщена, - холодно ответила Гроза. Еще один круг был закончен. Теперь она снова оказалась напротив графа. Их ладони соприкасались, и они могли вернуться к прерванному разговору. Когда он взял её за талию, девушка накрыла свободной рукою его ладонь, вместо того чтобы взять платье, это была небольшая оплошность, он слегка приподнял её и совершил небольшой поворот. - Возможно, в наших сердцах помещается что-то, что заставляет совершать ужасные поступки, но с другой стороны каждый из нас однажды оказавшись перед Выбором, способен на подвиг. И это самая способность в полной мере оправдывает наше существование, - вера в человечество и вера в одного конкретного человека это большая разница. Граф танцевал великолепно, двигаясь с ним по паркетному полу, Грозе впервые удалось достичь той легкости, с которой она двигалась по воздуху. Они снова разошлись в танце, теперь напротив неё оказался другой мужчина, один из соглядатаев министра иностранных дел. - Герцог Шуазель просит вас повнимательнее присмотреться к вашему новому другу, - чуть слышно сказал ей шпион, ведя её в танце. В его манере держаться было что-то от лиса, в чертах лица сквозила звериная хитрость, а движения были слишком текучими, хотя возможно ей показалось, ведь она знала кто он. Сейчас она впервые задумалась о том как сильно этот танец напоминает поединок, сцепленные руки, острие взглядов и постоянная конфронтация, когда один идет вперед, другой, повинуясь, уступает и через секунду смена ролей. Они поменялись местами, поклон, разошлись. Поклон вот она снова напротив графа, их руки соприкасаются. Его пронзительный взгляд устремлен на неё, и она смотрит ему в глаза без тени смущения. - Дьявол обитает в мелочах, никто кроме Святого престола не может быть уверен, что не заключает сделки с дьяволом, - едва заметная улыбка и быстрый взгляд в сторону министра. Разговор снова коснулся войны, которая так или иначе невидимым призраком присутствовала в бальном зале Версаля. Суждения графа были чересчур резки для человека, чье положение едва ли можно было считать однозначным. Необдуманный союз с Австрией вполне можно было считать одним из главных просчетов правительства Франции в этой войне. Хотя чему тут удивляться. Излюбленный женский аргумент, потому что я так хочу, был вполне справедлив и в отношении политики диктуемой мадам Помпадур. - Тише, прошу Вас, тише, - попыталась она призвать графа к осторожности. В зале, где даже у стен есть уши, в окружении шпионов и интриг, он говорил то, во что верил, смелость, граничащая с безрассудством. Еще один круг, не больше пары минут, всё что их связывает и вновь разделяет. Мужчины выстраиваются в линию, дамы расходятся в шахматном порядке, Гроза замирает во второй линии и вновь чувствует на себе взгляд шпиона. Она едва заметно кивает ему и ищет глазами герцога. Девушка идет во второй линии, выполняет сложную фигуру и вновь возвращается на свое место. Граф направляется к ней, берет её за руку и они начинают большой круг по залу. Он вновь говорит о политической ситуации. Сейчас она смотрела на него и не понимала, почему он настолько откровенен с женщиной, которую видит впервые в жизни. Ведь того, что он только что сказал о короле и о возможных заговорах против него достаточно, чтобы лишится головы. Как известно за просвещенной французской монархией не заржавеет обезглавить политического противника. Знал ли граф, о том сколь похожи его собственные суждения, на доводы того, кто в скором времени может оказаться его главным оппонентом? Шуазель был человеком многих достоинств, и он хотел видеть Францию великой, он ставил свою пьесу, в которой Гроза должна была сыграть не последнюю роль. Как часто, желая достигнуть общей цели, мы идем к ней разными путями, ставя непреодолимые преграды на пути друг друга. - Вы полагаете в одиночку одолеть всех врагов Франции? – Гроза попыталась обратить слова графа в шутку для его же блага, но чем дольше она его слушала, тем больше убежденности и решительности звучало в его голосе, он говорит серьезно и прекрасно осознает цену сказанному. Сейчас ей предстояло решить, предаст ли она этот разговор Шуазелю. Девушка бросила быстрый взгляд на человека стоящего перед ней. Вечный выбор, от которого нельзя укрыться, неминуемая необходимость принимать решения. Делай то, что должна и будь, что будет, на словах легче, чем на деле. Она не сможет предать его доверие. Его комплемент граничил с грубой лестью, кому как не ей знать, что умение танцевать никогда не входило в список её достоинств. -Благодарю Вас, граф. Мне всегда говорили, что многое зависит от партнера, но я даже не предполагала насколько это верно, - она замерла в реверансе, как этого требовала традиция. Музыка ненадолго смолкла. Она приметила в толпе министра, который внимательно наблюдал за её разговором с Сен-Жерменом. В его лице читалось плохо скрываемое беспокойство, девушка слегка кивнула, в знак того, что подойдет к нему так скоро, как этого позволят приличия.
Отправлено: 02.05.11 19:20. Заголовок: Первый танец был за ..
Первый танец был за мной, и я справился с этой задачей весьма успешно. Я был уверен во всём, что делаю, я чувствовал, как люди бояться меня, а страх порой вызывает уважение, другая половина меня открыто ненавидела, а ненависть хотя бы заставит моих врагом сплотиться. Во всём я видел выгоду, выгоду лишь для себя и для своих целей. Нельзя на прямую заявлять, что я работал на орден "Розы" и "Креста" скорее я всегда преследовал свои цели. Не знаю почему, но я всегда старался видеть в итоге результат, который будет достойный моих усилий и работы. Моя цель всегда оправдывает средства, если бы я и убивал бы миллионы жизней, то определённо спасал бы миллиарды других. Меня называют "Дьяволом", "демоном" или кем-то другим кого следует бояться, но в итоге только самые опытные игроки моей партии смогли бы разгадать истинный замысел моих намерений. Сейчас я открыто был на стороне Франции, я пытался сохранить жизнь такой, какая она есть. Ведь это война и таких как я не любят, таких как я бояться, и если я пожертвую жизнью ради человечества и всем, чтобы остановить эту войну, общество меня примет. В итоге тот "Выбор" о котором говорила миледи Женевьева Дюваль и будет подвигом для любого человека. Но что-то внутри меня всегда сомневалось в людях, я верил им безоговорочно, но не понимал мотива их поступков. Их страхи, их желания, их вера, в основе этого они слепы и убивают то что могло им помочь. Они паразитируют планету в то время, как могли бы стать достойными её симбиотами или частью её самой. Моя любимая тема о философии это "люди", на мой взгляд они достойны восхищения и изучения, в отдельности они такие разные, а в совокупности едины и однообразны в своих мечтаний, желаний и поступках. - Возможно вы и права миледи насчёт "выбора" и тем что каждый из нас способен на подвиг. Но между "должен сделать" и "сделал" есть большая разница! Не находите? Зачастую мы просто боимся принимать трудные решения и именно про такие случаи я и говорю, какой выбор сделаете вы мадмуазель? - улыбнулся я, смотря ей прямо в глаза. - То что прикажет вам сердце или то что будет исполнением вашего долга? Примите роль палача или жертвы? - спросил я, заглядывая ей прямо в душу и не находя никакого ответа. - Я знал королей, которые бросали трон ради романа с какой-нибудь особой, что их очаровала, в то время когда страна была на пороге войны! С одной стороны это низость и трусость, с другой стороны это огромная храбрость пойти зову своего сердца не смотря ни на что! Какой выбор вы бы не сделали, какой подвиг вы бы не совершили, всегда будет кто-то страдать и всегда вы будете выглядеть злодеем в лицах других! - рассуждал я и замечал, как миледи куда-то вечно смотрит. Я взял кубок с вином и посмотрел куда-то в толпу, куда смотрела не так давно Женевьва, а потом незаметно обходя её сзади, наклонился прямо над самым её ухом и улыбнувшись шепнул: - А что касается врагов Франции... То им можете смело передать, что граф Сен-Жермен с радостью поиграл с ними в наш маленький ад! - тут же я улыбнулся и на моём лице появилась лёгкая усмешка, я явно дал понять, что я всё вижу и всё знаю. Может я не до конца понимаю планов тех людей, которым подаёт знак Женевьева, но отнюдь я не дурак и я готов принять удар в любую минуту и в скором времени раскушу эту игру. - Весьма интересно... - продолжал улыбаться я, склонив голову немного на бок, а потом коснулся рукой тёмной щеки девушки. - Красота порой так убивает! Будьте осторожны со своими желаниями мадмуазель Дюваль! Они могут быть преступны и не дай бог они пойдут против меня! - далее я склонился прямо перед ней и закрывая глаза коснулся словно её души, я почувствовал энергию и мимолётное видение, а когда раскрыл глаза, то улыбка на моих губах стала ещё шире. - Король Людовик уходит... Официант пройдёт рядом с вами, граф Бель Иль возьмёт ещё вина, маркиза Помпадур подойдёт к нам! - тут же закончил я, сказав всё это быстро, как только возможно. Через пару секунд, всё начало происходить в точности, как и было сказано мной. Король и его свита тут же начали удаляться, официант прошёл рядом с нами, а граф улыбаясь и хохоча брал следующий напиток. После этого всего к нам подошла маркиза Де Помадур и дождавшись, пока мы с Женевьевой поклонимся перед ней, заговорила: - Признаться граф вы так быстро сбежали, что мы остались весьма обескуражены вашим удивительным и интересным поступком! - улыбнулась маркиза. - Примного благодарен! - улыбнулся я. - У вас такая красивая спутница, господин граф! - улыбнулась маркиза, рассматривая девушку. - Увы, мы познакомились пару минут назад! - тут же нашёлся, что сказать я. - Верю в вашу порядочность! - улыбнулась она хитро глядя на меня и мою партнёршу по танцу. На этот раз я решил отыграться и показать мадмуазель Дюваль, на сколько я могу быть прямолинейным, дерзким и не бояться говорить, что думаю. В конце концов боснийская пословица всегда говорит: великий человек тот, кто имеет всегда много врагов! - А во что её ещё верит уважаемая маркиза? - моё оружие было куда сильнее шпаги, я вытаскивал слова и наносил им удары словно метал кухонные ножи по самолюбию людей. - Я верю в величие нации, граф! Слышала вы не разделяете эту точку зрения? - улыбнулась коварно маркиза поднимая вверх свой подбородок, что ясно давало мне понять, где моё место и кто такая она, чтобы я с ней тягался. Но ничего сказать - значит проиграть, а я никогда не проигрывал. - Оно только пережиток предприимчивости и напористости, - я метнул свой нож и попал в цель. - Однако, в нём залог развития, - махая своим веером нашла, что сказать маркиза. - Тогда боюсь упадок мне милее. - А как же искусство? - тут же к нам подошёл достопочтенный Аруа, он же мсье Вольтер и я понял, что нас с Женевьевой окружила в миг толпа всех философов Франции, а значит Женевьева никуда не сбежит от меня и я лишний раз буду блистать на публике пытаясь раскусить её и тех кто так пристально за нами следит с самого моего появления перед ней. - Оно - болезнь! - заявил маршал Бель-Иль и тут же половина женщин стоящие рядом с нами и Вольтер вместе с ними, ахнули разом. Маршал попивая свой кубок присоединился к нам вдвоём, теперь мы стояли, как три доблестных акулы в окружении китов-убийц. Откровенно меня всё это только развлекало и я чокнулся своим кубком о кубок моего друга. - А любовь? - улыбнулся маршал Ришелье, который появился только не давно в празднично-военном обмундировании и явно показал своим вопросом, что сейчас даже ему перечить не стоит. - Иллюзия! - заверил я и мы чокнулись с маршалом кубками ещё раз, осаждая героя этого балла на туда, где как мы думали ему самое место. - А религия? - тут же вышел человек, который представлял собой церковную власть во Франции, определённо это был кардинал. - Распространённый суррогат веры, - маршал был на то и маршалом, что умел держать удар и прикрывать меня с тыла. - Да, вы скептики!!! - озлобился кардинал, признаться тут я боялся, что нас объявят ведьмами и предадут в руки святой инквизиции. - Ничуть! Ведь скептицизм - начало веры, - запивая вином, сказал я. - Да кто же вы? - тут же яростно выпалил Ришелье, ещё чуть-чуть и можно идти на дуэль, а потом и пуститься в бега от Ватикана и всей церкви Франции. - Определить - значит ограничить, - маршал похоже выпил много, таким бы смелым он не стал бы, знай кому он сейчас и что говорит. Завтра он будет держаться рукой за голову и кричать всякие ругательства, что я вновь заставил его унижать весь двор Франции. - Ну дайте нам хоть нить! - Ришелье схватился рукой за шпагу и смотрел честно говоря он на меня, как на того, кто начал всю эту войну, то есть, как на врага. - Нити обрываются. И вы рискуете заблудиться в лабиринте, мсье Ришелье! - уже со всей серьёзностью сказал я, а потом добавил ослепительную улыбку и облизнул языком остатки капель вина на моих алых губах. - Браво-браво! - захохотала маркиза, хлопая в ладоши. - Графы, за столь короткое время вы разобрали весь мир на части! Будет вам граф Ришелье и кардинал, наши гости определённо перебрали прекрасным вином, что уготовил для нас наш король! - меньше всего маркиза хотела, чтобы Ришелье герой войны сейчас дрался со мной. Об этом я понял потому, что по глазам было понятно, что она кое-что от меня хочет, поэтому и подошла. Когда толпа начала расходиться и перешёптываться, Бель-Илю помогали усесться на стул, чтобы он не упал от того что перебрал вином. Что касается меня я был трезв, ни капли алкоголя внутри я не почувствовал, прелестей алкоголя мне понять, как я понял уже было не дано. Я таким не родился, но, увы, таким стал. Повернувшись к Женевьеве я улыбнулся и сказал: - Теперь боитесь меня миледи? Признаться я хотел её напугать, но чувствовал, что только привлекал её внимание к себе всё больше, а это не могло заинтриговать меня самого. - Приезжайте завтра утром в Париж, я уезжаю и прошу Вас присоединиться ко мне! Если конечно мои желания не покажутся преступны для вас?! - повторился я снова, но это явно было к месту. Отклонившись перед миледи Дюваль, я тут же развернулся и направился к выходу, однако меня настигла одна из фрейлин маркизы и сунула в руку один из пергаментов, что было сложен в несколько частей. - Это от его величества, господин граф! - только и сказала мне фрейлина и удалилась тут же. Я удостоверился, что этого никто не видел и тогда я был за колонной прямо у выхода, а потом зажав пергамент в руке, я тут же начал спускаться по ступенькам направляясь к кучеру и намереваясь уехать из Версаля и попасть в Париж, где я уже успел снять ночлег.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 25
Репутация:
1
Отправлено: 08.05.11 06:50. Заголовок: Сейчас они отошли в ..
Сейчас они отошли в сторону и продолжали беседовать с глазу на глаз, непозволительная роскошь на светском мероприятии. -Принять трудное решение легко, трудно довести его до конца. Но когда вы сделали то что должны, разве не закрадывается в душу червячок сомнение, проклятое «а что если…» ? – изящное словоблудие, беседа ни о чем и обо всём одновременно. Какова цена каждого слова, взгляда или жеста, можно узнать лишь, когда партия сыграна. Вопрос о палаче или жертве её не смутил. Еще одна особенность того самого «Выбора», либо его сделаешь ты, либо его сделают за тебя. И во втором случае, не стоит возмущаться, что результат тебя не устраивает. - Вы полагаете, что у меня есть выбор? – она улыбнулась. Данное слово сродни воинской присяге. Клятву верности дают всего один раз, и она свою уже принесла. Гроза еще не решила, ей, как никогда хотелось отступить. Aelae aicta est. Волею судьбы, небес, или еще кого-то, по разные стороны баррикад. - Фатализм предполагает, что всё уже решено, вы не находите, что это весьма удобно? - девушка прикрыла глаза, судьба удобная отговорка, она снимает ответственность за твой выбор, избавляет от необходимости объяснять. Непоследовательные ответы на не менее непоследовательные вопросы, их разговор напоминал «танец» хищников, которые ходят по кругу и пристально смотрят друг на друга, совершая несколько пробных выпадов, чтобы понять, что за противник перед ними и насколько он может быть опасен. Разговор продолжался в прежнем ключе, сиятельный граф продолжал рассуждать о том, что нет абсолютно белого и абсолютно черного. - А вы уверенны в сделанном вами выборе, мсье граф? – девушка не рассчитывала посеять в его душе сомнения. Убежденность в своей правоте необходима, без неё всё утрачивает смысл. Ничто не может поколебать решимости воина идущего к своей цели. «Ангард, мсье граф!», - подумала она. Он обошел её сзади склонился над ухом, девушка замерла, чуть склонив голову на бок. Граф прошептал фразу, которая могла быть как угрозой, так и предостережением. Он проследил за её взглядом, впрочем, она ничего не скрывала. В этом не было смысла. К чему таиться, когда любому в этом зале расстановка сил известна. Политика - всё больше от шахмат, всё меньше от человечности. Впрочем, есть одно существенное отличие от политики, шахматным фигурам предательство незнакомо. - Это угроза, или всего лишь предостережение? Помните, граф, угрожает лишь тот, кто не способен на большее, - в эту игру тоже можно играть вдвоем. Если он ждет страха, трепета или каких-то эмоций с её стороны. Ему придется стараться лучше. Угрозы не страшны тем, кто не боится смерти. В честном бою, она предпочла бы обойти его стороной. Но повернуться к нему спиной она не опасалась. «Туше, мсье», - в её глазах промелькнула тень сожаления, насколько всё могло бы быть проще, если бы… проклятое «если» снова прокралось незамеченным. Он коснулся её щеки, вопреки своим желаниям девушка вздохнула, её глаза расширились от удивления. Странно прикосновение, трудно понять чего в нем было больше, мягкости шёлка или строгости стали. «Это комплемент мне, или вам, сиятельный граф?» - она вновь холодно улыбалась, так чтобы для всех на балу было похоже, что происходит между ними всего лишь флирт, игра дозволенная здесь. Люди с большим удовольствием простят вам собственные недостатки. Граф читал сокрытое, или видел будущее. Как он могу знать её решения, если она сама еще не знала. - Пойдут против вас… не исключено. Но не против интересов Франции, - девушка развернулась к нему слишком резко, трудно не выдать существующую конфронтацию, когда на вас внимательно смотрят. Игры патриотов, отчего-то ей совсем не верилось в чистоту и непорочность его намерений. Она хотела сказать еще что-то, но предсказание графа начинало сбываться. «Так мало времени и так много слов», - было бесконечно поздно, к ним направлялась мадам Помпадур, а это означало, что беседу стоит отложить на время. Хотя, с позиции здравого смысла это разговор следовало бы отложить навсегда. Девушка поклонилась, любовница короля была редкой интриганкой, но этот её талант заслуживал уважения. Если граф и надеялся скрыться от мадам, то ему это не удалось. Дама явно не собиралась упускать изюминку сегодняшнего вечера и рассчитывала заполучить внимание графа, для Грозы это было даже удобно. Она была не против понаблюдать, как графу сейчас потребуется вся его находчивость, чтобы врать, изворачиваться и продолжать казаться очаровательным. Гроза спокойно смотрела на своего спутника, ожидая, что именно он ответит на фразу о своей порядочности. Комплемент получился весьма двусмысленным, впрочем, здесь у любой фразы есть двойное дно. Он видимо решил что-то кому-то доказать и задал почти неуместный вопрос о том, во что помимо его порядочности верит маркиза. Ответ был вполне достоин вопроса. «Величие нации сегодня популярно как никогда», - не далее как полчаса назад Шуазель рассказывал ей о том же. Гроза с любопытством ожидала ответа. Мадам Помпадур, это вам ни темнокожая простолюдинка, споры с нею могут закончиться весьма скорбно. Впрочем, стоило посочувствовать тому, кто придет за сиятельным графом. Мужчина никогда не откажется посоревноваться в остроумии и отстоять свою точку зрения, Гроза в который раз удивилась, тому с каким упорством её новый знакомый лезет на рожон. Подобная словесная дуэль собрала зрителей. Теперь их окружали Вольтер, маршал Бель – Иль и еще несколько сочувствующих из обоих лагерей. Девушка отступила чуть в сторону, это не её битва. Если графу так угодно блеснуть и прослыть гордецом и упрямцем, то, милости прошу. Излишнее внимание было ей ни к чему, тем, кого называют рыцарями плаща и кинжала, лучше держаться в тени. Но сейчас она стояла в компании графа и маршала, а против них выступала маркиза и многие её сторонники. Кроме прочего нелегкая принесла маршала Ришелье, его появление грозу не слишком порадовало, будь такая возможность, она предпочла бы скрыться. Кроме того старания графа и герцога, вполне давали ей такую возможность. Уйти и не дослушать до конца, было бы непростительно, девушка улучила момент и ускользнула, так чтобы иметь возможность созерцать разворачивающуюся перед ней баталию. Сен-Жермен и Бель - Иль если себя словно школьники, им нравилось подзуживать Ришелье, и честно признаться многие на балу вполне одобряли подобное поведение. Политические успехи новоиспеченного маршала многим стали поперек горла. А вот религию трогать всё же не стоило, несмотря на просвещение и затронувшую страну реформацию, церковь всё еще сильна и за подобное замечание можно и головы лишиться. Кардинал кипел от праведного гнева. Вопросы крови и вопросы веры всегда были, и, пожалуй, останутся самыми острыми и опасными во все времена. Поведение маршала Бель-Иля было оправдано количеством выпитого, но граф был далеко не так пьян, как хотел казаться. Ришелье уже готов был выхватить шпагу, чтобы защищать свою веру и свои убеждения. Девушка ухмыльнулась, неудивительно, что граф оказался в английской тюрьме, гораздо более удивительно, что он до сих пор не оказался в одном из темных переулков с кинжалом между лопаток. Граф не собирался останавливаться, дело того и гляди могло принять опасный оборот. Как бы это ни было странно, ситуацию спасла маркиза, на правах рачительной хозяйки рассудив, что вооруженная стычка не пойдет балу на пользу. Признаться, Гроза была немного разочарованна, сиятельный граф только что выставил себя клоуном перед всем французским двором. Ей даже в голову не пришло, что всё это могло быть хорошо рассчитанной игрой на публику, чтобы его политические противники перестали считать его опасным. Ну ,кто будет воспринимать всерьез игрока, который только что бросил все козыри на стол. Когда спектакль был окончен, и зрители разошлись, граф снова обратился к ней. - Ничуть. Похоже, вы умеете заводить друзей, - она смотрела ему в глаза. Ей всё еще было интересно, какие именно цели он преследует и где кончается игра и начинается его подлинная сущность. Увы, как известно, любопытство сгубило не только кошку. Теперь он звал её встретиться утром в Париже, девушка кивнула. Они раскланялись, как подобает случайным знакомым. Граф ушел. Буквально, через несколько минут к ней подошел Шуазель, собственной персоной. Он был весьма не в духе, и Гроза прекрасно понимала, что разговор с министром не принесет ничего хорошего. - Могу я узнать, что это было? – поинтересовался министр, крепко взяв её за локоть. Сегодня из Версаля они уедут вместе, и им предстоит долгий разговор за толстыми стенами дома министра, потому что нигде, в особенности в кулуарах Версальского дворца нельзя обсуждать что-либо не боясь, что ваши тайны станут достоянием общественности. - Имейте терпение, - спокойно ответила девушка, продолжая улыбаться. Пока не сделан выбор, возможно всё.
Место: Château de Chambord (долина реки Луары, приблизительно в 6 км от левого берега Луары, в 14 км на восток от крупного города Блуа во французском департаменте Луар и Шер и в 120 км. от Парижа). История: Скрытый текст
Замок Шамбор – это уникальное сооружение в стиле Ренессанс, по праву считающееся одним из лучших замков эпохи Возрождения. Это самый большой дворцовый комплекс в долине Луары : 156 метров в длину, 56 метров в высоту, 426 комнат и помещений, 282 камина, 77 лестниц и 800 скульптурно украшенных капителей. Замок расположен посреди огромного парка площадью 5 440 га - это площадь Парижа в черте города - и окруженного стеной длиной в 32 км. Строительство велось между 1519 и 1547. Был построен по приказу Франциска 1-го, который хотел быть ближе к любимой даме — графине Тури, жившей неподалёку. В 1392 году семья герцогов Орлеанских покупает у графа Блуа большое лесистое поместье Шамбор. Когда герцог Орлеанский становится в 1498 году королём Франции под именем Людовика XII, Шамбор соответственно превращается в королевскую собственность. В 1516 году Франциск I возвращается из Италии вместе с Леонардо да Винчи и желанием осуществить нечто большое в стиле итальянской ренессансной архитектуры той поры. В 1519 году он выбирает Шамбор для строительства охотничьего замка на месте бывшего крепостного замка. Начиная с 1526 года, 1800 рабочих задействовано на строительстве нового замка, завершённого после многочисленных пристроек в 1547 году, уже после смерти короля. Франциск I проводит, в конечном счёте, довольно мало времени в Шамборе — всего несколько раз поохотиться и продемонстрировать своё богатство и величие сопернику испанцу Карлу V. После смерти Франциска I последующие французские короли не особо интересуются заброшенным замком. В 1639 году Людовик XIII дарит его своему брату Гастону Орлеанскому. Людовик XIV в 1684 году распоряжается о новых внутренних перестройках замка, о новой крыше для часовни, о том, чтобы соединить четыре жилых покоя северного вестибюля второго этажа в анфиладу комнат для короля, типа королевских апартаментов в Версальском дворце. 14 октября 1670 года Мольер с театральной группой из Парижа, приглашенной Людовиком XIV, дает в замке самое первое представление пьесы «Мещанин во дворянстве». С 1725 по 1733 годы замок был занят Станиславом Лещинским — свергнутым польским королём и тестем Людовика XV. С 1745 по 1750 годы он служит казармой для полка Морица. Известно, что в середине XVIII века по разрешению Людовика XV в замке располагалась химическая лаборатория графа Сен-Жермена.
На следующий день я проснулся в месте, которое заметно отличалось от комнаты, что хотел я снять в Париже. Как ни странно в письме, что я получил на баллу, было указано, чтобы я держал курс в Луар и Шер, чуть восточнее от крупного торгового города Блуа. В этой части Франции я был впервые, но мой кучер наученный опытом от вечных моих поездок и путешествий, смог-таки найти дорогу в это поместье. Поместьем это назвать было крайне сложно, поскольку это был самый, что ни на есть замок. Когда нас расселили внутри, мне выделили тут же десяток слуг и всё необходимое для моих исследований. В письме его величество написал, что хочет чтобы я открыл лабораторию в этом месте Франции. Я чувствовал себя старым алхимиком-мистиком, который где-то в глуши творит свою волшбу и снабжает казну Франции несметным золотом, сокровищем и новым оружием. На мой взгляд король Людовик XV предполагал, что когда я узнал, что внутри камня была такая трещина и что с помощью колдовства я смог её залатать; то я был именно тем, кто познал все секреты и свойства философского камня. В данном случае эта была самая актуальная сплетня во дворе, как я слышал от своего кучера и здешней прислуги. Могу сказать сразу, я не был тем кто мог научить, как стать на веки бессмертным, однако я действительно мог сотворить из любого металла настоящий слиток золота и менять химическую структуру любого драгоценного камня и металла. Рано утром я встал и одевшись в охотничью одежду, направился прямо в сторону часовни. Одна из служанок, меня разбудила и сообщила, что меня ожидают внутри. Зная прекрасно, что слуги это все шпионы короля и маркизы, дабы следить за моими действиями, я попросил служанку, что буду вести разговор в часовне. Нарушать молитву обычные крепостные боялись, они были слишком суеверны и чтили святость веры, поэтому там я мог чувствовать себя комфортно, зная, что нас там подслушивать не станут. Когда я приоделся и решил не надевать парик, потому что это не светский раут, я взял с собой трость и спускаясь по красивым лестницам, направился прямо в часовню. Большие деревянные двери с кованными замками, открылись под давлением моих сильных рук и внутри я увидел знакомую фигуру в одеянии обычного монаха из скромного аббатства. Монах сидел на одной из скамеек и молился, я сел рядом и прочитал два раза богородицу и четыре раза отче наш, а потом поцеловав крест и перекрестившись, посмотрел на распятого Иисуса, спрошивая: - Зачем вы здесь мой друг? - Мы договорились встретиться в Париже, я прождал тебя всю ночь, а утром почтовый голубь мне принёс вот это... - указал монах на пергамент. - Мне сказали, что ты остановился здесь, как это понимать? - Это была не моя идея, а скорее прихоть его величество! - спокойно ответил я, понимая полное раздражение и негодование моего собеседника. - Ты познакомился с его величеством несколько часов назад, а в твоём распоряжении уже целый замок размером с площадь Парижа? - поворачиваясь и снимая капюшон обратился монах, чьи волосы уже изрядно посидели и сам он был уже не молодого возраста, а на глаз старше меня лет этак на пятнадцать. - Мне пришлось использовать силу, по другому я не заручился бы поддержкой короля! Ведь это было изначально моей миссии, достичь полного доверия его величества?! - ответил вновь я. - Чёрт возьми, брат Гидеон! Ты ставишь всех нас под угрозу! Мы же договорились, что не будем использовать наши способности, пока общество не будет готово нас принять! - встав со скамьи начал говорить монах. - Доверие короля можно было заслужить и другим путём! - Вчера я видел другое! Общество готово принять нас! Чего вы все боитесь так?! - вставая и подровнявшись с монахом ответил я. - Что ты знаешь о людях, брат Гидеон? - спросил монах и в глазах его я увидел взгляд полный ненависти и отчаяния. - Своими действиями ты разразишь новую войну! Ты готов отвечать за последствия своих действий? Принимать решения, которые будут не приятны для тебя! Мы подобрали тебя в самое страшное для тебя время, если бы не братья ордена "Креста и Розы", ты бы так и остался изгоем для общества! - А кто я теперь по вашему? Кто мы такие? Мы прячемся, следим, доносим, пытаемся проникнуть кому-то в доверие, работаем за спиной чужих, носим чужие имена, притворяемся кем-то, а в итоге мы остались теми же изгоями! Проходят года, а мы не сдвинулись ни на шаг, вы выбрали меня, потому что я не такой, как вы! Потому что я другой! - я не боялся говорить, я давно изучил, что орден возлагает на меня самые большие надежды и я единственный и лучший их ученик. Мне ни раз говорили, что я особенный и отличаюсь даже от таких, как они, я не предавал этому значению, я пытался адаптироваться к новому образу жизни, но с каждым прожитым годом я стал понимать, что я не старею, что моё лицо навеки останется таким молодым и что к тому же я способен на многие другие удивительные вещи, порой я боялся своей силы и боялся то во что я могу превратиться, поэтому я держался братьев этого ордена, они учили меня, но что-то внутри меня стремилось вырваться и ни раз братья помогали удержать во мне все те греховные помыслы и прочие искусы. - Гордыня, самый опасный из грехов, брат Гидеон! Остерегайся его! - заявил монах. - Я никогда не просил вас помогать мне, но вы сами этого захотели! Я всегда добивался результата, не смотря на радикальность своих действий и вы это прекрасно знаете, теперь я завёл дружбу с королём и вы говорите, что я ставлю всех вас под удар! - Он тебе не друг! Люди не могут быть друзьями! Запомни раз и навсегда! Человек алчное и озлобленное существо, оно питается силой и страхом таких как мы, изучает тебя, а когда придёт время, оно ударит тебя по сильнее, чем что-либо в этой жизни! Они не способны на преданность, они пишут романы про любовь и подвиги, но им чужда любовь. Они это сплошной хаос и саморазрушение, они слишком бояться тебя, брат Гидеон! Его величество и остальные начали свою партию в шахматы в которой они хотят тебя сделать своей марионеткой, - монах говорил уже более спокойно, и самое интересное, что я всеми фибрами души понимал, что он прав. - А что если мы ошибаемся? Что если это не так?! - спросил я, переводя взгляд вновь на монаха. - Если ты не веришь мне, то поверь истории! - указал монах на крест, на котором был изображён распятый Иисус. - Пытаясь сделать их лучше, ты всячески будешь подвергать себя опасности! Ты готов умереть за людей?! За тех, что предаст тебя?! Ты думаешь эта стоящая жертва? После твоей смерти они отвернуться от тебя и опорочат твоё имя! Никто и никогда не узнает, что ты сделал для них! Потому что они видят только то что хотят видеть! - Но разве мы не хотим одного и того же? Мира и процветания во Франции? - спросил я, наблюдая, как монах снова накидывает на голову капюшон и направляется в сторону выхода. - Проблема в том, что мы всегда будем спасать людей от них самих же! Но никогда не сможем вести с ними дружбу, если мы покажемся, мы поставим под удар не только себя и орден, но и всех остальных, тех кто скрывается и боится своего дара... - закончил монах и тут же вскинув руки, заставил деревянные двери раскрыться словно по волшебству. Выходя из часовни, монах остановился прямо около лестницы, а потом посмотрев на меня, добавил напоследок: - Придерживайтесь намеченной цели граф Сен-Жермен! И выиграете ещё пару лет для этой страны! Для таких как мы, дружба не позволительная роскошь! - после этого монах навсегда удалился. Я стоял и смотрел на изображение Иисуса, почему-то я отказывался верить в то, о чём меня предупреждали мои братья из ордена, однако мой мозг прекрасно осознавал всю правоту слов сказанных ранее, но сердце искала что-то, что люди называли ни чем иным, как "надеждой". Вскоре я вышел из замка и решил прогуляться по окрестностям, обдумывая разговор со старшим братом из Ордена. Однако мои мысли тут же перешли на другое. Я прекрасно знал, что где-то там за сотню километров от этого места, молодая дама по имени Женевьева Дюваль дала согласие на поездку вместе со мной по городам Франции, чтобы она могла увидеть, как бы я помогал этой стране. Но я прекрасно понимал, что это безумие, но сердце моё не отказывалось от одиночества, что уготовано было мне судьбой и которое навязывали мне братья из Ордена. Вскоре через пару часов ко мне явился с визитом при полной парадной одежде сам граф Бель-Иль, верхом на белом коне в сопровождении двух солдат одетые в военную одежду. - Bonjour mon ami! - поклонился я вежливо наблюдая, как скакуны меня тут же окружили в одном из садов. - Послание от его величества! - отдышавшись сказал граф, а потом тут же слез с лошади и сунул мне пергамент с гербом и королевской печатью. - Его величество хочет, чтобы я отправился в Англию и Амстердам? - приподнимая бровь, спросил вопросительно я, читая начала пергамента. - Своими действиями вчера, ты завоевал восхищение короля! Думаешь этот замок, эта роскошь и лаборатория, просто так? - спросил меня Бель-Иль. - Я не настолько глуп мой друг, но зачем мне ехать в Гаагу и Лондон? - спросил я, а потом стал читать дальше. - Они хотят, чтобы я в открытую выступил против Австрийского договора? - снова спросил я. - Королю нужен был человек, который бы не побоялся бы министров Франции и выступил в открытую против них! Графу Ришелье он не доверяет и пытается всячески его сместить, а церковь никогда не пройдёт против элиты Франции, которые принадлежат ей! Но в одну прекрасную ночь, появляется граф, который ни раз побывал в разных опасных переделках и чьи суждения, знания и сила вчера расценивались, как проявление сил Сатаны! - усмехнулся Бель-Иль, а потом посмотрев на меня, добавил: - Догадайся кто это такой? - Я вчера перебрал! - заявил я. - Нет, сколько я тебя знаю дорогой мой друг, ты никогда не пьянел! И вот ещё что, когда его величество спросил меня, что я о тебе думаю, то знаешь что я ему ответил? Я посмотрел на графа и приподнял надменно правую бровь вверх, всем видом показывая, что понятие не имею и чтобы он не тянул с ответом. - Я сказал ему, что кто и заинтересован, чтобы спасти Францию и вывести её из кризиса и последствий войны, так это ты! - улыбнулся граф Бель-Иль. - Ты понимаешь о чём меня просит его величество? Чтобы я своими поступками разрушил один союз и создал другой! Австрия это единственная опора Франции сейчас, а против Англии идёт война! По вашему я должен лишить единственного союзника этой страны и примирить её с врагом, с которым идёт ожесточённая борьба! - Я ему так и сказал: Кому и под силу провернуть такое безумие, так это только графу Сен-Жермену! - заулыбался ещё больше Бель-Иль. - Полагаю сейчас я должен вызвать тебя на дуэль! Но боюсь запятнать свою шпагу твоей кровью! Так что уходи! - закатил глаза я. - Перестань, а чего ты хотел? Чтобы Людовик предоставил тебе бесплатное жильё и место для твоих очередных магических исследований и ритуалов? Не будь смешным мой друг! - захохотал маршал, а потом коснулся своей рукой моего плеча. - Я как никто другой знаю, что ты единственный здесь кто действительно хочет помочь этой стране и этим людям! Остальным наплевать, я слышу ложь каждый день в устах церкви, короля, маркизы и маршалов, кто-то должен стать на защиту французского народа! Кто если не ты, мой друг?! Каждый день стены замков Франции содрогаются от новейшего оружия и вооружения, которым превосходит нас Англия, сколько мы ещё выдержим? Год, два? Эти люди нуждаются в тебе! - Мне велено помогать людям, но не иметь с ними дружбу, я ни на кого не работаю! - строго заявил я и решил было уйти, но маршал держал меня за плечо крепко. - Не отворачивайся от нас! Эти люди ещё нуждается в герое! Не делай это ради французского двора или ради страны, сделай это ради обычных людей! Разве не ты мне говорил, что ты приехал сюда, чтобы помочь этой стране?! - Да, но не таким способом! Я бы помог выращивать еду, обнаружил бы новые шахты и рудники, дал бы народу то в чём он нуждается - знания! Также еду, ископаемые, скот и прочее! - Чтобы на следующий день министры всё у них отняли? - спросил меня Бель-Иль прямо глядя в глаза. - Я учённый, а не воин, граф! - резко ответил я. - Прошу ради нашей дружбы отложи свои калейдоскопы и колбы в сторону, и возьми снова в руки свою шпагу! В твоих устах слышится голос Бога, твои руки и тело наделены его силой, ты единственный кто может помочь остановить это безумие! Мы с тобой прекрасно знаем, что такое война и что каждую секунду нашего бездействия гибнут люди! Англичане после осады форта Сан-Фелипе начнут новую атаку, готовится флот, мы не выдержим этой напасти! - Это не моя война Бель-Иль! - тут же я освободился от его хватки и сунул ему обратно письмо, а потом направился в замок. - ХОРОШО СЕН-ЖЕРМЕН, СЕГОДНЯ ТЫ СПАСЁШЬ СОТНЮ ЖИЗНЕЙ ДАВ ДЕРЕВНЕ ЕДУ И ВСЁ НЕОБХОДИМОЕ, А ЗАВТРА ПОГИБНЕТ ТЫСЯЧА В ВОЙНЕ ЗА ГОРОД ФРАНЦИИ! - кричал мне в след граф. - Я не собираюсь участвовать в этой грязной политической игре его величества и его любовницы против двора! - заявил я и окончательно удалился в свои покои, тем самым дав отказ на просьбу его величества пойти с тайной миссией и вступить в переговоры с Амстердамом и Англией. Я знал, что это полное безумие, также знал, что у меня это вполне получилось бы. Но это не то чего я хотел для Франции. Я хотел решить всё миром, а не играть по грязному и создавать гражданскую войну между министрами и их департаментами. Теперь я понял почему явился ко мне брат из Ордена, он знал, какие последствия я вызвал своим вчерашним поступком и что теперь я стал лакомым кусочком для двора Франции и каждый стремился использовать мои знания и силу, как оружие в своей маленькой войне против всех. Я не понимал, но именно об этом меня предупредил монах и теперь я понял насколько он оказался прав, мне следовало бы заняться тем для чего я сюда прибыл. Дать знания и научить людей выживать в условиях военного время, помочь им, я не должен был стать для них военным героем, скорее учителем и проводником. Я должен был научить их тому, что войну нельзя остановить, к ней надо быть готовым и уметь её пережить. Именно своё учение и знание Орден розенкрейцеров хотел, чтобы такие, как я смогли бы передать народу, который голодал и прозябал в нищете. Позади я слышал, как граф залез на лошадь и умчался с солдатами обратно в Париж. Я присел прямо на парадные ступеньки и подперев коленки, задумался. - Вам не хорошо граф? - спросил меня один из слуг, лет максимум тянувший на двадцать один или двадцать два. - Нет, всё нормально! Писать умеешь? - Да мсье, мой отец был учителем по правописанию в местной школе, он меня всему и научил! - Отлично, тогда приготовь пожалуйста письмо и почтового голубя, сообщи миледи Дюваль моё нынешнее место расположение! И передай, что граф Сен-Жермен приносит свои глубочайшие извинения и сегодня никуда не уедет из Парижа, но свою вину он хотел бы загладить, пригласив миледи на званный ужин! - улыбнулся я коварно и похлопал молодого парнишку по плечу, а потом встав направился вверх по ступенькам. - Будет сделано мсье! Я прошу прощение ещё раз мсье, а это правда, что говорят про вас люди? Что вы колдун и ваши способности это результат незаконного договора с тёмными силами? - спросил мальчишка. Я остановился и задумался, потом на моём лице показалась улыбка. Я подошёл к мальчишке и рукой взял пух, что был на его одежде, видимо недавно он сбивал подушки в моей комнате. Я прокрутил пёрышко в руках, а потом зажал его в руке и через пару секунд раскрыл ладонь. В глазах мальчика у которого рот раскрылся от удивления, было видно отражение золотого пера в моей ладони. Моя улыбка стала ещё шире и я протянул золотое перышко молодому слуге. Тот взглянул на слиток не большого золота, потом взял его на зуб, проверяя подлинность металла, и тут же спросил меня: - Какого это мсье... - смотря мне в глаза, начал он. - Что именно? - Быть не таким, как все? Улыбка тут же пропала с моих уст, я тяжело вздохнул и снова похлопав по плечу юнца, развернулся и направился в замок, оставив этот вопрос без ответа.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 37
Репутация:
1
Отправлено: 31.05.11 14:25. Заголовок: Бал был кончен, гост..
Бал был кончен, гости начали расходиться. Гроза покидала зал под руку с министром иностранных дел. Она предпочла бы уехать одна, украсть лошадь и раствориться в ночи, но кого тут волновали её предпочтения. Выбор сделан, увы, не сегодня. Они шли к экипажу и говорили о погоде, когда говорить не о чем люди почему-то всегда говорят о погоде. - Завтра будет чудесная погода, вы не находите? – произнес министр, ведя её к экипажу. Поднялся ветер, развивая плащи и задувая огни. На лицах играли отсветы факелов, освещавших путь, в темноте ночи превращая пеструю толпу гостей то в демонов, то в призраков. Гроза куталась в дорожный плащ. - Кто знает, откуда подует ветер, господин министр, кто знает, - задумчиво ответила девушка, её сомнения были вызваны совсем не розой ветров французской столицы. - Я знаю, - твердо ответил мужчина, он тоже говорил не только о погоде. Гроза прекрасно понимала, что министр не в восторге от случившегося на балу и сейчас обдумывает, каким будет его следующий шаг. Об их соперничестве с Бель-Илем было известно еще со времен войны за австрийское наследство. Но сейчас его куда больше беспокоил новоявленный граф Сен-Жермен. Граф был «темной лошадкой», о нем ходили разные противоречивые слухи, один краше другого. И даже вся секретная служба министра не могла определить с кем, они имеют дело. - Зайдите ко мне позже, нам предстоит долгий разговор, - тоном нетерпящим возражения сказал Шуазель, располагаясь напротив неё в экипаже. - Я лишь… - девушка хотела что-то возразить, но министр поднял руку, жестом указывая, чтобы она замолчала. - Не здесь и не сейчас! – пояснил он, не скрывая своего раздражения. Министры высунул руку в окно и взмахнул ей в знак того, что они могут отправляться. Кучер взмахнул хлыстом над головами лошадей и экипаж тронулся
Парижская резиденция министра иностранных дел Франции, несколькими часами позже. Высокая темнокожая женщина в простом платье шла по полутемному коридору во втором этаже шикарного особняка. Она остановилась перед огромной дубовой дверью, охранявшей вход в кабинет Шуазеля. Постучала в дверь, коротко и твердо, не стоит оттягивать неизбежное, хочет она того или нет, этот разговор неизбежен. -Войдите! – отозвался из кабинета министр. Девушка положила руку на искусно сделанную медную ручку двери и замерла на секунду, задержав дыхание, потом с силой нажала на неё и открыла дверь. Перед ней в полумраке предстал кабинет министра, не менее величественный, чем его хозяин. Просторное помещение стены, которого обитые темно-красным шелком, были украшены резными панелями темного дерева, тонуло в полумраке. Плотные портьеры, скрывали окна от любопытных глаз. Хозяин стоял у камина с бокалом в руках и любовался тем как пляшут языки пламени. Бросая отблески то на многочисленные шкафы, уставленные множеством книг с кожаным переплетом и золотым теснением, то на огромную географическую карту Европы, флажками на которой были отмечены основные силы французской армии. На письменном столе покоился раскрытый фолиант, не было необходимости смотреть переплет, чтобы знать что это «Государь» Николо Макиавелли, книга столь же неотделимая от политика, как политика от интриг. Стоит сказать пару слов о министре, ибо он играет не последнюю роль в нашей истории. В те времена Этьен Франсуа Шуазель был уже не молод, и далеко не наивен, ему было около сорока. Остроумный и ловкий он не был рожден богатым и прошел непростой путь, чтобы стать тем, кем был сегодня. Когда-то он начал военную карьеру и стал генерал-майором во время борьбы за австрийское наследство, военные подвиги принесли ему славу, но не деньги. Женился на дочери банкира Кроза, таким образом, была заключена одна из наиболее удачных сделок в его жизни, он получил средства, она - титул. Один из тех, для кого цель оправдывает любые средства, он не брезговал ни интригами, ни подкупом. Но перед лицом света умудрялся оставаться человеком щедрым и благородным, «среди кавалеров он кавалер, а среди воинов - воин». Никто толком не знал, кто покровительствовал его воинским и политическими успехам, но среди бедноты ходили слухи, что он заключил сделку с самим дьяволом, слишком уж много странных посетителей навещало его дом в Париже и его поместье в провинции Бретань. Но для людей образованных не было секретом, что всё, в сущности, намного прозаичнее. Политика была для него призванием, став пэром Франции и добившись поста министра иностранных дел, он не намерен был сдаваться без боя. - Присаживайтесь, - сказал он, указывая взглядом на одно из кресел. Гроза прошла по ковру, гасившему шум шагов, и устроилась на краю кресла, замерла с абсолютно прямой спиной. Мягкая грация исчезла, она напоминала натянутую тетиву лука, хищника готового к прыжку. Герцог обернулся к ней, но не подошел и не сел напротив. Огонь камина вырисовал контуры темной фигуры на противоположной стене. - Завтра утром вы полагаете встретиться с сиятельным графом в Париже и совершить поездку по окрестностям? - произнес Шуазель, внимательно изучая взглядом лицо своей собеседницы. Отблески пламени на спокойном лице, льдисто-голубые глаза, смотрели на него сверху вниз, но не выражали ни страха не беспокойства. В действительности, речь шла не об этом, и в избранной министром формулировке сквозила ирония. Девушка кивнула: «Уже донесли, как быстро. В мире, где даже у стен есть уши, ничего не удается сохранить в тайне!» - Я хочу, чтобы вы завтра встретились с ним и сделали ему предложение от нашего имени, - продолжал мужчина, глядя в огонь, бушующий за каминной решеткой. - Что же от вашего имени я могу ему предложить? – помедлив, спросила она. Гроза хорошо понимала, что сейчас Шуазель говорит не столько о себе, а о тех покровителях, что остаются в тени, под покровом золотых плащей. Те, кто дергают за нити, всегда скрыты от глаз. - Вы предложите ему то, что можем предложить только мы… - министр снова смотрел на неё испытывающим взглядом. Она продолжала сидеть, сложив руки на коленях, и смотрела на него, выжидая. - Свободу - пояснил он, выдержав театральную паузу. - В самом деле, моя дорогая, во всей Франции осталось не так много тех, кто может предложить столь редкий товар. Немногие удостаиваются подобного предложения, и лишь единицам хватало духа от него отказаться, но их судьба печальна. «Свобода? Всего лишь выбор из крайне ограниченного числа вариантов. Свобода в их понимании – право взять, то, что принадлежит тебе по рождению, как много они мне об этом говорили. О том, что не все люди созданы равными, есть те, кому даровано больше чем остальным, и они имеют непосредственное право вершить судьбу мира. Когда то я верила в это. Но они позволяют тебе получить свободу, требуя за неё слишком высокую цену», - она поправила оборку на платье, занять руки, чтобы не показать растерянности. - Свободу следовать своей воле – пояснил Шуазель: - Мы хотим процветания Франции. И что греха таить, мсье граф не хуже нас с вами должен понимать, что король не сможет этого обеспечить. Министр был прав, подлинная интрига заключалась в том, как далеко готов зайти Шуазель в своем стремлении к величию, готов ли он в самом деле замышлять против короля и насколько его в действительности волнует благополучие страны и её народа. Пожалуй, сейчас девушка не готова была с уверенностью ответить на этот вопрос, но она хорошо понимала, что интересов своих покровителей и своей выгоды он не упустит. - Остерегитесь, мсье, вы говорите об измене родине?!– возразила девушка, коснувшись руками подлокотников, словно собираясь встать, неверный ход, слишком прямо. «Ангард!», - иногда она забывала основы, о том, что подтекст, становясь текстом, утрачивает свою силу, а значит выпад, казавшийся ей блестящим, не более чем простой укол. - Помилуйте, вам показалось, я лишь забочусь об интересах моего народа,- Шуазель засмеялся. Его забавляла горячность одаренной, в самом деле, кого бояться министру в его собственном доме, где без его ведома мышь не пробежит, о чем всегда позаботятся многочисленные шпионы. - Более того, мадмуазель, мы даже предоставим графу столь занимательную вещь, как выбор. Ибо это традиция! – продолжал он, поднимая бокал. Веками ничего не меняется, они, как прежде чтят свои обряды и карают любого, кто осмелиться ослушаться. «Выбор, если задуматься он был у всех нас. И его не было, и нет ни у кого», - сейчас девушка вспоминала о том, как много лет назад приняла то самое решение. Одна, слабая и униженная, среди таких же беглецов и бродяг, как она могла отказаться. Предложение сулило избавление от всех её проблем разом, и долгую благополучную жизнь, а юношеский максимализм и наивность мешали задуматься, какой ценой. «Заключив сделку с дьяволом, о душе не скорбят», - она снова смотрела ему в глаза и молчала. Это была метафора, ни в существование дьявола, ни в бога она уже давно не верила, хотя виденное ею не раз позволяло убедиться, что есть что-то большее, чем обычные люди, и даже что-то большее, чем одаренные, есть Сила, но в такие узкие понятия как добро или зло она не укладывается. - С чего вы взяли, что он согласится? – она сжала ладонь, Гроза не позволит сделать эту подлость её руками, последняя попытка убедить министра в том, что подобное ей не под силу. Кого она пытается обмануть, в своих письмах тот, кто послал её сюда, достаточно точно описал кто она такая и на что способна. Но есть вещи, которые нельзя доверять бумаге. - Вы об этом позаботитесь! – граф сделал особое ударение на первом слове. Она отвела глаза всего на секунду, этого было достаточно, чтобы министр понял, что выиграл. Повисла тишина. - Полагаю, на сегодня это всё, - он направился к двери, давая понять, что разговор окончен, и он не желает слышать ни аргументов не возражений. Гроза поднялась с кресла и направилась к выходу, стараясь не выдать волнения, министр открыл перед ней двери, как и полагается. - Не заставляйте напоминать вам о ваших обетах! – сказал он едва слышно, когда она проходила мимо него. В ответ девушка обожгла его взглядом, но промолчала. Если ей прикажут украсть – украдет, и если прикажут убить – убьет, потому что нет уз сильнее клятвы. Дверь за нею захлопнулась. Всю ночь над префектурой бушевал ветер, сегодня ей снились тревожные сны. Гроза поднялась рано, ожидая назначенного часа, чтобы встретиться Сен Жерменом в Париже. Служанка, помогавшая ей одеться рассказывала о том, как всю ночь бушевала гроза и ветер подобно лютому зверю завывал в трубах. И только Гроза знала, что то, что творилось ночью, было лишь отражением её страхов и ночных кошмаров, с которыми она порой ничего не могла поделать. Позавтракав, девушка спустилась в гостиную. Просторная комната, выполненная в светлых тонах, над камином весел большой портрет хозяина дома. Девушка в темно-синей амазонке, стояла у окна, отведя рукой портьеру, и задумчиво смотрела на утренний сад. Костюм для верховой езды, состоял из длинной юбки, плотного корсажа и приталенной блузы с длинными рукавами. Белые волосы были собранны в сложную прическу, украшенную синими лентами, она готовилась к важной встрече и не хотела, чтобы граф знал о её сомнениях или бессоннице. «Тысячу лет назад, обладай я этим даром, мне поклонялись бы как богине, а всего сто лет назад сожгли бы на костре. Что это дар или проклятье или то и другое вместе? Можно ли отказаться от своих способностей во имя нормальной жизни», - в такие минуты она иногда представляла себе какой могла бы быть её жизнь без этого непрошенного подарка. В своих иллюзиях она видела маленький дом в лесу, и простую обычную жизнь, без интриг и приключений. Такой однажды могла бы стать её прежняя жизнь, если бы тогда она не приняла сделанного ей предложения. - Доброе утро! Я взял на себя смелость распорядиться седлать одну из лошадей, надеюсь, вам придется по вкусу мой выбор, - обратился к ней Шуазель, входя в гостиную. - Доброе утро! Благодарю вас! – отозвалась Гроза, продолжая смотреть на сад. Туманное утро, обещало распогодиться, роса оседала сияющими капельками на кустах роз. - Не желаете взглянуть? – поинтересовался герцог его предупредительно вежливый тон шел вразрез с тем, как он беседовал с ней вчера в кабинете. Впрочем, он знал, что девушка не посмеет его ослушаться. - С удовольствием! – согласилась Гроза, принимая протянутую ей руку. Они направились к конюшне, из которой уже вывели черного рысака, что не говори, а в лошадях Шуазель разбирался отменно. Конь в полной упряжи нетерпеливо бил копытом, вскидывая голову, норовя вырваться из рук державшего его под уздцы конюха. - Как его зовут? – спросила Гроза, она предпочитала передвигаться верхом, обычному сидению в карете, ведь так гораздо быстрее. - Ветер, мадмуазель, - ответил слуга. Она улыбнулась, это была даже забавно, сейчас ей предстояло оседлать Ветер. - Он великолепен! – девушка обошла вокруг скакуна, любуясь великолепным станом сильного животного, подошла и погладила лошадиную морду, конь фыркнул, но не отстранился. - Рад, что вам нравится, - ответил министр. Он гордился своей конюшней не меньше чем воинской славой. Каждая из его лошадей была настоящим сокровищем. Гроза надела печатки, вставила туфельку в стремя и легко без посторонней помощи вспорхнула в седло. Стоило ей взять поводья, конь двинулся шагом, но ни его, ни наездницу такое положение дел не устраивало. В дамском седле она чувствовала себя не так уверенно, она привыкла сидеть в седле по-мужски. Девушка слегка коснулась пятками боков скакуна, тот перешел рысью. Она собиралась сделать круг по саду, а не устраивать показательные выступления. Шуазель любовался ею, Гроза решила показать ему всё, на что был способен конь, и слегка подстегнула его, поднимая в галоп. Конь несся по саду действительно как ветер, девушка чуть приподнялась в стременах. Она получала истинное удовольствие от скачки, чувствуя, как кровь приливает к лицу и всё тело наполняется радостью от ощущения свободы и полета. Подлетев к небольшой живой изгороди, конь с легкостью перемахнул через неё, ей потребовалось приложить усилия, чтобы удержаться в седле. Она чуть потянула уздечку, осаживая скакуна, и рысью направилась обратно к конюшне. Разгоряченная скачкой, девушка легко спрыгнула из седла, проигнорировав слугу, который намеревался ей помочь. Передала поводья конюху и быстрым шагом направилась к министру. Тот разговаривал со слугой и отдавал приказания, в руках у него был небольшой клочок бумаги, которые обычно используют, чтобы отправить голубиной почтой. - Это пришло сегодня утром, - пояснил герцог: - К сожалению, мой слуга был столь неосторожен, что вскрыл письмо, предназначавшееся вам, досадная оплошность, не правда ли? Не беспокойтесь, он будет наказан. - Да, это весьма неприятно – Гроза сняла перчатки и взяла протянутый ей клочок бумаги, было глупо ожидать, что он позволит ей сохранить тайну личной переписки. - Сиятельный граф приносит свои глубочайшие извинения за то, что не сможет встретиться сегодня с вами и чтобы загладить свою вину приглашает вас на званый ужин, - как ни в чем не бывало, пересказал ей содержание записки Шуазель, он и не собирался сделать вид, будто не читал. - Очень лестное приглашение, - ответила девушка в том же тоне, просматривая бумагу. Она ожидала чего-то подобного, несколько часов отсрочки, как перед казнью, так даже лучше, собраться с мыслями, взвесить все за и против, раньше, чем она встретиться с ним. - Я распорядился на счет экипажа, до замка путь не близкий, - сказал он, продолжая наблюдать за тем, как слуга ведет лошадь под уздцы обратно в конюшню. - Вы как всегда чрезвычайно предусмотрительны, - предусмотрительность и дальновидность министра её раздражали. В его доме она была больше пленницей, чем гостьей. Для него она была лишь средством к достижению своей цели. Ей оставалось лишь следовать указаниям и надеяться, что в том, что касается её задач, он будет не настолько вкрадчивым, и не будет совать нос в каждую мелочь. - Возьмите, моя дорогая, - он взял её руку и вложил в ладонь небольшой перстень. – Это некий карт-бланш, возможность действовать от нашего имени, используя все ресурсы наших покровителей. - Благодарю вас, - сказала она, рассматривая массивную печать изображавшую неправильную гексаграмму. - Дальнейшие инструкции вы узнаете из письма, которое мы составили для вас, - продолжал он. И снова эти загадочные «мы», почему никто никогда не называет вещи своими именами, покровители настолько дорожат своей тайной что большинство из тех кто им служат не знают ни имен, ни лиц, и вполне может статься что их не существует в природе, а всё это лишь часть хитросплетенной интриги, созданной Шуазелем и иже с ними. - Помните, наши интересы неотделимы от интересов Франции,- завершил свою проповедь министр иностранных дел, когда они направлялись по садовой дорожке к дому. По правде говоря, Гроза никогда не понимала, как один человек может говорить от имени целого народа. Говоря об интересах Франции, Шуазель говорил в первую очередь об интересах знати, которая неплохо нагрела руки на последней войне. L'argent est le nerf de la guerre. Поставки оружия и провианта для армии были делом весьма прибыльным.
Перед тем как отправиться на званый ужин, в замок Грозе очередной раз пришлось переодеться. Право слово, носить французское женское платье – одно удовольствие, а не носить – другое. Путь до замка Шамбор был не близкий, девушка сидела в карете и рассматривала перстень, данный ей Шуазелем, древний мистический символ, означавший единство материи и духа, отлитый из золота, украшенный гранатами, камнями цвета пролитой крови, как напоминанием о том, что всё имеет свою цену. Она любовалась окрестностями уже несколько часов. Ей предстояло преодолеть 75 миль, только ради того, чтобы попытаться убедить графа принять угодную Шуазелю сторону. Хотя проще заставить солнце зайти на востоке, чем переубедить упрямца. Замок располагался в 8,5 милях от крупного города Блау, где Гроза решила остановиться на обратном пути, в случае если ей не удастся договориться с Сен Жерменом. На землю опускался вечер, карета въезжала на территорию замка, расположенного на левом берегу Луары, Гроза издалека увидела величественное здание эпохи ренессанса. Больше всего её поразил огромный парк замка, который по площади казался равным самому Парижу. Похоже, король возлагал на графа большие надежды. Карета остановилась на одной из парковых дорожек. Дверь кареты распахнулась, девушка вышла, принимая предложенную ей руку слуги: - Добро пожаловать в замок Шамбор, мадмуазель! – приветствовал её распорядитель замка. Перед ней был величественный замок, один из самых больших когда-либо виденных ею.
Место: La Tour Saint-Jacques (4-ый округ Парижа) Время: вечер, когда Женевьева Дюваль встречается с графом Сен-Жерменом.
В башне Сен-Жака было сегодня не так тихо, как обычно. Этим вечером в районе Парижа, где проживали одни только мясники, именуемые жителями этого города, как "Гильдия Мясников"; один мальчик возвращающийся с торговых рядов после рабочего дня, увидел, как в одном из окон башен мелькнул не большой свет. Словно кто-то прошёлся тогда, держа перед собой факел, однако позже ничего мальчишка таки не смог увидеть, поскольку тут же они с отцом скрылись за углом соседнего дома и башня постепенно стала пропадать из виду мальчика. Но стоит отметить одно, тогда глаза мальчика его не обманули и в безлюдной заброшенной башне Сен-Жака действительно кто-то был и этот кто-то был там совсем не один. Мужчина закутанный в золотистого цвета плащ и накинув на голову капюшон, поднимался вверх по винтовой лестнице, выставив перед собой факел, дабы видеть куда ступают его ноги. В башне было очень темно и безлюдно, в это время дня здесь никого не было, даже нищие побаивались этого места в такое-то время суток. Мужчина средних лет, с не большой бородкой, дошёл до конца и остановился прямо перед тяжёлой дубовой дверью на которой было огромное дверное кольцо. В следующий миг в дверь постучались каким-то специальным условным стуком и спустя некоторое время эта же дверь подалась и с той стороны донёсся голос с французским акцентом: - Затушите факел мсье! В такой час даже у стен есть уши! Мужчина тут же сделал, как ему велели и вошёл вовнутрь, внутри была не большая комната, которая вела прямо на крышу башни. Из-за отсутствие света, мужчина ничего не смог толком увидеть: ни интерьера, ни стен, только два окна куда попадал слабый свет луны. Однако через пару минут мужчина начал различать движение нескольких силуэтов и понял, что в этой комнате, как минимум есть ещё четыре человека в таких же примерно одеяниях, как и он, которые окружили его с разных сторон. - Что на этот раз вас привело сюда? Какие новости, мсье? - спросил приказным тоном один из гостей этого званного вечера, стоявший где-то в самом тёмном углу и держащий в правой руке крест, который судя по всему весел у него на шее. - У нас возникли кое-какие проблемы, - начал мужчина, который только появился, преклонившийся тут же на одно колено перед другими гостями, стоя в центре условного круга. - Что случилось? - продолжал спрашивать приказным тоном мужчина. - Наш план дал осечку, мои источники сообщили, что граф Бель-Иль был на приёме у его величества, а потом сразу же отправился в имения графа Сен-Жермена... - Какова причина для столь спешной паники, сын мой? - мужчина то и дело спрашивал, он не волновался, судя по всему он имел крепкую веру и некоторые убеждения в успехе дела, по которому он и остальные члены тайного совета собираются здесь анонимно на протяжении уже многих лет. - Граф Сен-Жермен противник с которым мы раньше не сталкивались, земля полнится слухами... - Заверю Вас сын мой, что это не слухи! Этот молодой юноша действительно нашёл способ превращать любой металл в настоящее золото... Церковь не в силах обвинить его в тайной связи и причастности к "Ордену Розенкрейцеров" или уличить его за связь с сатанинскими силами. Увы, граф находиться под покровительством его величества, теперь это дело не в нашей юрисдикции! - на этот раз человек с властным голосом, тоже стал делиться своими мыслями и ждал решения от других собратьев, что находились в комнате, но те только слушали и не каждый спешил со своим мнением. - Я сделал, как вы и просили господа, я служил своей Родине верой и правдой! Карту с Дамиеном можно было разыграть всего раз и пойдя на такой большой риск я сделал всё, что от меня потребовалось. И вы мои господа, не прогадали. Теперь на нашем пути больше не стоят министр финансов, тем самым оставив экономику Франции под большой угрозой и граф Д'Аржансон руководивший личной охраной его величества и безопасностью Парижа... Всё шло, как и было задумано, - говорил мужчина, который прибыл самым последним. - К чему вы клоните, сын мой? - опять послышался властный голос аббата. - Я клоню к тому, что мы постепенно одним за другим устраняем наших врагов и ослабляем страну изнутри, чтобы низвергнуть его величество и взять власть в свои руки, как и было изначально задумано, но какова цена нашего поступка? И возможно ли это? Да, Людовик не в состоянии вести дела своей страны, ему стала чужда политика и последствия войны... Но хочу вам напомнить, что страна в которой мы живём дамы и господа... Теперь это "Франция Помпадур", убирая одну шахматную фигуру с доски, его величество Людовик XV ставит ещё две! Теперь на нашем пути только маркиза Де Помпадур и граф Сен-Жермен, - улыбнулся мужчина в золотистом одеянии, так что его улыбка теперь обнажила его белоснежные зубы. - Соглашусь с вами сын мой, советники короля уже хотят упразднить новые налоги на духовенство и изменить систему налогообложения, это скажется на церковной власти. Мы не можем допустить такое, этот мальчишка слишком заигрался в короля, сидя на троне. Правитель Франции и так потерял благосклонность церкви и Господа Бога, его распутство и равнодушие к делам своей страны, представляют явную угрозу для народа, для нас, для его союзников и главное для его страны в целом, - сделал окончательный итог мужчина с властным голосом. - Что скажите вы? Братья мои? - спросил снова властный голос обращаясь к остальным трём гостям в комнате. - Франция в пучине войны, его величество и его любовница затеяли двойную игру против парламента, что подорвёт наш авторитет и будет мешать нашим интересам. Действовать надо сейчас, мы и раньше предпринимал крайние меры... - закончил свою речь тот же мужчина. - Это ещё не всё, я лично слышал, что Людовик вновь создаёт "Тайный Совет" по ведению иностранных дел, судя по всему он обеспокоен внешней политикой государство куда больше, чем внутренней, но угроза всё равно имеет место быть... Или же это хитрый ход госпожи Помпадур, - встав с колена, сказал мужчина. - Тогда это многое объясняет, но мы уничтожили в прошлый раз всех участников, как возможных, так и маловероятных, кто мог иметь хоть какое-то отношение в Тайной Канцелярии его величества, - трогая седую бородку под капюшоном, говорил мужчина, продолжая второй рукой придерживать крест. - Кто на этот раз представит его величество в очередной секретной миссии? - Суд по всему Граф Сен-Жермен, ведь неспроста Бель-Иль наведался сразу же к нему, - отметил мужчина резким французским акцентом. - Во чтобы то ни стало, мы не должны допустить, чтобы граф выполнил волю короля! Сен-Жермен умён, если он заручится поддержкой сильного союзника, то Франция выйдет из пучины войны и всё над чем мы работали столько лет, уйдёт в пустую, - мужчина посмотрел на остальных трёх молчаливых братьев. Они молчали по своей причине, поскольку мужчина знал, что говорить он имеет право только с тем, кто ему задаёт вопросы, те трое явно были куда выше его титулов и настоящих их имён мужчина не знал, от этого ему становилось даже страшно. Ни раз его посещали мысли, что главным в их иерархии вполне мог оказаться, как Людовик XV, так и сама маркиза Де Помпадур. - Если Орден позволит, я лично убью графа Сен-Жермена! - улыбнулся теперь мужчина. Мужчина держащий крест, опять потёр свою седую бородку, кажется он не знал, что ответить на это. Анонимность ордена была одним из его главных козырей и если они будут убивать каждого, кто стоит у них на пути, они тем самым рискуют выдать себя, а как известно все короли большие пароноики. Однако стоило признать, что Сен-Жермен обладал знаниями и властью, которая пугала не только его одного, но и остальных братьев этого тайного совета. Основная цель была уничтожить короля и взять правления в свои руки, однако теперь эта задача стала ещё более сложней, поскольку о подвигах некоего графа и его мистических силах совет уже был наслышан. Мало того, они все были тогда на баллу, когда он демонстрировал судя по всему самую малость того, чего умел. Этот человек был хитёр и умён, от него необходимо было избавиться, пока он не стал личным топором войны в руках Людовика. - Братья ваше решение? - тут же повернулся мужчина держащий крест к остальным трём фигурам и смотрел прямо только в один капюшон, зная что в тени прячет лицо тот кто и дёргает за все ниточки этого кукольного театра.
Шли вторые сутки, я не спал, ни ел и ни пил, это было вполне нормально для человека моего склада ума и характера, ведь я вновь засиживался в своей лаборатории. Всю ночь я работал в башне, а на столе у меня лежали старые древние манускрипты и не большого вида дневник, который грозил вот-вот рассыпаться. На обложке дневника была стандартная надпись, которая не привлекла бы никакого внимание, а наоборот навела бы скуку на любого, кто не увлекается наукой. Но я был хитёр, всю жизнь я прожил познавая тайны природы и совершенствуясь в бою, поэтому никому даже в голову не приходило, что у меня на столе, прямо в этой горе ненужного мусора и бардака лежат дневники, записи и манускрипты самих Николя Фламеля и Христиана Розенкрейца. Толку в этих записях было не больше чем от моего зевания раз в полчаса. Николя Фламель по словам многих смог обуздать характер матушки природы и раскрыв все её секреты, произвёл на свет вещество, называемое многими, как "Философский Камень". Я не собирался становится бессмертным или сделать кого-то бессмертным, мною двигал сугубо научный интерес, я не терпел конкуренции и поэтому проявлял знания даже к таким открытиям, как легенда о Философском Камне, Атлантиде и многом другом. Сам я никогда бы не додумался до того, как можно получить философский камень, однако Фламель всё же смог и теперь я пытался расшифровать его код в дневнике и узнать формулу этого эликсира. Записи переданные ученикам от самого Христиана Розенкрейца, были ни чем иным, как достоянием истории. Орден Розенкрейцеров считался мифом, детской сказкой, которую рассказывали детям на ночь и пугали слухами молодёжь в трактирах, однако я знал, видел и слышал куда больше, чем кто-либо из ныне живущих. Христиан Розенкрейц был не менее могуществен, чем Николя Фламель, эти люди родились практически в одно столетие, и оба узнали о природе и законах нашей вселенной куда больше, чем кто-либо. Но у меня был железный план и я следовал ему. Опыты над философским камнем, должны были принести мне свои плоды и этот результат сказался бы на экономике Франции в целом, я смог бы брать по пять лиров и оборачивать их в двое больше. Недавно я даже ощутил, что с каждым днём мои силы словно усиливаются, словно они говорят со мной везде, даже: во сне, при моём гневе, при отчаянии и других чувствах. Каждый раз когда я испытывал свои эмоции на прочность, я испытывал тем самым и свои способности. Я чувствовал, как моё тело жаждало выплеснуть неукротимую ещё никем мощь, которая пугала порой и меня самого. Иногда я видел сны, я видел странного вида дома, я сжимал кулаки, двигал землю, из моих ладоней вырывались молнии, потоки невиданной силой, я был настолько быстр и двигался настолько ловко, словно время застывало передо мной, я был неуязвим ни для кого. Но потом я всё же просыпался в поту полный страха и отчаяния, понимая, что чем больше я пытаюсь понять себя и то что со мной происходит, тем больше я становлюсь тем кого вижу в своих снах. Я ни рассказывал никому, что могу видеть будущее, вернее что я видел своё будущее. Обычно я мог увидеть будущее любого другого человека или существа, в них порой встречался и я, но грядущее касаемо меня для меня было покрытое тайной. Однако когда я засыпал, я всячески видел кошмары, я не понимал, что это за мир, что это за сцены из жизни некоего человека, который был похож на меня. После бессонной ночи в моей лаборатории я приготовил себе один напиток заверенный из чёрных семян, одной удивительной страны, чей аромат семян меня ужасно бодрил. Оказалось если приготовить его в жидком состоянии, то получалось не плохое зелье, чтобы держать себя в тонусе и не чувствовать себя усталым. На следующее утро я дошёл до той части дневника, где Фламель описывал свою поездку в неизвестную страну. Земли, которых раньше не было на карте, однако материк был огромен и островом или полуостровом назвать это нельзя было уж точно, в этом мне помогли мои навыки мореплавателя. Попивая свою настойку, я листал дальше, листал и переводил код. Текст менялся всё время, Николя оставлял пару знаков, которые давали понять на какой код он его менял, однако мне приходилось начинать всё заново и подбирать один из возможных тайных шрифтов за другим. Вскоре я добрался до той части, где Фламель рассказал о своей научной экспедиции по этим неизведанным землям и что тогда он встретил могущественное существо называющее себя ни кем иным, как "Жрица" или "Богиня". Он описывал её, как обычную симпатичную на вид девушку, одетую не в стиле французской моды. Главное скорее было, что он писал, что в её глазах он видел многолетний опыт и что она появилась перед ним прямо из под земли неких зыбучих песков. Я улыбнулся и прикрыл тут же дневник, я понял, что кто-то подъехал, не знаю как, но с такой высоты башни, я почувствовал опять это странное чувство и на этот раз я не сомневался, Женевьева Дюваль действительно тут. Мои опасения подтвердились, когда я приоделся и почувствовал, что моя кожа снова принимает бодрый вид и так называемые "мешки под глазами" пропадают прямо на глазах, я тут же вышел из парадных дверей и улыбнувшись посмотрел на шагающую ко мне навстречу даму. - Какой сюрприз, вы всё-таки добрались, - улыбнулся любезно я, а потом пошёл ей навстречу и поклонившись галантно, занося одну руку назад за пояс, а второй взявшись за её ладонь, тем самым поцеловал её кисть. - Прошу меня извинить за эту задержку со встречей в Париже, вы голодны? Дорога была наверное утомительной, обещаю более вы скучать мадмуазель Дюваль не будете! Отныне граф Сен-Жермен всецело ваш, - я тут же поспешил ей дать свою руку, а потом пригласив её, направился с ней в сторону замка, который мне так щедро выделил король. Внутри было темно, хоть глаз выколи, слуги не успели зажечь факелы, как впрочем и настольные свечи. Солнце успело зайти за горизонт к тому времени, пока мадмузаель Дюваль добиралась ко мне, поэтому замок погрузился во тьму и мрак, но это только на время. Здесь было безлюдно, в комнатах слуг горело пару свечей, как и в моей лаборатории, поэтому остальные комнаты, спальни и залы не освещались пока светом. Однако я решил исправить сию ошибку, зная, что у меня довольно интересный гость. Тут же я вскинул руку вверх и раскрыл ладонь, в это же время ближайшие два факела зажглись и через пару секунд искры вылетающие из них ловко метнулись к остальным соседним светилам, зажигая и их тоже. - Всё в мире из огня. Мир есть, был и будет вечным огнем, мерами затухающий и мерами возгорающийся, - улыбнувшись сказал я, раскрывая ладонь второй руки и образуя в нём огненную сферу, которая тут же менялась в размерах, трансформировалась, самовозгоралась, даже взрывалась и вновь становилось прежней. Вскоре я решил перестать баловаться и показывать давно известные трюки и погасил пламя силой мысли. К этому времени коридор был уже полностью освещён и я смог проводить любезно даму к первому залу, где был расположен не большой стол, но где уже кухарка и другая прислуга клали еду. Я попросил всех выйти и сказал, что справлюсь с остальным сам, действительно я не любил деньги настолько, чтобы из-за них не вставать из-за стола и не обслужить лично своего гостя. А гость у меня был особый, я прямо чувствовал, что чем ближе я к ней, тем ближе я к тому самому пламени. Вопрос в том, смогу ли я им овладеть или сильно обожгусь. Отодвинув назад кресло, я предоставил даме место, чтобы она могла присесть, сам же сел прямо напротив неё. Достал вина и разлил его по кубкам, а потом предложил достопочтенной кое-что из нынешних яств. - Честно говоря это всё не моё, я чувствую, что словно живу в чей-то долг. После того случая с колье на баллу, я чувствую, что его величество пытается меня совратить... И всё это с какой-то целью... - я немного грустно вздохнул, сдержав паузу, а потом отпил вина и взял пару виноградинок. - Попробуйте куропатку, сам я не охочусь, всё время провожу у себя в башне, но мои слуги приготовили восхитительный ужин! Вот хлеб, там икра, фрукты и овощи по-моему... - я указывал пальцем куда только можно, от этого я даже немного рассмеялся. - Простите меня за это... Но это действительно не моё и я не знаю, что тут и где лежит... И веду я себя кажется не позволительно для человека, который получил в знак уважения столь огромное имение, и где мои манеры? - я улыбнулся и пожал плечами, а потом выпил ещё вина. - Буду с вами откровенен... - я нарушил паузу, которая появилась, пока мы скромно ели. - Здесь нет наших слуг и шпионов короля, мы с вами одни. Поэтому если хотите, можем заняться чем-то безумным или поговорить на запретные темы к примеру, - под словом "безумным", я конечно же подразумевал, что хотел показать своей гости свою лабораторию и ряд моих скромных проектов. - Что вы думаете о таких, как я? Вы боитесь меня? Боитесь таких же, как я? Что природа создала новый вид не понятный и не открытый ещё ни одним из людей... - я взял с вазы яблоко и подкинув его вверх, тут же поймал. Однако только яблоко коснулось моей кожи, как стало покрываться золотистым цветом, пока вовсе не отвердело и на стол уже не покатилось в сторону Женевьевы не большой кусок золота. - Вы представляете, что за существо сидит напротив вас, госпожа Дюваль? - улыбнулся я и хитро посмотрел на неё, я пытался заглянуть ей в душу и понять, что за игру она ведёт. Я знал, что если бы я ей не был нужен, она не приехала сюда, проделав такой длинный путь. Скорее всего, она приехала с каким-то предложением и вполне вероятно, что тут приложена рука если не коварных интриганов, то скорее короля или мадмуазель Помпадур. Как говорится я только вытащил шпагу из ножен, и реакция тут же последовала после того вечера. Я продемонстрировал способности, на которые не способен был ни один из алхимиков за всю историю, теперь я был чрезвычайно опасен для общества. Поэтому было важно для всех заиметь меня в союзниках или во врагах, я был лакомым кусочком для всех сторон заинтересованных в этой войне. И я подозревал, что мадмуазель Дюваль сделает всё, выдержит любую пытку и даже рискнёт пойти на самую крайность, лишь бы попытаться переменить меня на свою сторону. Однако следовало бы сказать, что я уже был на её стороне, она мне нравилась, мало того тогда я ещё не понимал, но я чувствовал, что мы словно чем-то связаны. Но принять её сторону, не значило, что я принял бы сторону тех кто её послал. Я смотрел ей в глаза и видел жертву, жертву которую нагло кто-то использует, я мог бы выпытать из неё всю правду, однако не стал. Я хотел произвести впечатление яркого и достопочтенного человека, а не грубость подобно воину и убийце или некое коварство и хитрость в стиле чёрных магов и тайных заговорщиков. Я хотел быть для неё прежде другом и показать ей свой мир, мир, который она не могла увидеть за стенами Парижа и интриганов, которые навязывали ей свои мысли. Я просто хотел её освободить, сделать такой же свободной, как и я сам.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 39
Репутация:
1
Отправлено: 21.06.11 18:27. Заголовок: Несмотря на одинаков..
Несмотря на одинаковый цвет мантий людей, собравшихся ночью в башне и стоявших образуя круг, здесь не было равенства, впрочем, равенство невозможно по определению, так как любому обществу необходим тот, за кем останется последнее слова. Иначе мы грозим погрязнуть в анархии, которые последующие поколения назовут демократией и возведут в разряд культа. Мужчина, стоявший в тени на которого были устремлены сейчас взгляды его товарищей, выждал несколько секунд и начал неспешно рассуждать. Мнимая анонимность, глупо было бы думать, что личность хотя бы одного из собравшихся здесь сегодня была сокрыта от говорившего. Он слишком хорошо понимал и притязания церкви, которой грозило в случае реформ лишиться львиной доли своего дохода. Понимал он и рвение юноши, стоящего перед собранием приклонив колено, он лишь недавно был удостоен этой чести и теперь стремился всеми силами доказать свою верность. - Не стоит торопить события, друзья мои, - обратился он к собравшимся, в его тоне чувствовалось превосходство и спокойная уверенность. Он не был человеком истинной веры, или горячим сторонником радикальных решений, скорее умелым торговцем и искушенным игроком. - Монархия – это традиция, пожалуй, столь же древняя, как и наше собрание. Прямое устранение короля не сулит нам ничего хорошего, ибо Франция не готова к переменам и подобна туземным дикарям, в страхе убегающим от даров цивилизации. Не стоит недооценивать исходящий от королевского «Тайного совета» угрозы, однако последствия наших необдуманных действий могут оказаться куда опаснее, чем вы можете предположить, - никогда сильный и грозный политик не спешит принимать решений, результат которых уже не исправить. Следует быть последовательным в своих поступках, но не путать последовательность и настойчивость с ослиным упрямством. Только дураки никогда не изменяют своих решений. Впрочем, короли-марионетки занимали трон и раньше, пожалуй, наиболее неприятным в сложившейся ситуации было то, что они не могли столь существенно влиять на политику Франции. - Убийство графа слишком открыто и, пожалуй, даже глупо, истинное искусство состоит в том, чтобы использовать наших врагов в наших целях, - заключил он. –Расточительство, уничтожать столь исключительную личность, лишь потому что мы пока не сумели найти достойный подход и предложить настоящую цену. – в конечном счете всё имеет свою цену, и тот кто решиться отрицать подобное не слишком умен. Те, кто гордиться, что способны устоять перед звоном монет зачастую бывают куплены чем-то другим. Здесь так много вариантов, платой может стать жизнь, своя или чужая, любовь красавиц, благополучие детей или родителей, слава, могущество, да мало ли ради чего люди готовы продать душу самому дьяволу. Впрочем, следует оговориться, им не нужна ваша душа, лишь верность и безоговорочное выполнение их воли. Посмеете ослушаться и лишитесь гораздо большего, чем получили. И поверьте по сравнению с их карой, смерть покажется вам избавлением. - Право слово, господа, если мы будем убивать каждого, кто стоит на пути наших интересов, в Париже скоро будет негде прятать трупы, - он засмеялся, но, как известно, в каждой шутки есть доля шутки. Общество никогда не брезговало подобными методами, свято соблюдая лишь одно правило, во имя собственной безопасности всё должно быть сделано так чтобы, никому, даже в хмельном бреду ни пришло в голову связать все нити воедино. - Таким образом, наше решение – он окинул взглядом троих своих соратников и обратился к человеку, замершему в центре круга: - Вы будете следить за исполнением нашей воли, и вступите в игру, только в случае если мы не сумеем получить желаемое. В фигуре человека, стоявшего приклонив колени, чувствовалось напряжение, казалось, он всем своим существом был не согласен с отданным ему приказом, но не смел возразить. Досточтимое собрание покидало башню в полуночной тьме, скрытые под покровом плащей они по очереди направлялись к экипажам. Случайностей и совпадений не бывает, порой, если мы не видим связи, это вовсе не означает, что её нет. ____________________________________________________________________________________ Издалека огромный замок казался спящим драконом, притаившимся на берегу Луары. Отблески заходящего за горизонт солнца еще освещали пики башен, отбрасывающих причудливые тени. Насколько разным одно и тоже место может казать при свете дня и в туманной сумеречной дымке. - Приветствую вас, граф! – обратилась она к мужчине, вышедшему ей на встречу. Он замер в почтительном поклоне, она протянула левую руку для поцелуя. Банальная вежливость, предписанная правилами хорошего тона. - Вы выбрали весьма точно определение, всё-таки добралась, - кивнула девушка. В действительности длинные путешествия никогда не доставляли ей особых трудностей, пожалуй, она даже любила такого рода прогулки за возможность посмотреть не только то, что ей хотят показать. За время путешествия она видела не только пышные фасады французской столицы, но и то как живут люди за её пределами. Разительный контраст. - Кто посмеет отказаться от столь лестного предложения, - улыбнулась она, принимая протянутую ей руку. Пожалуй, говоря о том, что теперь всё его внимания принадлежит ей, граф изрядно покривил душой. Исследование того, что зовется «Философским камнем» занимали его ничуть не меньше, чем её персона. - Полагаю, вы нечасто принимаете у себя гостей, - отметила Гроза, глаза успели привыкнуть к темноте и она не боялась споткнуться. следуя вместе с ним в совершенно темный и от этого мрачный и неуютный холл замка. Легким движением руки, мужчина зажег два ближайших к ним факела, огонь повинуясь движению его глаз яркими искрами перепрыгивал от одного фитиля к другому. Девушка удивленно подняла брови, она видела, как на балу граф поглотил пламя свечи, но и не предполагала, что он может создавать его по своему усмотрению. - Благодарю вас, так гораздо лучше! – она старалась не выдавать своего удивления, ведь охать и ахать по поводу и без, как минимум неприлично. Сейчас её спутник создал в ладони шар живого огня, который, то возгораясь, то затухая казался мифическим фениксом, возродившимся из пепла. Девушка чуть склонилась к огню, протянула руку, почти касаясь обжигающих языков пламени, и тут же отдернула пальцы. Огонь был вполне настоящим, хоть и казался всего лишь ловкой иллюзией. - Говорят, все мы созданы из пепла и в пепел обратимся. Мир был создан из огня, в огне он и погибнет, - Гроза наблюдала, как всполохи пламени исчезают в ладони мужчины. Это не было доводом веры, скорее просто здравого смысла. Тем временем они оказались в большом обеденном зале, девушка который раз удивилась величию замка. Пожалуй, король действительно нацелился на всё золото мира, которое стараниями одаренного алхимика может упасть к его ногам. Граф приказал слугам удалиться и оставить их с гостьей вдвоем. Он отодвинул перед ней стул, девушка кивнула в знак признательности и заняла место за столом. Граф наполнил бокалы, и началась неспешная светская беседа. «И вы ни в коей мере не подозреваете, что угодно от вас королю», - подумал она, когда граф сделал паузу. Девушка не спешила задавать вопросы, давая собеседнику сначала поведать то, что он и так готов рассказать. Смотри и слушай и узнаешь гораздо больше, чем, если будешь спрашивать напрямую. Гроза улыбнулась, когда радушный хозяин, в действительности так же являющийся гостем замка, принялся описывать ей все кулинарные изыски. Казалось, что сиятельный граф заметно нервничает и даже немного смущен своим положением. - Ужин великолепен, а ваши манеры по-прежнему безукоризненны, - ответила она, рассмеявшись. Возникла пауза, оба собеседника сосредоточились на еде. Довольно прозаично, но дорога до замка была действительно долгой. Молчание было вполне естественным, и неловкости она не испытывала. Само по себе предложение прозвучало достаточно двусмысленно, пожалуй, следовало бы сдержать любопытство. - Что же, я с удовольствием поговорила бы о ваших выдающихся познаниях в областях алхимии. Ходят слухи что вы раскрыли секрет «Философского камня». Позвольте спросить, что привлекает вас больше безграничное богатство или бессмертие? – откровенный разговор заслуживает честных вопросов. Веками люди экспериментировали с различными веществами и магическими ритуалами, стремясь постигнуть эту тайну. В поисках вечной жизни, или неиссякаемого источника богатства они совершали бесчисленные злодеяния, веря, что всё можно искупить. Пожалуй, искупление, одна из самых неоднозначных религиозных доктрин. Сейчас он задал волновавший его вопрос, и в доказательство своей исключительности превратил яблоко в кусок золота. Кусок металла катился в её сторону по скатерти. Она остановила катящийся фрукт кончиком указательного пальца, ощутила мертвый холод металла и отодвинула его подальше от себя. - Людям свойственно бояться неизвестного, - уклончиво ответила она. Из всех, кого ей приходилось встречать граф был наделен больше остальных, но она не испытывала страха, скорее недоверие. Вернее у неё не было причин доверять ему, но были причины стремиться заслужить его доверие. - Главный вопрос не в том, чем вы обладаете, а как стремитесь это использовать. Вы верите, что сила, дарованная вам… , - она сделала небольшую паузу, ей всегда было непривычно произносить это, и снова вопросы веры и вопросы кровы, самые трудные во все времена: дарованная вам Господом, дает вам права вершителя судеб? «Ангард! Чтобы грамотно заманить добычу, надо знать на какую приманку она поведется. Ну что же граф, что не дает вам спать спокойно, мечты о славе, богатстве или бессмертии. Какие демоны живут в потаенных уголках вашей души?» - она пристально смотрела в глаза своего собеседника. - Не хуже, чем вы представляете, кто сидит перед вами, - спокойно ответила девушка, она не любила произносить этого в слух, поскольку не знала ни одного достойного определения того, кем они являются. Потомки античных богов, ублюдки ангелов и людей, демоны, исчадия ада или ведьмаки, за прошедшие века, как только их не называли. Но смело можно утверждать лишь одно они не достижение последних столетий, они существовали всегда, и всегда будут существовать, по крайней мере, до тех пор, пока им хватает ему скрываться в тени. - Позвольте мне тоже, вам кое-что показать, - произнесла она, опустив ресницы, так чтобы он не видел, как засветились её глаза, поднявшийся поры ветра погасил свечи стоявшие на столе. Разумеется, это не означало, что каждый из них собирается вложить карты на стол, но честность должна быть взаимной.
Отправлено: 26.06.11 13:43. Заголовок: Эволюция - это несов..
Эволюция - это несовершенный и порой жестокий процесс. Борьба между уже существующим и тем, что еще только зарождается. И в процессе этого рождения мораль уже не имеет значения. Вопросы добра и зла сводятся к одному – выжить или погибнуть. Так я считал всегда, даже до тех самых дней будущего, которого, увы, никто не увидит, кроме наверное меня. Признаться, даже я не был уверен, вечен буду ли я. Вдруг у моих особых клеток свой срок годности. Вдруг я могу пережить три поколения, а не четыре. Пока я искал ключ к своим способностям и талантам, я не оставлял попыток найти таких же, как и я. Да, я порой вёл себя открыто и не предусмотрительно, но эта было всего лишь частью моего плана. Я думал, что другие перестанут бояться самих себя и своей силы, и примкнут ко мне и к моим братьям, но всё это заканчивалось весьма печально, печально именно для меня. Я уже оставил попытки найти таких же, как я, как вдруг мадмуазель Дюваль, показала то что я никак не ожидал увидеть. Это был лучик надежды во тьме, которой я бродил всю свою жизнь. А жизнь моя была очень долгой и мучительной. Я помню тогда свою реакцию, на моём лице можно было прочитать, что я словно некий мальчишка, который нашёл источник вечной жизни. Да, определённо я был в восторге, ведь теперь я был не один. Она была такой же, как и я. Первые из нашего вида, хотя я слышал и о других, но на мой взгляд это были лишь легенды. К примеру тот миф о воине из Египта, который рос среди разбойников и чуть не поработил четверть населения земного шара, однако по легенде его тут же остановили. На мой взгляд это были лишь сказки и не более. Я ещё не был в Каире, но обязательно хотел туда заглянуть, взглянуть на ту пирамиду, где находится гробница того самого воина. Но что-то мне подсказывало, что кроме песка и недовольных фараонов я там ничего не найду. Со временем моё имя представляло собой, как "авантюрист", люди называли меня "отшельником" и любителем искушать судьбу. Да, я просидел во многих казематах и тюрьмах, и планировал и дальше погостить там. Может кто и удивиться, но в тюрьмах половина из тех, кто там прибывают, заслуживают привилегий куда больше чем любой из ныне живущих королей или монархов. Эти люди страдают, за то что они такие, какие есть. У них есть характер, сила воли, их дух был непоколебим, а язык их являлся оружием, к которому прислушивалась толпа. Я был одним из таких, но благо я был умнее и рассудительнее, я умел находить ту точку критичности, при которой я знал границы дозволенного. Я знавал правила, я их изучал, и я мог найти любую брешь и воспользоваться ей на своё усмотрение. А порой зачастую мне просто везло. - Я... Я... Я сражён, - улыбнулся я, понимая, что рассматриваю свою гостью так, словно целый легион бегущих англичан, несётся ко мне, где я стоял совсем голый посреди открытого поля, совсем без одежды. - Прошу прощение, для меня это в новинку... - улыбнулся я, но что тут скрывать, мои глаза светились от радости. Я чувствовал внутри себя искру, половинку, которая хотела воссоединиться с той половинкой, которая была внутри этой девушки. - Вы прекрасны... Неудивительно, что моя внутренняя природа так и тянется к вам, подобно силе магнита! Изначально я что-то почувствовал, что между нами есть что-то общее, - я перестал запинаться, я жестикулировал руками, я был увлечён и восхищён ею всё больше и больше. Тогда я помню одно, она сразила меня, метко пущенная стрела попала в моё холодное увлечённое наукой сердце и сердечные мышцы впитав яд этой женщины, быстро поддались её чарам. Тогда это был мой первый опыт, я понял, что любовь опасна настолько, насколько она прекрасна. Коварство этой женщины и мой холодный расчёт, признаюсь я хотел обладать и тем и другим, но не мог. Я был слишком занят своей профессией, чтобы тратить время на интриги, хитрые сплетения планов, а самое смешное, я не обладал нужными формами тела, как например мадмуазель Дюваль. А она использовала всю красоту своего пышного тела, чтобы манипулировать моим мужским началом. Мой разум проигрывал в войне с сердце за битву преобладания моим телом. Один щелчок и я снова тот загадочный мужчина, опасный для двора, но другой щелчок и я навсегда пленник этих женских чар, способный поменять ход истории ради её доброго слова в мой адрес. - А что если... - я задумался на секунду о вопросе мадмуазель Дюваль о "философском камне" и бессмертии. - Что если я скажу вам, что я добился и того и этого! Что если я могу жить вечно и в тоже время могу показать, как обращать вещи в несметное богатство?! Увы, я не раскрыл всю тайну философского камня, я не создал эликсир делающий человека бессмертным, затягивающий его самые смертельные раны, но я добился четверти результата учёного по имени Николя Фламель, который смог обращать предметы в золото! - улыбнулся я, а потом пойдя на риск, я попросил свою гостью последовать за мной.
Место: Самая высокая башня в Château de Chambord: лаборатория Графа Сен-Жермена.
Когда я и мадмуазель Дюваль поднимались по длинной долгой винтовой лестнице в самую высокую из башен этого замка, в руках у меня была лишь трость, которая искала твёрдую опору ступенек и факел в руке, который показывал нужное направление. В башне же не было настенных факелов и другого освещения, даже свечей, эта часть замка выглядела словно запретным и заброшенным местом. Скорее всего поэтому я и выбрал это место для своей лаборатории, сюда боялись ходить убираться даже слуги. По одному из мнений, именно в крышу этой башни били в летний период всякий раз грозы и молнии. Франция вообще была странной проливных дождей, поэтому это место считали проклятым, ведь не спроста символ гнева Господня намеревался ударить именно сюда. Однако я был учённым уже не первый год, и потому я сразу понял, что архитектор выполняющий эту часть здания предусмотрел и установил где-то у крыши, что-то в роде громоотвода. Это было интересно, ведь если мне нужен был удар молнии или сильное статистический разряд, я мог бы дождаться нужной погоды, а не пускать воздушного змея в тёмных лесах, где того и гляди меня могли ограбить и зарезать. В моей лаборатории всё уже было готово, колбы и склянки кипели, внутри некоторых из них что-то оживало и двигалось. Здесь я чувствовал себя вторым Господом Богом воссоздающим жизнь и отнимающий её. В моей лаборатории находилось огромного вида зеркало в отражении, которого двигались наши фигуры окутанные нашей настоящей аурой. Ауры людей могли видеть сущности в роде Смерти, Судьбы, или мифических существ, это зеркало являлось оком. Моя аура была золотистого цвета, она всегда была такой и не менялась, а вот аура госпожи Дюваль была белого оттенка. Чистейшего вида энергия. - Проходите пожалуйста, вам нечего бояться, - улыбнулся я, а потом взяв со стола монету в двенадцать су, кинул её метким броском прямо на уголь. Далее я двинулся к своей шкатулке и вытащил оттуда один из чёрных тринадцати семян. Семя я сжал в кулаке, так что оно раскрошилось и превратилось в подобие чёрного порошка. Подойдя к углям и взглянув на монету, я раскрыл руку и покрошил чёрным семенным порошком на монету. Через пару секунд, моя рука потянулась за паяльной трубкой и ровно две минуты я стал нагревать монету, стоя на безопасном расстоянии. Клубы дыма выходящие из серебристой монеты стали образовывать из чёрного оттенка порошка, не серый цвет, а скорее салатовый, перерастающий больше в золотистый. Я убрал трубку, попросил Женевьеву мне помочь и подать тот ненужный кусок старого толстого пледа. Закутав в него монету, я аккуратно положил её на стол и стал наблюдать за дальнейшей реакцией металла. Как только монета выпала из пледа, раскалившись практически до красна, она тут же стала остывать и на глазах моего гостя уже спустя минуту перед нами лежало чистейшего золото. - Если Король мне позволит, с помощью формулы, которую я расшифровал в дневниках господина Фламеля, я смогу заставить народ Франции выращивать такие семена в течении года, - потыкал я пальцем по деревянной поверхности шкатулки. - Не нужно воевать, чтобы выиграть войну! Нужно всего лишь знать способ ведения этой самой войны, и не все они ведут к насилию, мадмуазель Дюваль! - улыбнулся я, пальцами дотрагиваясь до двенадцати су, которые были теперь золотыми. Скорее всего в истории Франции это монета уже являлась антиквариатом, монетный двор министерства финансов короля не чеканил такие монеты никогда и продать такое можно было в два раза дороже, если не больше. Я же кинул эту монету прямо в руки своей гостьи и улыбнувшись, добавил: - Это вам сувенир на память от меня! - Золото вообще интересный металл по своим свойствам! В нём имеются и токсичные свойства, мало кто знает, но этим куском металла, я мог бы отравить кого угодно и в течении двух недель жертва умерла бы, никто бы так и не догадался в истинной причине смерти. Даже королевским лекарям не под силу понять такое! - я говорил спокойно, я был учённым, такие речи для меня были естественным нормальным ведением беседы, я показывал свою гениальность и полную бездарность и некомпетентность слуг во дворе короля, которые то и дело, что набивали свои кошельки золотом. Я уселся в удобное кресло и предложил своей гостьи сесть напротив меня. Я не стал пояснять о втором своём открытии, я так и не смог понять, как сделать человека бессмертным, увы, Фламель этого добился не сам, а с помощью какого-то существа вышедшего из недр земли. Однако в богов я верил меньше всего и поэтому я полагал, что в этой его фразе есть некий зашифрованный подтекст на очередную формулу. - Так вы контролируете ветер? - улыбнувшись вновь, спросил я. - В моём же случае, я могу переманить химические и физические свойства того, что воссоздаю собственными руками! Это очень интересно... Когда я впервые получил из металла золото, я обнаружил, что моё тело может воспроизводить те же свойства! Забавно, но каким-то способом моё тело адаптировалось к этому химическому процессу, - я улыбнулся ещё больше. Вскоре когда я переключил всё своё внимание, в окно башни, ко мне залетел один из серпастых почтовых голубей. Я сразу узнал этого голубя, таких держали в Блуа, недалеко от замка, где я жил. Это из крупного города, что неподалёку отсюда. Я улыбнулся и взял голубя умелым и хитрым движением рук, тот попытался вырваться, но только заставил меня ещё сильнее его обхватить. В таких городах, как Блуа, водились дикие голуби, не то что при дворе Людовика или у маршалов с министрами. Я сорвал старый клочок пергамента с лапки птицы и развернув его, прищурив глаза, начал читать. То что я прочитал не обрадовало ни меня, ни Женевьеву. Это было той новостью, которой посчитать хорошей ни в одной из ситуации нельзя было. В послании кривым почерком главного писаря было написано уведомление о том, что тело некоего графа Бель-Иля нашли несущимся по течении Луары. Охрана облачённую в форму королевских гвардейцев постигла та же участь, что и самого графа. Их тела нашли несколькими часами ранее, причиной смерти стали арбалетные болты. В письме писали, что проводился обыск и судя по всему это было нападение местных разбойников. Я потерял дар речи, я несколько раз перечитал письмо, а потом отдал его тихим и плавным движением руки своей гостьи. - Граф Бель-Иль скончался! - вторил я тихо словам писаря. Мне уже не было дело до Женевьевы, я тут же встал и схватив свой дорожный плащ со спинке кресла и треугольную шляпу, сказал: - Это в четырнадцати километрах отсюда! Через пару часов пойдёт дождь, мне лучше поторопится! - я тут же взмахнул рукой и пламя огня в факеле и в моей лаборатории погасли. Удостоверившись, что это место теперь не в рабочем состоянии, я подошёл к девушке и сказал: - Поехали со мной, Женевьева? - спросил я. В этот самый момент мне хотелось быть только с ней и ни с кем другим, я подозревал почему убили графа, но для этого мне необходимо было взглянуть на его труп и понять, нашёл ли убийца то что искал. Мало того, я прекрасно понимал, что следующей жертвой стану я. Всё это было как-то взаимосвязано с тем посланием от короля, которое хотел вручить мне граф. Мои действия могли быть предсказуемыми и вполне это письмо могло стать ловушкой, и тогда меня попытались бы заманить в Блуа, где есть куча наёмников и главное, я вышел бы из замка, где я был в безопасности. Мне довелось сражаться с сильными соперниками, я мог бы дать отпор, но я не знал, кто враг и чего мне ждать от него. Поэтому лишняя помощь мне бы не помешала. - Если вы откажитесь, я пойму! В замке прислуга о вас позаботиться! - с улыбкой я кивнул Женевьеве, а потом взял её руку и поцеловал её прямо в ладошку и запястье. - У вас тёплые руки, я запомню это! - далее я помнил, что вовсю стремился вниз по лестнице, не зная, что предпочтёт молодая особа. Приключение в конце концов для мужчин, не женское это дело сопровождать в такое позднее время графа, на которого теперь ведётся охота.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 42
Репутация:
1
Отправлено: 29.06.11 11:37. Заголовок: - Не смотрите на мен..
- Не смотрите на меня так, мсье граф, я не извлекаю кроликов из пустой шляпы, и не превращаю воду в вино. В сравнении с тем, что можете вы, это всего лишь ярмарочный фокус,- ей льстило его искреннее удивление. Среди служителей тех, чьи лица сокрыты золотыми покровами было множество одаренных, считалось, что были и те, кто чувствует себе подобных и способен покорять волю других, вынуждая их принимать сторону хозяев. Пожалуй, это было странно, говорят, Сен-Жермен объездил почти половину мира, но неужели он никогда не встречал тех, кто был наделен чем-либо от природы, ведь легенды о колдунах и ведьмах ходили веками. И среди тысяч шарлатанов встречались те, кому было даровано более других. - Вы, правда, никогда не встречали подобных вам? Что ж, есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, - рассмеявшись, девушка процитировала строчки из трагедии Шекспира. В этом сложность, мир всегда не такой, как кажется, и чем больше невероятных вещей мы узнаем, тем сложнее становиться отличать правду от вымысла. Зачастую скепсис застит горизонты познания, но с другой стороны, уповая на существование невероятных вещей, наука так и будет блуждать в дебрях язычества. Когда-то Декарт учил науку сомневаться во всем, и к чему это привело, ученые бьются в попытки доказать очевидные вещи и не видят дальше собственного носа. Но где граница между тем, что стоит принимать на веру, и тем, что требует доказательств? Гроза вместе с графом поднималась по полтемной винтовой лестнице в лабораторию. Отблески факела плясали на сырых стенах, девушка касалась стен, чтобы не упасть. Похоже, в эту башню никто не входил несколько столетий, до тех самых пор, когда граф не счел её отличным местом для своей работы. - Вы полагаете Фламель действительно создал философский камень, и слухи его пребывании в Индии правда? – поинтересовалась она. История об алхимике, познавшем тайну философского камня и обретшем бессмертие, давно обросла фантастическими подробностями и укоренилась в виде одной из легенд. Доподлинно известно, что такой человек жил и умер, завещав своё имущество церкви. Ходили слухи, что его смерть и погребение были хорошо подготовленной инсценировкой. Так же доподлинно известно, что когда его могила была вскрыта, то тела там не оказалось. А многие тайные общества по всей Европе объявили настоящую охоту за Фламелем и его дневниками, в надежде заполучить этот секрет. В одном из своих последних писем, в котором он завещал свой дневник племяннику, Фламель писал, что унесет секрет камня с собой в могилу, и советует своему родственнику поступить так же. Благоприобретенное бессмертие не сулило ничего хорошего, Фламель вынужден был бы вести жизнь беглеца и странника, чужой для всего мира, преследуемый церковью и сотнями служителей сильных мира сего, готовых в погони за богатством и бессмертием на что угодно. Девушка размышляла о коварной природе бессмертия, поднимаясь по полутемным ступенькам в башню замка, где располагалась лаборатория графа. Представшая перед ней комната на вершине башни под самой крышей была оборудована множеством столов, на которых стояли таинственного вида склянки, в них кипели растворы и происходили движения и превращения каких-то объектов, оборачивающихся то обложками тумана, то языками пламени. Назначения большинства из этих приборов была ей непонятна. Алхимия её мало интересовала, ибо её практическое применение для жизни оставалось загадкой. Какой смысл в изучении предмета, чьи законы справедливы лишь в лаборатории при тщательном соблюдении миллиона условий. Хотя, она не исключала, что возможно прогресс изменит жизнь человечества, и алхимия сыграет в этом не последнюю роль. Большое зеркало отразило двоих людей, поднявшихся в лабораторию, с той лишь разницей, что в нем фигуры были окружены сиянием, свидетельствовавшим о силе их обладателей. Граф пригласил её подойти ближе и сказал, что ей нечего бояться, но Гроза испытывала скорее любопытство, чем страх, особенно когда граф принялся выстаивать какой-то эксперимент с семенами из шкатулки, углем и монетой. Он попросил подать ему кусок пледа, и она исполнила его желание, с любопытством наблюдая, как изменяется монета. Пройдя череду превращений через огонь и пепел, монета приобрела золотой блеск, более того по окончании эксперимента она в действительности превратилась в золото. - Вы полагаете, что это будет верное решение? Вы помните легенду о Мидасе, царе Фригии, который обращал в золото всё, к чему прикасался, и это не принесло ему блага. Золото всего лишь металл, оно не пригодно в пищу и не излечивает болезней? – спросила девушка. Научив народ Франции растить подобные семена, граф лишь разрушит и без того шаткую экономику, золото, как мерило вещей, утратит свою силу. Таким образом, сделав людям величайший подарок, он обречет их на нищету, ведь тогда презренный металл станет ни дороже грязи под ногами. Подобно сэру Томасу Мору граф хотел даровать людям рай на земле, общество без лишений и бедности, где царят равенство и братство, просто смешно, ведь это противоречит самой природе человека. Люди не рождаются равными. Они не готовы к подобным подаркам, и вряд ли будут готовы однажды. - Война без насилия? – она усмехнулась: - Вы что же надеетесь купить англичан с потрохами? – в её голосе чувствовалась ирония, девушка рассматривала опустившуюся в её ладони монету. Вместо того чтобы употребить свои выдающиеся способности на благо народа, граф, как и многие, гнался за призраком бескрайнего богатства. Вместо того чтобы создавать семена пшеницы, которая будет родиться и в дождь и в засуху, искать средства от эпидемий, опустошающих города, он лишь приумножает металл, чья ценность исходно была велика лишь для жителей старого света. Обитатели новых земель, до того как их развратили пришедшие с Колумбом испанцы, считали золото просто металлом и с удовольствием обменивали его на диковинные побрякушки колонистов. Для них оно было нисколько ни ценнее плодов или трав. Похоже, в отношении графа Шуазель был те так уж и не прав, его честолюбие не позволит ему принять предложение министра иностранных дел напрямую, но святым он не был, и его гордыня вполне могла сыграть на руку тем, чьи лица скрыты. - Вы думаете, что при дворе собрались лишь невежды и сребролюбцы? – спросила Гроза, когда мужчина нелестно отозвался о слугах короля. Что же не все они блистали интеллектом и обширными познаниями, но подобно паукам, запертым в банке и стремящимся сожрать друг друга, они были хищниками, закаленными в подлых интригах и недооценивать их было опасно. - Вы говорите об уникальных свойствах золота, пожалуй, я могу добавить еще одно, не имеющие, увы, отношения к алхимии и неискоренимое никакими превращениями. Его влияние на человеческие души, оно развращает, выявляя наиболее подлые и грязные стороны человеческой души, не торопитесь делать человечеству подобных подарков. Иначе вместо Эдамского сада, вы построите ад на земле, - сказала Гроза, возвращая монету, которую он подарил ей. Возможно, стоило отдать монету Шуазелю как доказательство её слов, и пусть вся академия наук ломает голову над тем, как это было сделано, ведь шансы на успех минимальны, но она не собиралась давать им ни малейшей возможности, слишком хорошо ей были известны нравы тех, кому она служила. Девушка расположилась в кресле напротив, настало время поговорить о том, что она ему показала. - Моя семья повеливает ветрами уже очень давно, эта способность передается по женской линии и проявляется не в каждом поколении, - то, что звалось магией, со временем станет наукой, то, что звалось уродством, однажды будет даром, но это будет не скоро и не известно будет ли вообще. - Значит, вы не только постигли секрет камня, но и в некотором роде стали гусыней несущей золотые яйца? - девушка снова рассмеялась, аналогия с басней Эзопа казалась забавной и в то же время удивительно точно, описывала ситуацию. Внимание её собеседника отвлек почтовый голубь, приземлившийся на окно башни, мужчина встал и принялся подкрадываться к нему, голуби создания хитрые и осторожные, граф ловким движением поймал птицу и снял привязанный к лапке кусочек пергамента. Девушка поднялась следом за ним. Он несколько раз пробежал глазами письмо и передал его Грозе. Она прочитала письмо, на её лице отразилось удивление и сомнение. Чем дальше она читала, тем больше росло и усиливалось в ней сомнение. «Разбойники местных лесов, что бьют из арбалета без промаха?», - было удивительно читать подобное, королевские гвардейцы вполне способны были дать отпор шайке разбойников. Её подозрения пока ничем не были обоснованы. Но говорят, что случайностей не бывает. Граф собирался в путь, он погасил свет, оставляя лабораторию в полумраке. Ни дождь, ни поздний час не были для него достаточными причинами дождаться завтрашнего утра. Она колебалась и собиралась убедить его отложить поездку до рассвета, но, как известно, упрямца не переупрямить, ко всему прочему она получила прямой приказ следовать за графом до тех пор, пока он не будет готов принять то самое предложение. Он взял её руку и поцеловал, подобные порывы не предназначены для чужих глаз, девушка немного смутилась. - Я поеду с вами, - согласилась она, когда мужчина выпустил её руку. Она спускалась по лестнице следом за ним, стараясь не отставать и не поскользнуться на выщербленных ступенях винтовой лестнице. - Позвольте попросить вас об одолжении, велите седлать лошадей. Могу я просить вам подать в одну из комнат мужское дорожное платье? - всё больше смущаясь, попросила Гроза, время было ценно, но верхом они доберутся гораздо быстрее. Просьба о мужском платье была неслыханной наглостью, но в самом деле, не в кринолинах же ей скакать верхом. Сборы заняли не более четверти часа и двое всадников покидали замок в вечерних сумерках.
Отправлено: 04.07.11 21:05. Заголовок: Два чёрных жеребца у..
Два чёрных жеребца уже мчались вовсю минуя ненастную французскую погоду, которая доносилась ещё из близ земель Парижа. Наши тёмные фигуры в чёрных плащах мчались вверхом, держа коней за узду. На удивление я, который так много путешествовал и который мог перепутать обычную дорогу из собственного замка в Блуа к примеру с торговыми путями Персии; к величайшему счастью справился очень хорошо, как проводник. Мне не требовалось останавливаться, я читал следы и прекрасно видел все скрытые тропы, где проходили лошади моего друга и его королевской гвардии. По дороге я обдумывал слова девушки, я не был настолько глуп, чтобы дать алчным интриганам золота или сделать народ таким же, как и министры, что пытаются изжить короля. Наоборот я был умнее многих и я не хвалюсь, я прекрасно знаю, что я делаю. Деньги это лишь способ к достижению цели. Женевьева в шутку спросила: собираюсь ли я купить англичан с патрохами? А почему собственно нет? Деньги хороший мотиватор, пока ты кормишь пса, он тебе не страшен, в это время ты можешь вырастить собственное чудовище, которому не надо будет платить и которое поможет избавиться от лишних расходов в виде твоих врагов. Я был дальновидным человеком, и прекрасно понимал, что такое алчность и как это работает, особенно в такое-то военное время. Однако семена мне не помогут так как я хотел: с их помощью я не выиграю войну, хлебом не защищу свою семью, да и дождём не вернёшь честь жёнам и дочерям, которых насилуют англичани, всякий раз вторгаясь на территорию Франции. В это время, когда я рассуждал на тему войны и моей роли в ней, я ощутил внутри себя что-то новое и в тоже время знакомое, то что раньше всегда хотело выйти из моего тела и начать жить отдельной жизнью. Я словно почувствовал, что после известии о кончине своего друга графа Бель-Иля, я стал мыслить, как сам граф. Может это смерть его так действует на меня? А может быть лютая ненависть переполняет сейчас меня и от того мне так хочется мстить? Если это сделал король, чтобы втянуть меня в свою грязную игру, то Господь свидетель я стану самым заклятым и серьёзным врагом для династии Бурбонов и всех родственников Медичей вместе взятых. Кстати следует сказать, что к одному из них мы уже приближались. Я обхватил одной рукой узду моего коня, а потом тут же дёрнул её на себя, балансируя в седле, чтобы не упасть. Конь встал на дыбы и неохотно заржал, а потом опустился и грозно стал цокоть копытами по грязи. Тут же хлынул дождь, конь стал мотать головой пытаясь сбросить с себя капли, которые его так раздражали. Я коснулся коня рукой и погладил его грифу, на секунду мне показалось, что он понимает меня. Ему я прошептал тихо на ушко ободряющие слова. Я выбрал арабский язык, на мой взгляд арабы умели выбирать красивых чистокровных скакунов, которых практически невозможно было укратить. Мне довелось видеть скачки по пустыням богатых шейхов и даже принимать участие в одной из мусульманских войн. Там же местные конюхи говорили ласковые вещи на ухо животному, чтобы оно успокаивалось. Арабы относились к животному с особым трепетом, чего стоили ух удивительные создания - верблюды. Они ценили их больше чем женщин, и продавая несколько верблюдов за пару рабынь, считалось для них, что женщина должно быть имеет красоту от бога, раз за нею отдают столько животных сразу. Мне до сих пор не была понятна эта политика, но тогда арабы во мне вызывали не поддельный интерес и самое интересное их методы хоть и были вульгарными и жестокими, но главное что работали. Проблемы у них возникали только с религией и территориями из-за чего и шли всяческие битвы с кочевниками и европейскими рыцарями. После того, как я начал шептать что-то моему коню, животное тут же прикрыло глаза и успокоилось, мне показалось, что я нашёл контакт с ним и если я попрошу его прыгнуть в огненную стену, он ни секунды не сомневаясь сделает это.
Место: Блуа́ (фр. Blois) - главный город департамента Луар и Шер во Франции, стоящий на правом высоком берегу Луары между Орлеаном и Туром.
Теперь перед нами уже возвышались стены крупного города Блуа. На сторожевых башнях горели факелы, солдаты ходили вдоль стен. Блуа носил не самую хорошую репутацию в это время. Сюда изгнали одного из родственников Медичей, а именно Гастона Жан Батиста Орлеанского. Стоило сказать, что если кто и знал ответы, что творится в этом городе и какие "разбойники" способы напасть на королевскую охрану и графа, то следовало заглянуть именно к нему. Мазарини изгнал Гастона Орлеанского в замок Блуа, за его отчаянные попытки вести интриги против Ришелье. Я сразу понял, что если ехать в Блуа, то я нарвусь на неприятности, ведь уважаемый Гастон не жаловал Людовика и всю его королевскую братию. Поэтому я был уверен, что писарь писавший мне то письмо был нанят именно им, хотя это ещё требовалось доказать. Граф Бель-Иль был не дураком, он знал Францию и её историю лучше, чем я. Он никогда не стал бы в открытую путешествовать через Блуа, учитывая что его сопровождает стража короля. Скорее всего это была западня, его ждали. - Не нравится мне это всё! Похожее я уже ни раз наблюдал, - я поджал губу и вспомнил как один мой друг повёл наш отряд на местных туземцев. Слава тогда давалась ох как не легко и воспользовавшись опытом и силой современного оружия, мы жестоко расправились с местными племеннами и заставили их уйти с территорией, которые стали по праву нашими. Это было жестоко, но только тогда я понял, что именно так и делается история. - Мы во владениях людей, которые не очень то меня жалуют... - я улыбнулся взглянув на Женевьему, а потом кивнул головой на сторону северной башни. - Владения "Его Высокопреосвященства" кардинала Жан-Франсуа Поля де Гонди, известный нам, как кардинал Рец. Архиепископ Парижский, является четвёртым подряд представителем итальянского рода Гонди на парижской епископской кафедре... Это его я имел как-то честь опустить на том баллу вместе с остальными представителями знати... Думаю вы его помните! - моя улыбка становилась ещё шире. Мне нравилось, что церковь меня не любила, я тоже к ней не питал большой любви, поскольку в последнее время по моим итогам, после маркизы Помпадур, она забирала всё остальное золото Франции себе. - А там... - я уже показал пальцем в другую сторону. - Старый замок Блуа, сейчас там коротает свои последнии дни герцог Орлеанский, благодаря нынешним главам государства! - я понимал риск, который приводит меня в Блуа, даже учитывая весь мой интеллект, смекалку и находчивость в купе с моими силами, прорваться незаметно нам не удасться. А значит мне надо принять чью-то сторону, занять позицию, которую от меня ждут. Или я с церковью и в паутине остальных интриганов помогаю свергнуть короля, или я с озлобленным родственником королевской семьи, герцогом Орлеанским, который хочет воткнуть нож королю в спину за заточение здесь. Перспективы отнюдь были не радужными, однако, как любил я всегда говорить "после дождя всегда жди радугу". Мне же нужно было переждать дождь умеючи, в манере графа Сен-Жермена. - Двигаемся к герцогу Орлеанскому, он поможет! Я заставлю! - улыбнулся я, уверенный в своих силах, которые ставили не только меня, но и репутацию Женевьевы под удар. - Отчаянный человек совершает отчаянные поступки, умный человек не совершает их редко! - тут же ударив пятками сапог в бока жеребца, я помчался вниз по склону прямо к южным воротам. Пока мой конь нёс меня к южным воротам, которые не только нужно было обойти, но и пройти не малый путь по всему городу до замка Блуа, я подумал вот над чем. Скорее всего тело графа Бель-Иля будет находится в церкви Святого Ломера, где и будут меня поджидать люди в тёмных плащах, держа в одной руке факелы в другой шпаги и мечи, в духе кончины Цезаря. Умный стратег сделал бы так, да и не скрою своих мыслей я бы организовал засаду тоже там, однако вся проблема в том, что я сейчас являюсь мишенью, а не стрелком. Поэтому мне предстояло провести нас с Женевьевой в город, где мы станем не лучше чем те же англичане. Кстати вполне серьёзно, что нас и убить могут под предлогом что мы шпионы Англии. Однако мне в первой, я переживал скорее за свою сообщницу. - НЕ СБАВЛЯЙТЕ ТОЛЬКО СКОРОСТИ, МИЛЕДИ!!! НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ, ВПЕРЕДИ ВСЁ САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ!!! - крикнул я своей напарнице, а потом улыбнулся и извлёк из потайного кармашка два мешочка с парошком собственного приготовления. Чуть ниже, у них свисали не большие кусочки верёвки. Я пригнулся, слыша как со стены доносится звук горна и кто-то повелевает нам остановиться и представиться. Естественно я не последовал их совету, меньше всего я хотел, ждать аудиенции с Рицем и лизать его задницу, чтобы мне дали добро на въезд в город, который он считает своим. Это кстати могло произойти при сто процентной удачи и хорошему расположению звёзд. Я предиреживался теории, что нас просто убьют. Я не заставил себя ждать и метнул мешочки прямо вверх в стену. Далее всё пошло самой собой, стоило мне сконцентрироваться на вещи, как мешочки запылал огнём и через пару секунд, когда они соприкоснулись со стеной, послышался оглушительный взрыв. Мой конь нервно заржал, однако я рукой показал Женевьеве знак, чтобы она не останавливалась и следовала прямо в сторону взрыва. Стража не заставила себя ждать и вскинула арбалеты на боевую готовность, однако и я не был промах. Третий мешочек тут же полетел вперёд и взорвавшись у коней под ногами, пустил тёмную завесу перед нами в виде тумана. Наши кони мчались вперёд и я первым приготовился к прыжку и дёрнув узду, заставил моего жеребца прыгнуть в образовавшуюся достаточного размера дыру в стене. Конь дико заржал, когда его копыты приземлились и заскользились по каменным плитам, выложенных на дороге города. По улице уже сбегалась стража с боевым кличем и лязгоньем оружия, однако я только улыбнулся, дождался пока Женевьева догонит меня, а потом тут же слезая с лошади, подошёл к ней и предложив ей свою руку, помогая слезть с седла. - Я стараюсь импровизировать мадмуазель, однако посмотрим насколько меня хватит! - улыбался я, доставая ещё пару мешочков и кинул их в разные стороны, образовывая дымовые завесы вокруг нас, которые быстро расходились по всему радиусу, сбивая арбалетчиком со стены и тех солдат что пытались нас окружить. - На улицах их нам не найти, слишком извилистые... Нам нужно найти какой-нибудь кабак или трактир, - я тут же снял с себя свой чёрный плащ и шляпу, кидая их за угол одного из домов. Далее я уже бежал вместе с Женевьевой по ночным улицам Блуа, намереваясь найти хоть одно заведение, которое работало в такой поздний час. Увы, больше алхимических волшебных трюков и парошков у меня не было в запасе, поэтому по моему плану мы уже должны были наткнуться на место, где могли затеряться в толпе и уйти от погони. - Держись по дальше от кафедрального собора и церкви, Господь Бог сегодня не на нашей стороне, можешь в этом не сомневаться, - я улыбнулся, поскольку Господь Бог никогда не жаловал меня, как и я его. Я верил в науку и он тоже, но друг в друга мы не верили уж точно, по крайней мере я так надеялся.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 43
Репутация:
1
Отправлено: 04.08.11 10:20. Заголовок: С её точки зрения, в..
С её точки зрения, в этой формуле мог оказаться и еще один неизвестный компонент, хотя те на кого она работала, пожалуй, не стали бы затевать такой авантюры, слишком ненадежно. Убийство маршала Франции в лесу, совсем не в их стиле. Если бы Бель-Иль стоял у них на пути, то скорее всего он убрался бы тихо и в собственной постели, и даже самому Сен-Жермену пришлось бы изрядно потрудиться чтобы определить причину смерти. Но всё-таки её не покидало ощущение что так или иначе Шуазель в стороне не остался. Покинуть относительно безопасный замок на ночь глядя, ради бешеной скачки до города, было опрометчивым решением. Граф несся вперед, казалось, для него в этой дороге не было ничего необычного, известным лишь ему одному способом он видел тайные тропы и следы, скрытые начавшимся дождем, и мглой надвигающейся ночи. Гроза вынуждена была пригнуться к самой гриве лошади, потому что ветки деревьев били и хлестали, норовя выбить её из седла. Вы когда-нибудь задумывались о том, что ведет нас по жизни, не важно как это называется предопределение, или злой рок. Глупо полагать, что нам в действительно дано что-то решать. Как среди тысяч людей, с которыми нас сводит, а порой и сталкивает лбами судьба, мы выбираем тех, кто становиться нашими друзьями, а кто и врагами. И самое смешное, что большинство из них просто мелькают в нашей жизни, как искры в ночи, не давая нам возможности, как следует узнать их. Человеческие отношения напоминают добычу драгоценных камней. Трудно угадать есть ли в куске руды что-то стоящее. В этом кроется обман, мы не выбираем тех, кому храним верность, и тех с кем ведем кровную вражду. Мы просто живем, и порой случается так, что в тех, кто уготован нам во враги, больше достоинства, чем в тех, кого мы полагаем друзьями. Дорога до Блуа, начинала размокать от дождя и от этого становилась всё более не удобной. Всадники торопились, и весь путь до города скакали молча, каждый из них был поглощен своими мыслями. Блуа встретил их неприветливо, ощерившись в ненастных сумерках башнями крепостных стен. Они остановились в четверти мили от крпеостной стены. Гроза закуталась в плащ и посмотрела в сторону указанную её спутником. -Разумеется, помню, - улыбнулась она. Мужчина никогда не забудет упомянуть о своей победе, не важно на поле брани, или в светской беседе, встречаются даже такие, которые говорят и о своих подвигах в постели. - И что-то мне подсказывает, что на радушный прием надеяться не приходится, - согласилась девушка. Она рассматривала крепостные стены с любопытством. Что ни говори, а среди ночи через главные ворота их пустят вряд ли. Но не зря же они проделали весь этот путь. «Заставите герцога Орлеанского? Вот как. Что же не терпится на это посмотреть, ведь говорят, что старый упрямец и по сей день умудряется серьезно осложнить существование власть имущих в Блуа и за его пределами», - она подумала, что пожалуй смогла бы договориться со стражей, или попытаться перебраться через крепостные стены, в одном из самых глухих и тихих мест где охрана минимальна, но граф торопился и похоже осторожности в его планах места не было. «И вы, разумеется, полагаете себя именно таким человеком» - пожалуй, ирония была здесь несколько не уместна, за неимением лучшего, сгодиться любой план. - Ну что же, придется поверить вам на слово, - ответила она, пришпоривая коня. Нужно было двигаться тихо и быстро, так чтобы как можно дольше оставаться незамеченными с крепостной стены. Раздались звуки тревожного горна, и крики стражников, приказывающих остановиться и назвать себя. Гроза не слишком торопилась повиноваться. Штурм южных ворот, идея безумная и в то же время вполне выполнимая. Граф метнул в стену мешочек, раздался оглушительный взрыв, проделавший в стене вполне приемлемое отверстие. Повинуясь поданному знаку девушка не сбавляя скорости скакала в клубы поднимающегося дыма. Высыпавшая им на встречу стража была совсем не в восторге от подобного поворота событий. Не долго думая граф устроил впереди дымовую завесу. Плотные клубы застилали все вокруг, девушка сильнее пришпорила лошадь заставляя её мчаться во весь опор через завесу, и едва успела с силой рвануть поводья понуждая лошадь к прыжку. Они преодолели крепостную стену, но это во все не означало успешного завершения их приключений. Подобное появление наделало много шума, и казалось, вся городская стража была уже здесь. - Полагаю, нам предстоит узнать это очень скоро, - подтвердила Гроза, спешиваясь. Очередной ловкий бросок графа, очередной взрыв и клубы едкого дыма. Теперь им оставалось лишь убегать и надеяться, что им удаться встретиться с герцогом Орлеанским раньше, чем стража устроит им аудиенцию у кардинала Рец. Лошадей они оставили у крепостной стены, слишком заметными были бы всадники мчавшиеся по узким городским улочкам. Впрочем внезапность их появления имела свои плюсы, вряд ли господин кардинал быстро подскочит с постели и кинется в погоню, лично но полагаю весь гарнизон города уже поднят в штыки. - Скажите, граф, почему вы так стремитесь угодить в расставленную для вас ловушку? – в самом деле, западня была банальной, и мужчина ни могу не осознавать, что его появления в Блуа как раз и ожидают устроители спектакля. Не лучшее время для пустого философствования, но ей было интересно, что им движет, и ради чего он предлагает ей рискнуть. «Что движет вами? Желание мести? Или нечто большее?» - есть такой дипломатический термин casus belli – формальный повод для объявления войны. Прием коим не брезговали никогда и ни под одним флагом. Она остановилась за углом в одном из проулков, чтобы перевести дыхание. Стража следовала за ними по пятам. Прятаться в монастырях или в стенах соборов было излюбленным приемом многих путешественников, церковные стены обещали приют любому страннику и беглецу, им надлежало укрыть путника, вне зависимости от совершенных им прегрешений. Так было в теории, на практике зачастую оказывалось иначе. Католическая церковь всё еще не отошедшая от средневекового мракобесия, могла поступиться тайной исповеди, если это сулило ей большой куш. У тех, кто наделен способностями, отличающимися от человеческих, всегда складывались непростые отношения с церковью. Не раз в колдовстве обвиняли лишь за знание трав и древних обрядов, не говоря уже о владении основами элементарной магии. Гроза искала глазами интересовавшую её вывеску. Существует, пожалуй, еще одно место где всегда можно укрыться, обладающее поразительной анонимностью в обществе глаза которого зашторены ханжеской моралью. Так называемые дома терпимости, порой, даже хорошо знакомые друг с другом люди столкнувшись здесь, предпочитаются сказаться незнакомцами и ни за что не признаются что встречались при подобных обстоятельствах.
Мысль о кабаке или трактире улетучилась столь стремительно, сколько и подступила в мой разум. Я недооценил кардинала Реца. Стража с его знамёнами уже вовсю стала искать именно такие заведения, в которых мы и могли укрыться. Я знал, что я сильно рискую уже прибывая в этом самом городе, но с другой стороны это был единственный выход который я видел. Останься я в замке, на него тут же напали и объяснили бы королю всё под предлогом нападения англичан. Я руководствовался одной классической тактикой: лучшая защита это нападение. На баллу я съел лёгкую пешку, но если Бель-Иля действительно убили, значит они в ответ сделали ход и съели моего коня, благо у меня был ещё один. Конь о котором не знал никто другой. На этот раз я играл по крупному, я делал рискованные ходы, такие которые не сделал бы никто другой, но я был уверен эта партия должна была быть за мной и никак иначе. - Нет безупречной ловушки и я это собираюсь доказать, я повергну всех заговорщиков их же собственным оружием, - я улыбнулся и ощутил в себе прилив сил. Словно когда я говорил и действовал так жестоко, я был самим собой, словно моё внутреннее "я" только и просило делать этого, дать мне свободу действий, но на самом деле я знал, что во мне говорит не внутренний голос, а мои способности. Именно поэтому я не встаю около ворот, не пускаю огонь с небес, не превращаю людей в свиней и не использую другие свои силы, наоборот я стараюсь жить как все и быть как все, хотя удаётся мне это с трудом. - А теперь последуем туда, - указал пальцем я на возвышающийся замок. Через полчаса мы уже оказались там, я следил лишь за тем чтобы мы не попались в руке местной стражи, а те не передали нас куда следует. Стражник вышел из ворот и посмотрел на нас, я надел капюшон на голову и закутался в плащ, этой ночью дождь пошёл снова. Эта была привычная погода для Франции, тут всё время лили дожди, однако в Англии к этому её добавлялись туманы, поэтому я особо не жаловался на здешний климат. - Герцог Орлеанский никого не пускает к себе! Сейчас он дремлет, приходите завтра и быть может он найдёт время выслушать вас! - ответила твёрдо нам стража. - Разбудите старого маразматика и скажите, что пришёл граф Сен-Жермен, уж поверьте мне капитан, если он узнает, что вы сообщили ему эту новость только на следующее утро, он вас вздёрнет! Вы же знаете своего хозяина, - я улыбался, смотря на Женевьеву. Гастон Орлеанский был в прошлом военным, к возрасту он стал неким скрягой, который был тёмной лошадкой в королевской семье. Ни спроста Мазарини его отослал куда по дальше, тот вечно менял одну сторону, во время борьбы Франции с Испанией. Гастон даже взял в жёны себе сестру Карла IV. Гастон был похож на тех бастардов, которые не могли завоевать трон, потому что перед ними всегда находились другие регенты, более высоких и чистокровных кровей чем они сами. Поговораивают, что Гастона обошла женщина и это особо било по самолюбию графа Орлеанского, не удивительно, что он презирал всю королевскую семью, то есть свою семью. Но этот человек мне нравился, он был полон отчаяния, а как говорится рыбак рыбака видит издалека. Вскоре стражник вернулся не один, ворота открылись, однако я не поторопился входить и сделал рукой жест, чтобы и Женевьева не торопилась. Как правило я оказался дважды прав, нас тут же окружили люди герцога и занесли мечи прямо к шее. Воины были умелыми, хотя на нас и не было доспехов, но они не стали испытывать судьбу, они целились нам в шею, так чтобы мы не смогли выжить, если бы захотели сбежать. - Ооооу! - бросая свою трость на землю, улыбнулся я и приподнял чуть руки вверх, показывая что у меня ничего нет из оружия с собой. - КО МНЕ ИХ!!! - послышался старый голос старика доносившийся из окна башни. Когда нас с Женевьевой привели в главный зал, где уже на величественном кресле восседал герцог Орлеанский, я повернулся к мадмуазель Дюваль и спокойно сказал: - Не волнуйтесь, у меня всё под контролем! После моих слов, герцог взглянул на нас, а потом выкрикнул: - Обоих казнить через повешение и отправить головы королю!!! Пусть знает дерзкий мальчишка, как себя подобает вести! Я лишь улыбнулся, а потом сделал шаг вперёд, обнаружив, что один из мечей тут же упёрся мне в горло. - А как же суд?! - с улыбкой возразил я. - Какой ещё суд ко всем чертям суд? - вскрикнул герцог, ударяя кулаком по ручке кресла. - Я требую справедливого суда и хочу знать, за какие такие дела нас собираются казнить! - скрестив руки на груди, я стал занимать оборонительную позу. - За измену конечно!!! - опять срываясь проворчал старый герцог. - Измена - это синоним слова заговора с целью свержения его величества, насколько я знаю, ни в чём таком меня и мою спутницу не улучали, об измене какого рода вы говорите, достопочтенный герцог? - спросил я. - Измене своей стране! Вы служите не стране, а королю, который плевать на неё хотел! Мой племянник убивает Францию!!! Я думал человек с такими блистательными знаниями, как вы граф, это поймёт! - начал герцог петь старую добрую песню, которую о нём молвил всегда народ. - Тогда вы надеюсь понимаете, что я тут сугубо для того чтобы помочь вашему родственнику вернуть стране былое величие и помочь ей выйти из кризиса военных бедствий, с которыми она столкнулась не так давно, - улыбнулся я, говоря всё также спокойно. - Вы служите ребёнку, не королю, а ребёнку, который не может ничего решить без женщины, которая им манипулирует, если вы принимаете сторону моих родственников, то приговор вам один смерть!!! - рявкнул герцог, вставая с кресла и подходя ко мне. Я же спокойно направился вперёд, замечая, что стражник убирает от моей шеи меч и наблюдает пристально за моими движениями. Герцог остановился и посмотрел на меня подозрительно, он стоял прямо передо мной, если бы он хотел, то мог бы вонзить прямо сейчас нож мне в грудь и закончить этот разговор раз и навсегда. Но вместо этого, его разум словно немного прояснился, он поднял руки и ладонями коснулся моего лица. - Господи помилуй, вы ни капли не изменились с тех пор, граф, - начал герцог, ладонями трогая мои щеки и остальные части лица. - Тогда, при сражении на Лагедоке, мы же были с вами ровесниками, как такое возможно? - спросил старый герцог. - Вы задаёте вопросы на которых у меня нет пока ответов, - улыбнувшись ответил я, руками трогая старые руки старика и убирая их от моего лица. - Вы водите за нос смерть? Ответьте мне, как это вас удалось?! - спросил настойчиво герцог. - Нет Гастон! Я пока сам не знаю, что я такое, - искренне ответил я герцогу. - Всё вы врёте граф, вы такой же тёмный, как и раньше! Вы пришли ко мне, потому что церковь не одобрила бы этого! Кардинал Рец мечтает заполучить вас, и он бы с радостью обвинил бы вас в том, что вы заключили сделку с Дьяволом. И тогда вас казнят, хотите вы этого или нет! Вы маг и колдун, граф! Откуда мне знать, что король помогает вам не потому что вы околдовали его разум? И почему тогда вы пришли ко мне, а не к кардиналу Рецу? Церковь помогает тем кто сбился с пути, разве не так? - улыбаясь хитро и отстраняясь назад, говорил своим ядовитым языком герцог. - Что это?! - улыбнулся я, когда на меня снова наставили мечи, которые мне уже порядком надоели. - Хор дураков?! Вы марионетка кардинала Реца или нет? Если вы хотите помочь своей стране, то выслушаете меня! - я внимательно посмотрел в глаза старику, но тот лишь отводил взгляд в пол, словно боялся, что я буду зомбировать его или проникну ему в самую душу. Честно говоря я мог сделать и то и другое, только не стал бы, при всём желании. Эту схватку я пытался выиграть честным путём. - Хотите суда, граф?! А вы уверены, что на моей территории вы его выиграете?! - усмехнулся герцог, садясь обратно на свой трон. - О нет, я не пришёл бы сюда просто так! Я не настолько глуп, - я повернулся к Женевьеве и улыбнулся, а потом уже обратился ко всем жителям замка и слугам герцога, которые окружили нас и наблюдали за этим зрелищем. - Именем его величества, короля Франции Людовика XV, я граф Сен-Жермен являющийся нынешним десницой его величества, требую решить суд методом поединка! - улыбнулся я теперь ещё с большей улыбкой, поворачиваясь обратно к герцогу. - ЧТО?!!! - завопил старик. - НЕ МОЖЕТ ЭТОГО БЫТЬ!!! - Может! - улыбнулся я, а потом кинул металлический грудной значок в виде золотой лилии, являющейся символом королей французской династии, прямо на пол перед ногами герцога. - НО КОГДА?! - тут же выбегая из своего трона и бросаясь к значку на колени, спросил герцог. - Хотел я или нет, но граф Бель-Иль приезжал не просто так ко мне, в письме которые убийцы выкрали у моего друга был приказ его величества о назначении меня новой десницей короля. Именно поэтому я отправил моего покойного друга обратно с ответом "нет", однако граф Бель-Иль оставил мне это в знак того, что корона меня просто так не отпустит! И что хочу я или нет, но теперь я представляю корону! - улыбнулся я, кивая на значок-герба десницы. - Десница ты или нет, но ты всё равно умрёшь!!! Я человек чести граф, выбирай воина!!! - усмехнулся герцог, тут же подзывая лучшего своего рыцаря, который выбрал в качестве оружия огромный молот и щит. Я же подошёл к Женевьеве, а потом рукой потирая свой подбородок задумчиво, спросил её тихо на ушко: - Миледи у вас случаем под рукой нет опытного воина? Просто, у нас возникла маленькая проблема, если мы не найдём воина в ближайшие пару минут, герцог казнит представителя королевской власти и вас, как его сообщницу в заговоре с целью убийства графа Бель-Иля, - я улыбался, словно мы играли в какую-то игру, а не стояли на краю пропасти. Я также прекрасно знал, что герцог ответит королю, узнай он, что моя голова лежит в том самом ящике, что ему преподнесли в качестве дара от его дорого любимого родственника. - ЛАДНО!!! СЛУШАЙТЕ МЕНЯ ВНИМАТЕЛЬНО НАРОД!! - тут же я обратился к замку. - Кто хочет быть воином десницы короля? Кто хочет защитить честь мою и мадмуазель Дюваль?! - спросил я, глядя на воинов герцога и других наёмников, которые просто и откровенно смеялись над нами. - Мы не собираемся защищать изменников страны! - словно как один, говорили все. - Ну хоть кто-нибудь?!! - осматривая балконы второго уровня замка и смотря на других придворных, спрашивал я. - Похоже казни всё же имеет место быть, - улыбнулся герцог, садясь на свой трон и закидывая деловито ногу на ногу. - Франсуа, мой лучший воин! Никто против него не пойдёт, это знают тут все окружающие, этим молотом он раздробит любому вашему рыцарю череп вместе с его шлемом! Тут глупцов нет, ну разве что вы и ваша спутница, - захохотал герцог, чей хохот тут же поднял весь зал. Я отчаялся и посмотрел на Женевьеву, я мог бы попросить пощады и нас заключили бы в темницу, но какой был в этом толк? Оттуда нам не сбежать и король тогда бы нас никогда не нашёл. Пользоваться способностями я отказывался, это только заставит народ думать что я колдун, который играет королём, как марионеткой и нас тогда точно бы казнили. Однако самое интересное, что выбор пойти к герцогу, был всё же правильным, кардинал Рец нас даже слушать бы не стал и не предоставил бы суда. Он объявил бы меня Сатаной, а Женевьеву ведьмой. Её сожгли бы или утопили, а вот что сделали бы со мной, я даже думать побоялся. У церкви были такие орудия, от которых даже меня в дрожь бросало. - ОТЛИЧНО!!! - крикнул я, что есть сил. - Это значит, так творится справедливость на французской земле?! Вот что вы называете законом и честью? Ведь даже у изменников есть душа и мы не отвергнуты Господом Богом! И я спрошу Вас всего один раз, жители Франции!! Почему никто не хочет даже попробовать стать на нашу сторону?! Я не прошу сражаться за меня или за короля в котором вы разочаровались, я прошу сражаться вас за то что ещё не умерло на этих землях!!! Сражайтесь за "надежду"!!! - я говорил открыто и обращался ко всем. - Или тут все мастера только говорить?! - усмехнулся я. - Довольно граф! Вы будете казнены!!! - тут же приказал герцог и дал знак своей страже, чтобы нас схватили. Как только стражники взяли меня и Женевьеву за руки и начали одевать на нас кандалы, кто-то тут же подошёл ко мне и встал рядом со мной и мадмуазель Дюваль. Этот кто-то вышел прямо из толпы и обратился к герцогу: - Я буду их представлять!! - голос у мужчины был самым что ни на есть мужским. В нём слышалась сталь и честь свойственная старым рыцарям из ордена Тамплиеров. - Ну и отлично! Франсуа ты будешь биться с ним! Убей и его и того кого он представляет в поединческом суде! Пусть эта будет твоей наградой, за верное служение мне и своей стране, - усмехнулся старик. - Почему так долго? - кладя руку на плечо рыцаря, спросил я. - Я только что из часовни, молился за твою душу! - ответил с улыбкой неизвестный рыцарь. - И что ответили твои боги?! - улыбнулся я ещё шире. - Что тебе сегодня крупно повезло, Гидеон! - вытаскивая два меча из ножен, что были у него за спиной, ответил рыцарь и тут же направился на боевую позицию вставая прямо перед противником. - Что ж, пусть турнир начнётся!!! Мой рыцарь: Франсуа Де Костильё будет представлять суд в качестве обвинительной стороны и будет бороться за решение, чтобы этих двух изменников казнили! - вставая, начал озвучивать своё решение герцог Орлеанский. - А этот безызвестный воин, будет представлять суд в качестве стороны ответчика и будет бороться за решение о помиловании! - закончил герцог. - У этого безызвестного воина есть имя, герцог! - усмехнулся я, вставая рядом с Женевьевой и схватил её за руку. - И какое же, позвольте узнать?! - усмехнулся герцог, подавая жестом руки, чтобы бой начался. - Бене Дю Пари! - ответил рыцарь и вращая два увесистых фламберга в руке с чёрными эфесами, играючи заблокировал выпад мужчины и ударом ноги в нагрудные доспехи, толкнул его прямо к земле.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 44
Репутация:
1
Отправлено: 21.08.11 07:47. Заголовок: При всей своей нерас..
При всей своей нерасторопности охрана городской крепости заставила их не мало побегать по узким улицам города. Погода стояла на редкость мерзкая. Озабоченный произошедшим Рец поднял по тревоге весь гарнизон, и теперь солдаты, стража и личная гвардия Реца методично обыскивала каждый закуток в поисках тех, кто посмел так бесцеремонно вторгнуться в город. - Не торопитесь, осторожность не помешает в обращении с любым оружием, - парировала она, к любому оружию нужно знание, иначе в попытке использовать против врага его же силу, вы рискуете только шишек себе набить, не стоит недооценивать своего противника. Тем более когда ваш враг твердо убежден в своей правоте, и верит что на его стороне сам Господь Бог, а кардинал Рец как раз был из их числа. Граф указал на замок герцога Орлеанского, путь был не близкий, кроме того им приходилось опасаться стражи, путь занял около получаса и в замке они оказались лишь глубокой ночью. На встречу им вышел стражник и после того как граф представился и весьма нелестно отозвался об умственных способностях герцога, капитан скрылся в воротах крепости. - А вы, я вижу, не боитесь разделить судьбу капитана, - усмехнулась девушка, не стоило обольщаться на счет наличия у герцога Орлеанского чувства юмора, и того, что он будет рад визиту непрошенных гостей. Вопросы крови и родства всегда были больной темой для французской аристократии. Ибо ни один французский монарх не страдал целомудрием, в средние века вопрос решался просто, неугодные жены, любовницы и потомки ссылались в монастыри. В эпоху феодальных войн, когда Европа была разделена на множество мелких областей, каждой из которых правил свой маленький король, у такого как Гастон Орлеанский были бы шансы достичь успеха. Недаром среди знаменитых царедворцев ныне, так много перечеркнутых гербов. Но сильное государство и сильная королевская власть не давали бастарду, даже такому выдающемуся как герцог, занять трон. Что ни в какой мере не улучшило его отношения к королю. Когда ворота отворились, граф сделал предостерегающий жест рукой. В прочем, на теплый прием рассчитывать не приходилось, вооруженная стража, окружила их, блокируя путь к отступлению. Бежать они не собирались, говорят, у осажденной крепости есть единственный выход - принять бой, а в этом городе, стараниями кардинала они находились на осадном положении. Когда граф отбросил трость и продемонстрировал, что он безоружен, Гроза осталась стоять неподвижно, продолжая прятаться за капюшоном своего дорожного плаща. Справедливо пологая, что герцогу будет достаточно имени и титула графа Сен-Жермена, потому что её собственное никому и ни о чем не говорило, тем более в этой истории она предпочла бы остаться безымянной. Один из стражников, направлявших на неё меч, протянул руку, чтобы сорвать с неё капюшон, девушка его опередила, сбросив грубую ткань. Страж опешил, он не ожидал что вторым путником окажется женщина, кроме того темнокожая и беловолосая. К её удивлению, похоже, герцог пожелал воочию увидеть наглецов, осмелившихся нарушить его ночной покой. Стража окружила путников и проводила их в главный зал, несмотря на отсутствие сопротивления, убрать мечи в ножны они не торопились. - Надеюсь вас не затруднит, сообщить мне, когда ситуация выйдет из под контроля, - язвительно заметила девушка, в ответ на успокаивающую реплику мужчины. Никогда не стоит отчаиваться, даже когда вас ведут на эшафот, в последний момент всё может перемениться. Пожилой мужчина, восседавший в кресле, похоже, был рад подобному повороту событий. Отошедший от дел и сосланный в Блуа, под негласный надзор кардинала Рец, герцог был не прочь показать правящей монархии, что есть еще порох в пороховницах и казнить своих «гостей» без суда и следствия. Гроза не спешила пугаться, в конечном счете, повесить двоих наделенных силой занятие весьма непростое, пожелай этого она или её спутник и стража уже разбегалась бы в ужасе перед неведомой силой. Граф пустился в долгие препирательства с герцогом посвященные вопросам этимологии и лексического значения таких слов как измена, а так же основам римского права, которое требовала доказательства вины подсудимого и справедливого суда для каждого преступившего закон. Замечание о том, что в данном случае всё римское право может быть с лихвой заменено капризом старого упрямца, она предпочла оставить при себе. «Кажется, это называется, песня та же, пою я же» - подумала Гроза, слушая, как герцог продолжает обвинять своего нерадивого родственника во всех бедах Франции разом. Справедливости ради, следовало воздать герцогу должное, не смотря на скверный характер и почтенный возраст, он прекрасно осознавал причины, происходящей в стране разрухи. Ей не престало вмешиваться в разговор двух мужчин, и судить о политики, у неё была своя задача, и пока она прекрасно понимала, что пока ситуация устраивает её хозяев. Пока упрямцы спорят, война идет, и те кому это выгодно продолжают богатеть. Все разговоры о величии лишь ширма, прикрывающая меркантильные желания той или иной персоны, война хороша вдалеке от поля боя в бальных залах и приемных, где министры и генералы планируют и рассуждают. Чем больше граф спорил, тем сильнее закипал герцог, казалось, он готов был с мечом в руках отстаивать правоту своих слов. Несмотря на все притязания, старый герцог всей душой болел за судьбу своей страны, править которой ему так и не довелось. Он покинул свое кресло и решительно направился к Сен-Жермену. Как выяснилось чуть позже, герцог узнал в Сен-Жермене человека, с которым был знаком во времена сражения за Лангедок. Это поразительное открытие в очередной раз заставило Грозу задуматься о философском камне, о котором они говорили в замке ранее. «Значит, вы всё же раскрыли секрет Фламеля, и намеренно или случайно обрели бессмертие? Пожалуй, в вашем лице, покровители обретут поистине бесценное сокровище. Если мне удастся склонить вас на сторону Шуазеля», - она в очередной раз задумалась о том, с какой целью министр приставил её к графу и в чем, в конечном счете, заключается её работа. Теперь она понимала, что граф рассчитывал на помощь герцога, потому что нет уз крепче воинского братства, и, не смотря на то, что жизнь развела их много лет назад, люди проливавшие кровь во имя одного дела навсегда остаются преданы друг другу. Обвинение в черной магии, вызвало у неё улыбку, пожалуй, герцог был как никогда близок к истине, кроме, пожалуй, того, что нет магии как черной, так и белой, есть лишь сила, и каждый сам решает, на что её употребить. Есть выбор, жаль, что из слишком ограниченного количества вариантов. В горячем споре граф обвинил герцога в потворстве желаниям Реца, это был открытый выпад. Ведь всем было известно, что Герцог предпочтет съесть собственную шляпу без соли и перца, чем признать, что вынужден подчиняться ставленнику короля. Именем короля Сен-Жермен требовал суда путем поединка. Этот способ был известен с древних времен, считалось, что тот на чьей стороне правда не может проиграть. Весьма спорное утверждение. Герцог попытался возразить, но у Сен-Жермена был припасен козырь в рукаве, которым он не преминул воспользоваться. Геральдическая лилия, символ королевского дома Франции украшающий герб, именно тот символ, который перечеркнул в своем гербе герцог Орлеанский в знак своего происхождения. Пожалуй, теперь даже старому упрямцу нечего возразить. Этот значок обозначал своеобразный карт-бланш, и давал прав требовать именем короля исполнение любого каприза, и герцог это понимал. - Увы, граф, - с наигранной скорбью в голосе ответила она. Разумеется, одаренная не собиралась разыгрывать деву в беде, как и большинство тех, кто выбрал путь плаща и кинжала, она могла дать отпор любому из стражей, но в сложившейся ситуации ей следовало выбрать выжидательную тактику. Граф обратился к собравшимся, в поисках воина который своей честью и жизнью готов за них поручиться. Пожалуй, в этом и заключалась особая сложность, во владениях герцога не легко будет найти того, кто готов выступить в защиту тех, кого обвиняют в измене стране и вере, и уж тем более в приверженности к черной магии. Тем временем, герцог выбрал одного из своих воинов, его выбор был достоин восхищения. Гроза запустила руку в карман и с силой сжала перстень, отданный ей Шуазелем, она могла предъявить его герцогу и возможно рассчитывать на снисхождение, но это был самый крайний вариант. Во-первых, не было никаких гарантий, что герцог, так вольно обращающийся с десницей короля, проявит больше уважения к её сокрытым хозяевам, а во-вторых, воспользуйся она им, сразу станет понятно, кто за ней стоит и тогда на доверие Сен-Жермена можно даже не рассчитывать. Она с тоской подумала, о том, что сейчас помощь соглядатаев Шуазеля была бы не лишней. Грозе не было страшно, ведь нет стен, способных удержать разбушевавшуюся погодную ведьму против её воли. Но не все проблемы решаются грубой силой, и если для достижения своей цели ей придется провести ночь в кандалах, цена не так уж высока. Стража бросилась к ним и принялась заламывать руки и надевать кандалы им на запястья. Гроза прошипела что-то напоминающее проклятье. За окном собирались грозовые тучи, страшной черной пеленой заволакивая небо над замком, дождь усиливался. Казалось, что сейчас разразиться настоящая буря, поднявшийся ветер гнул и качал деревья, обрывая листву и бросая листья охапками в окна замка. - Что же, если герцог будет чересчур настаивать, он об этом сильно пожалеет, - чуть слышно сказала девушка, так чтобы только граф мог её слышать. Помощь подоспела, откуда не ждали. Из толпы собравшейся в зале вышел человек и согласился представлять их. Подобный поворот событий не мало удивил Грозу, человек вышедший вперед выглядел опытным воином, в уверенном развороте плеч, и широких шагах читалась сила и достоинство. Девушка с удивлением смотрела как неизвестный рыцарь переговаривается с графом, похоже, они были давно знакомы, и для Сен-Жермена в появлении война не было ничего удивительного. Тем временем герцог объявил о начале поединка. Когда двое воителей вышли в центр зала, граф подошел к ней. - Это и был ваш план? – возмутилась девушка, обращаясь к своему спутнику. – Не могли бы вы впредь посвящать меня в свои планы раньше, чем я решу использовать силы природы, чтобы разнести замок по камушку? Имя рыцаря ничего не говорило Грозе, однако, в глазах герцога Орлеанского промелькнуло сомнение, кажется, он уже не так был уверен, что ему удастся повесить непрошеных гостей и на рассвете презентовать их головы королю. Исход поединка не мало удивил всех собравшихся, и только Сен-Жермен остался вполне удовлетворен произведенным эффектом. Гроза намеревалась спросить, как ему удалось связаться с рыцарем, и как тот догадался, в какую неприятность ввяжется его друг. Впрочем, её беспокоил и другой вопрос, оружие рыцаря и его одежда свидетельствовали о принадлежности к одному из церковных орденов. Несмотря на борьбу папского престола против Тамплиеров и других церковных орденов, начавшуюся задолго до описанных событий, осколки этих орденов ушли в подполье и поныне представляют из себя реальную силу способную огнем и мечом влиять на исход многих политических событий. - Помниться, граф, вы говорили, что господь сегодня не на нашей стороне? – поинтересовалась Гроза, указывая взглядом на воина который с успехом отбил атаку, того кого герцог пророчил мастером меча и победителем.
Мужчина с вороными чёрными волосами лёгко обращался со своим на взгляд тяжёлым и не удобным оружием, которое было не так характерно для воинов Франции или Англии. Что говорить, союзники у меня были на тот момент люди не из простых семей, а те кто мог бы отдать жизнь за идею, которой посвятили себя целые поколения таких же, как и мы. Общество ещё не принимало нас, оно не было готово тому, что мог поведать орден Розенкрейцеров всему миру. Таких, как я и Бенет были один на всю страну, теперь же нас было трое, у Франции уже была надежда. Ещё тогда во время поединка в замке герцога Орлеанского, я осознал одну простую истину. Кем бы мы ни были: колдуны, маги, чародеи, нифилимы или полукровки падших демонов - мы всегда держимся вместе. И сейчас стоя в центре зала перед этой всей толпой, я следил не за боем, а за отношением людей к нам. Наши силы это дар, люди которые окружали меня твердили мне всегда иное. Порой я находил всегда новый вид растения, зёрен а также животных, но я не боялся этого, я принимал это как часть развития нашего мира. Природа жестока, но она делает нас лучше и тогда я понял, что каждый вид по своей природе обязан выживать за счёт гибели другого вида. Эти люди, называющие себя дворянинами, герцогами, графами или королями, все они боялись и хотели одного - выжить. Суть того что меня пытались уличить в колдовстве было не то, что я изначально занял сторону Людовика, который разбазаривал казну на дамские прихоти своей возлюбленной. Нет, люди хотели моей смерти, и смерти моей спутницы, лишь потому что боялись увидеть в нас соперников. Изначально я никогда не предпринимал повода для конфликта доходившего до такого масштаба. Я бросал фразы за которые меня могли кинуть в тюрьму или отрезать язык, но не за такие, чтобы сжечь или повесить, как противника церкви. - Mon ami, я спешу, - спокойно и улыбаясь добавил я, когда мой рыцарь отлетел назад и попал спиной в соседнюю колону, располагаясь на полу прямо рядом со мной. - Если ты не заметил, я слегка занят, - усмехнулся рыцарь тут же вставая толчком со спины и вращая снова наготове свои мечи с чёрным эфесом. - Герцог нам ещё сослужит хорошую службу, - обратился я к Женевьеве, когда она спросила меня насчёт моих дальнейших действий. - Ведь ничто нам не мешает наслаждаться радушием жителей Блуа, - улыбнулся я, кивая на обстановку местных, которые сжимали кулаки и вовсю кричали, чтобы Франсуа встал и наконец-то пробил своим молотом череп резвого рыцаря. - Скоро король узнает о том, что граф Бель-Иль не вернулся и о том что мы тут, а пока, я собираюсь навести здесь порядок и заставить попотеть кардинала, - моя улыбка стала ещё шире. Я был воином и не плохим стратегом, я освоил несколько видов арабской культуры откуда пошли многие хитроумные игры в виде шахмат, шашек и прочего. Всё это заставляло продумывать что-то на шаг вперёд. Люди всегда могли думать, что в борьбе со мной они могут просчитать мои ходы, положения фигур, и саму суть игры. Однако в отличии от них, я просчитывал не саму игру или ходы; я просчитывал самого игрока. И теперь смотря прямо в лицо махающему кулаком герцогу Орлеанскому, я видел в ближайшем будущем хорошего союзника и не плохую армию для Людовика. Я рукой коснулся своего подбородка, пальцами перебираясь дальше к щеке, а потом обратился незаметно к Женевьеве: - Есть такая игра, её показали мне в чудной стране под названием Индия. Она называется "домино". Монахи-доминиканцы играющие в Италии в неё, любят употреблять выражение: упадёт одна костяшка - упадут все. Этот принцип называется, принципом "домино", по сути если ты толкнёшь кого-то, то он заденет другого, пока тот не заденет третьего и так далее, на вид всё просто... - смотря девушки в глаза улыбнулся я. - Герцоги и вся буржуазия Франции такая же, страх движет людьми и мы используем это против них! Узнай, что ярый противник короля встал на сторону короны, мы дадим о себе знать, как о серьёзных врагах или выгодных союзниках! Упадёт одно домино - упадут и все остальные, - мой план был не настолько хорош, как я об этом рассказывал. И сейчас я думал о том, как переманить герцога на свою сторону, хотя в действительности мы стояли на волоске от смертного приговора. Признаться эта мысль сейчас меня не волновала, я старался мыслить дальше и масштабнее, не зацикливая своё внимание на тех делах, в успехе которых был полностью уверен. Рыцарь называющий себя Бенет Дю Пари разогрел достаточно пыл толпы, вызывая в своём сопернике множество эмоций. Я отметил сразу, что мой защитник этого и добивался изначально. Он достаточно измотал своего противника и теперь старался вызвать в сопернике столько эмоций негативных, чтобы они затмили его разум, что сулило бы плачевный для того исход. Когда молот ударился с огромной силой в мраморную колону, Бенет развернулся и ногой ударил мужчине в колено. Доспехов на воинах не было, что позволяло им быстрее передвигаться, но они были открытыми для врага во многих местах. Почувствовав удар в колено, мужчина прикусил губу, однако Бенет рукояткой меча ударил в челюсть сопернику и развернувшись корпусом, взмахом меча полоснул того по лопатке. Хлынула первая кровь, что повлекло на себя то что и требовалось изначально - вспышку яростного гнева. Противник встал и вращая молот над головой, прямо ринулся на мужчину всем телом. Мой защитник не успел устоять против такого напора и тут же был сбит. Франсуа Де Костильё всем телом впечатал мужчину спиной к колоне. На миг у меня даже возникли сомнения, особенно после того, как Франсуа замахнулся быстро молотом и чуть не разбил череп моему с Женевьевой защитнику. Рыцарь во время пришёл в себя и тут же увернулся от удара, а потом упав от колоны на пол, начал уворачиваться от шквала таких же ударов, тем самы просто переворачиваясь телом и уходя в стороны. - Кажется охотник загнал наконец-таки свою дичь!!! - довольно воскликнул герцог, получая наслаждение от зрелища. - На вашем месте, я бы лучше его не злил, герцог, - улыбнулся я ещё шире, указывая кивком головы в сторону своего защитника. Мой рыцарь вскоре перестал уходить от нападения. Наоборот в таком проигрышном положении, когда он переворачивался из стороны в сторону на полу и уходил от ударов молота, который сотрясал землю, и при этом растеряв всё своё оружие; он перевернулся на спину и вскинув ноги вверх, тут же ими зажал рукоятку молота, который рухнул и остановился в паре сантиметрах от его лица. - Интересно... - улыбнулся я, наблюдая как мускулистого вида мужчина обрушил всю силу и выносливость своего тела, чтобы опустить молот чуть ниже. - Убей его!! Убей!!! - кричали злые языки, начиная с самого герцога. В этот же самый момент мужчина руками коснулся молота и стал со всей силой отодвигать его от своего лица. Я улыбался следя за движениями своего рыцаря, особенно во время которого его ноги так сильно сжали рукоятку топора, что она не выдержала сил двух воинов и тут же раскололась заставляя оружие отлететь в разные стороны. Этот эффект кстати сильно подзадорил толпу и все пришли в восхитительный восторг. Далее началось самое интересное представление, Бенет встал на ноги и тут же подойдя вплотную, вскинул руку вперёд, открытой ладонью ударяя в лицо мужчине. Воины перестали драться оружием, в ход пошли старые добрые кулаки или точнее говоря превосходная тактика рукопашного боя Дю Пари, против стального кулака Де Костильё. Ловкость на этот раз взяла вверх и мужчина развернувшись ударил с ноги в горло мужчине, заставляя того упасть спиной к одной из колон. Бенет подошёл и вскинув руку назад в согнутом локте, тут же дёрнул её в прямом движении. В следующие секунды я видел, как открытая ладонь моего рыцаря уже касается лба мужчины, а из рукава серебристой тонкой кольчуги видно длинное лезвие, которое уходило концом в окровавленное лицо мужчине. Рыцарь тут же резко рванул руку назад и лезвие специальным механизмом скрылось обратно под одеждой. Я перевёл взгляд на Женевьеву и с раскрытой улыбкой добавил: - На войне, как и в политике, всегда выигрывает тот, кто окажется в итоге гораздо хитрее и умнее! - однако после моих слов, я сразу приготовился к тому, что начнётся паника у герцога и всей толпы. Бенет тут же поднял свои мечи и прокрутив их в своих кистях, не глядя, засунул в ножны, что были у него за спиной. - Нечестно!!! Ты бился нечестно!!! - кричал брызгая слюной старый герцог и вся толпа. Однако мой рыцарь скрестив руки на груди, встал по среди зала и сказал нагло в полный голос: - Всё верно и потому я не на его месте! - закончил он, вытирая кровь с лица и спокойно развернувшись, пошёл в нашу сторону. - Ты танцуешь на лезвии ножа, я не перебью их всех! - уже раздражённо обратился рыцарь ко мне и к Женевьеве. - А это кто ещё такая?! Братья мне ничего не говорили о третьем! - усмехнулся Бенет смотря на фигуру особы женского пола. - Гастон!!! - уже обратился я, выходя вперёд и видя, как меня встречает целая кавалерия стражников с оружием в руках. - Я здесь, не для того чтобы спорить, у нас с вами общая цель! - И какая же, позвольте узнать, граф?! - с нотками сарказма заявил герцог. - Стелить постель королю? Петь ему колыбельные на ночь? Или водить шлюх, при этом следя чтобы бокал его величества всегда был полон?! Ну же, просветите меня граф! - Я хоть раз выступал против Франции или угрожал в открытую вам и вашим родственникам?! - спросил спокойно я. - Это ничего не меняет... - Отвечайте!!! - тут же напористо начал я. - Нет, не выступали и не угрожали! - Тогда почему вы, герцог благородных кровей и родственник нашего короля, выступаете против государства?! Почему сидите в тени, здесь, пока в вашем собственном городе, против вашей семьи намечается заговор с целью начать новую войну?! Разве вы не давали клятву?! А вы?! - обратился я к остальным рыцарям. - Что есть мы без нашего короля?! Вспомните свою клятву верности!!! Я не прошу сражаться за короля, не сражайтесь за него, если не хотите! Но я прошу сражаться за самих себя и свою страну!!! У нас общий с вами враг! - я вскинул руки в стороны, а потом указательным пальцем показал в сторону, где находились земли Англии. - Герцог Орлеанский! Гастон!! Вашему величеству требуется ваша помощь и потому мы... - я легко обернулся и играючи словно кошка подошёл к Женевьеве и Бенету. - Воины Франции, пришли сюда к вам, чтобы вновь призвать вас на службу к его величеству! - я был дерзким послом, которого только знала Франция. - Вы ещё и день не были десницей его величества, а уже чего-то требуете от лица короны?! - захохотал герцог. - Вы нарушите клятву данной под присягой короля? - продолжил я, тут же переводя мнение толпы на герцога и на этот раз перехватывая инициативу обвинительной стороны. - Я давал клятву другому королю! - усмехнувшись ответил герцог. - Предадите клятву, предадите короля, а значит и всю страну! Вы хотите чтобы история запомнила вас предателем и трусом?! - на этот раз я скрестил руки на груди. - Вы играете словами, Сен-Жермен! - зло выговаривал герцог. - Но кто-то из нас должен говорить, пока другой ищет лёгких путей! - Хитрый и наглый сукин сын! - захохотал герцог. - Надеюсь вы фехтуете также хорошо, как и говорите, - расплылся в улыбке старик. - Я пришёл не просто так, его величество даст кое-что вам взамен за хорошую службу! - в этот самый момент я ввёл всех в шок. - И что же это?! На этот раз я сразу уловил жаждущее любопытство, которое прямо вылезало вонью из глотки каждого, начиная с самого герцога. Я подошёл прямо в плотную к герцогу и рукой касаясь его шеи, держа при этом вторую руку на виду для стражи, шепнул ему на ушко: - Будущее!!!
Уже на утро следующего дня, когда меня, Бенета и Женевьеву отправили в спальни для гостей, чтобы мы ждали решения герцога, мы наконец-то удостоились внимание самого герцога, но при этом уже без его стражников, слуг или любого другого жителя Блуа. - Ваш ответ?! - улыбнулся я, сидя в кресле и рукой проводя по пламени в свече. - Вы двое!!! - указал герцог на Женевьеву и Дю Пари. - Если этот человек сдержит своё обещание, я лично клянусь что его величество Людовик XV получит от меня полсотни мечников и полсотни всадников! - улыбнулся герцог, теперь со всем радушием смотря на своих гостей, ублажая своим гостеприимством и яствами. - Я выполню свою часть сделки, как только мы получим куда больше людей, чем вы предлагаете! - на этот раз я повернулся и посмотрел с коварной улыбкой на герцога. - Это наглость, граф! У меня больше нет людей! - тут же начал возражать герцог. - Я не сомневаюсь в ваших словах и в вашей честности, герцог, - улыбнулся я ещё шире, вставая с кресла и проходя мимо моих спутников, останавливаясь прямо перед самим герцогом. - Чтобы выйти на спрятанного врагом "короля", я должен для начала поймать одну из его пешек, которая выведет меня на него! - указал я на шахматную фигуру офицера, которая расположилась одиноко на шахматной доске. - Я не понимаю... О чём вы?! - вскоре задумываясь и уловив мой серьёзный непоколебимый взгляд, он вдруг побледнел и добавил два слова: - Кардинал Рец?! - Именно! Собирайте обещанных нам людей! Мы скоро выступаем! - я тут же улыбнулся, наблюдая, как после ухода герцога, фигура офицера начала медленно плавиться в появившимся словно из ниоткуда пламени.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 45
Репутация:
1
Отправлено: 18.10.11 13:27. Заголовок: То, что выделяет теб..
То, что выделяет тебя из толпы, то, что отличает тебя от других, делает тебя уродом, вынуждает людей тыкать в тебя пальцем, не потому, что ты лучше или хуже, а просто потому что ты другой. Мир никогда не измениться, в шестнадцатом веке Шекспир писал, что мир сошел с ума, пожалуй, английский стихотворец был бы еще более удивлен, окажись он в мире сегодняшнем. Гроза вынуждена была признать, мир не меняется, и люди не меняются, по крайней мере, в лучшую сторону не меняются. Как и раньше речь идет о столкновении старого и нового мирового порядка и так или иначе как в любой войне, победителей в этой эволюционной гонке не будет, будут только жертвы. Гроза наблюдала, как мечник размахивает вековым клинком, и думала о том, какая, в сущности, смешная штука жизнь. Клинок в его руках мог принадлежать когда-то его отцу, а может и деду. И всё что осталось от предыдущих поколений это память и вековая сталь в оправе тяжелой потертой гарды. Также однажды этот воин передаст свой меч ученику, который будет этого достоин. Но сталь тупиться, коррозия металла неизменна, однажды и этот меч истлеет, и ножны его рассыплются прахом. Нет ничего постоянного, все очень временно и скоротечно. Дома горят, люди умирают, сталь ржавеет, а могильные камни рассыпаются пылью. Существует ли что-то способное быть постоянным и неизменным? Пожалуй в этом соблазн философского камня. Возможность обрести что-то неизменное. - Пожалуй, слухи о гостеприимстве местных жителей несколько преувеличены, - парировала девушка. В её планы вовсе не входило, так долго продолжать этот уморительный балаган, который того и гляди грозил обернуться виселицей. - Пока что потеют только мечники и шпионы кардинала, бедняги уже сбились с ног, стараясь донести на наше появление поскорее. И если вы изволите продолжать в том же духе, то к появлению кардинала с его наисветлейшей армией мы уже рискуем раскачиваться где-нибудь на дереве. Так что ближе к делу, господин граф. Увы у нас не весь день свободен, - она не сомневалась в искусстве фехтования того кто согласился защищать их перед судом чести. Но столь длинные прелюдии порядком утомляют. Жизнь всё ускоряется и однажды люди, пожалуй, не смогут себе позволить тратить время даже на столь необходимые ритуалы как утренний кофе. И вместо восхитительного крепкого напитка будут вынуждены довольствоваться чем-то более прозаичным. - Куда более верной метафорой тому, что собираетесь сделать вы, будет камень, брошенный в воду, и идущие от него волны. Но учтите граф, тому кто швыряет камни, следует быть осторожным чтобы не замочить ботинок. Как вы можете быть уверенны, что вам удастся учесть все переменные? - поинтересовалась одаренная. - Граф, вы знаете английскую детскую песенку «От того, что в кузнице не было гвоздя»? Велик риск, что несмотря на все ваши планы, может статься что где-то не окажется того самого гвоздя. – она улыбнулась, вспоминая о том как кузнец не смог подковать лошадь, та захромала, а дело кончилось проигрышем в войне. Величайшие трагедии разыгрываются по вине мелочей. Раз уж мы коснулись Шекспира то виной трагедии Дездемоны были не только ревнивец Отелло и клеветник Яго, а и шейный платок, который в неурочный час где-то затерялся, и стал доказательством измены. Поединок шел с переменным успехом, к большому удовольствию герцога Орлеанского и собравшегося здесь народа. Что не говори, а многие столетия цивилизации и стремления к гуманизму, всякий раз накрываются медным тазом, ибо в человеческой природе требовать хлеба и зрелищ. И не важно о чем идет речь, об убиении римских христиан на арене Колизея, или о повешении мальчишки укравшего булку хлеба. Все отвратительные черты присущие человеческой природе раскроет перед вами толпа. Ибо интеллект стада равен сознанию самой глупой из его овец. Человеческое сборище, глупо инертно и зло по своей природе. Веками церковь принуждала людей добру, суля им за ослушание вечные муки. И чем быстрее она утрачивает свое влияние, тем суровее должен быть закон, ибо не имея морали, стадо подчиняется лишь жестокости своего пастыря. Трагедия Людовика была не в том, что он был злым или жестоким монархом, напротив его беда заключалась в том, что он был скорее «никаким» королем. - Позвольте с вами не согласиться. В войне и в политике побеждает не самый сильный, и даже не самый умный, а зачастую самый жестокий, - истина доказанная историей Рима, не раз упомянутая Николо Макиавелли в своем «Государе». Когда бой был окончен. Рыцарь подошел и обратился к Сен-Жермену с очередным предостережением. Гроза еще в замке убедилась, что не в коня корм. Так что и на этот раз можно было не сомневаться, что граф останется глух к голосу разума. И тут граф вновь вступил в полемику с герцогом Орлеанском. «Политика невыносима по сути своей. И сводиться к попыткам дипломатов словами и ухищрениями изменить известный тезис о то, что роза будет пахнуть розой, хоть розой назови её хоть нет.» - в очередной раз убедилась в беспочвенности спора девушка. И как бы сейчас уважаемые мужчины не спорили кто из них больший друг французского народа, суть пьесы остается неизменной. Граф вновь понесся в атаку, намереваясь взять старого герцога «штурмом». И не нашел ничего умнее чем пообещать ему «будущее». Девушка лишь восхитилась умением графа вешать собеседнику лапшу на уши. Ну в самом деле, как можно обещать то чего нет, и т о что столь непредсказуемо.
Утро они встретили в замке герцога. Несмотря на то, сколько шума они понаделали, и как бесцеремонно себя вели, обращались с ними в дальнейшем достаточно вежливо. Остаток ночи, они провели в гостевых спальнях замка. А на утро удостоились аудиенции у герцога с глазу на глаз. Стоило герцогу уступить на уговоры графа, как тот принялся устраивать торги, надеясь получить нечто большее, чем отряд в сто человек. - Благодарим вас герцог, за столь щедрое предложение! – влезла она, когда граф принялся требовать еще людей. «Берите, пока дают, упрямец вы этакий!», - подумала Гроза про себя, как известно настроение герцога всегда славилось непостоянством, как осенний ветер. Так что лучше было получить то, что дают, чем встретиться с Рецем один на один. Ну то есть выступить втроем против его армии. Остались последние приготовления, небольшая армия полученная от герцога Орлеанского была практически готова. Оставалось лишь с умом распорядиться полученной силой.
- Я тут недавно прочёл труды Густава Селенуса "Шахматы - игры королей", - нарушил молчание Бенет, продолжая двигать свои шахматные фигуры, при этом стараясь сломать защиту моего короля. - Крайне занимательная литература. - Это произведение писал брауншвейгский князь Август Младший. Я тоже читал эту книгу, он говорят был большим любителем шахматной игры, а "Густав Селенус" его сценический псевдоним, - улыбнулся я, нагло выставляя пешку вперёд. - Провести бы аналогию между твоей игрой и жизнью, "Гидеон" - улыбался воин, который спас меня и Женевьеву от публичного суда и смерти в этих стенах. Бенет задумался на мгновение, глядя на меня, однако тут же взял своего ферзя и сделал ход на три клетки вперёд при том съедая мою пешку, которая составляла ключевую защиту моего короля. - Я понял тебя, Дю Пари... Я "пешка"! - усмехнулся не радужно я, взяв за голову фигуру коня и сделав направление хода в правую часть доски. - Не очень креативная аналогия, - продолжал защищаться я, во всех смыслах этого слова. - Тебя пугает её точность, - продолжал улыбаться мне в лицо воин-священник, гладя на шахматную доску. - Взгляни: маркиза де Помпадур царит над всей доской... - указал мужчина мне на своего ферзя, который в наглую заблокировал половину из моих оставшихся фигур. - Да, но она является единственной защитой и опорой короля, - указал я на положение фигур своего соперника и беззащитного короля. Учитывая нашу шахматную игру, эта партия являлась классическим примером политической ситуации творящейся в этой стране. - Да, но при этом твоё движение благодаря ей, весьма ограничено! - указал улыбаясь Бенет, на единственную мою пешку, которая была в состоянии сделать разумный ход и то только на клетку вперёд. - Шуазель слишком умён, а я всё ещё не знаю на чьей стороне Женевьева и что ей нужно от меня? То письмо от Бель-Иля, и должность десницы короля - это всё интриги Помпадур, а не желание короля. Думаешь они собирается, как-то манипулировать мной через этот статус? - спросил я, глядя на Бенета. - Вполне вероятно, сам подумай, это отличный вариант для маркизы Помпадур и министра Шуазеля контролировать тебя и знать все твои ходы наперёд... - ответил воин и не долго думая схватил пальцами ферзя. - И что теперь делать? Развивать гражданскую войну против Реца, вызывая при этом гнев других министров департамента?! - это был скорее риторический вопрос, я пока всё ещё думал над серьёзным положением дел и этой хитрой ловушки, которую для меня организовывал королевский двор Версаля. - Орден велел бы тебе уезжать из этой богом забытой страны и возвращаться обратно, однако я считаю, что здесь в твоей помощи нуждается больше всего! В том числе и сама Женевьева... - держась за фигуру ферзя, Бенет обдумывал дальнейшее перемещение фигуры, судя по всему он всё ещё был не уверен в своём ходе. - Женевьева жертва, она хороший человек состоящий на плохой работе. Разве мы можем винить её за преступления её хозяина? Пусть пока думает дальше, что я в неведении её дел с министром Шуазелем, но это не значит, что я должен считать её своим врагом... - к этой теории я пришёл ещё тогда, когда мадемуазель Дюваль вторглась со мной на территорию Блуа, ставя на карту свою репутацию и жизнь. - Сейчас моя цель - это прежде всего Людовик, но Помпадур меня к нему и близко не подпустит, особенно на тет-а-тет! - Значит хочешь добраться до короля?! - улыбнулся Дю Пари. Ставя ферзя не далеко от моего короля и ставя мне тем самым шах и мат. - Тогда завоюй доверие короля, так чтобы он ослабил свою оборону и сам сделал тебя неотъемлемой частью своей защиты! - улыбался воин, а потом пальцем коснулся моего короля, так что тот упал и принял горизонтальное положение поверженного врага на доске. - А значит мне нужно всего лишь одно: уничтожить главного врага короля! - подвёл итог я. - Кажется нас ожидает весёлая битва?! - Не убирай далеко свои мечи mon ami, для них скоро найдётся работа! - вставая с кресла, закончил я. - Кстати если тебя интересует... Я "ладья"! - тыкая пальцем в свои нагрудные доспехи с крестом, улыбался Бенет. - Нисколько! - продолжая в ответ улыбаться, я удалился из покоев Бенета и направился в общий зал для гостей, где находилась Женевьева. После её утреннего заявления о том, что сотни мечников будет нам более чем достаточно, я лишь мог только улыбаться и молчать. Эта женщина любила мне перечить и заканчивать за меня интересными историями и поговорками, где мораль была в том, чтобы не рыть себе яму, а то сам же в неё и попадусь. Но вопреки её женскому свободолюбивому характеру, я не вдавался в споры с ней, всегда уважал и ценил её мнение, поэтому старался не критиковать, а скорее прислушиваться. Ну и поскольку "спор" с женщиной это такая азартная игра, что если начнёшь, то закончить будет крайне трудно. Хотя я прекрасно понимал, что политика женщинам не игрушка, а опасное оружие в руках слабого пола. - Bonjour, - улыбнулся я, а потом поклонился изящно, целуя смуглую кисть девушки. - Я вижу воины герцога уже готовы, стоило вам только вмешаться и отряд уже готов на всё ради вас, - продолжал я всё также невинно улыбаться и смотреть в её голубые глаза, добавляя не большой сарказм в то, что их скорее ведёт не мужчина, а женщина без военного образования. - Боюсь, им придётся подождать до вечера, можете не беспокоиться Бенет всё уладит. Вы кстати любите музыку? Я тут знаю одно интересное место. Позволит ли миледи сопроводить её на прогулку по городу и показать здешние достопримечательности? - улыбнулся я, приглашая Женевьеву взглянуть на улицы Блуа и походить по торговым рядам, при этом не опасаясь людей кардинала на улицах. Ведь теперь мы были под защитой герцога Орлеанского. Выходя через полчаса на прогулку с Женевьевой, я переоделся в обычного простолюдина, не слишком богато и без всяких гербов на одежде, оставив всё самое нужно из своего гардероба. Моя чёрная трость, как всегда была со мной, без неё я старался вообще не выходить. Выходя в этот прекрасный полдень с территории земель герцога, я взял вежливо за руку мадемуазель Дюваль и стал с ней ходить по улицам Блуа, при этом изображая полное дружелюбие. - Здесь есть одно интересное место... - начал я, показывая на одну из улиц и не большое здание позади него. - Это конечно не Гранд Опера в Париже, здесь не показывают спектакли для особ королевского двора, но сегодня я слышал тут гостит один интересный человек, который известен в определённых кругах, - я старался заинтриговать свою спутницу, останавливаясь у парадного входа со ступеньками, где собралась толпа юношей, которые держали скрипки и играли известные произведения покойного музыканта Жана-Батиста Люлли. - Он определённо здесь, - улыбнулся я, глядя на эти многочисленные скрипки. - Пойдёмте зайдём вовнутрь, это музыкальная школа, тут дают иногда представления для родителей богатых детей. Так, ничего изысканного, но тут не плохо учат играть на фортепьяно и клавесине... - я немного оробел, когда мужчина в парике спустился по лестнице со второго этажа, а потом увидев меня, с улыбкой начал идти в нашу сторону. - Какими судьбами в такой дыре, как Блуа?! - усмехнулся француз, которому на вид было около шестидесяти лет. - В бегах от кардинала Реца, но под защитой графа Орлеанского, между военной мощью Англии и упадком Франции... - захохотав, ответил я, обнимая старого друга. - А ты, как всегда дерзкий Сен-Жермен, сколько же лет я тебя не видел?! И что это за масла такие и травы ты используешь, что лицо у тебя ни капли не постарело! Поделись секретом?! - весело улыбался судя по всему учитель музыки или сам музыкант. - О, да ты не один, что за очаровательная особа рядом с тобой, Сен-Жермен?! - улыбнулся вежливо мужчина и галантно поклонившись, поздоровался с Женевьевой. - Это мадемуазель Дюваль, мы с ней познакомились на баллу в Версале, совсем недавно, а это... - указал я концом трости на своего друга, девушке. - Человек, который произвёл настоящий фурор своей игрой на скрипке, великий скрипач мсье Жан-Мари Леклер! - представил я своего друга. - Брось, про это уже никто не вспоминает! - махнул рукой мужчина. - Мадемуазель Дюваль прибыла к нам издалека, и возможно она ещё не слышала о тебе. Но, я думаю ей стоит знать, кто стал основоположником французской скрипичной школы, - галантно я показал что за личность стоит перед девушкой. - Этот мужчина очень умён и коварен, имейте ввиду, миледи, - на ушко сказал девушке скрипач, при этом глазами показывая на графа. - Кстати, как поживает мадам Леклер? - легко ударяя тростью об пол, улыбнулся при этом я. - Даже не вспоминай её, она продолжает меня упрекать, что я слишком одержим музыкой! - снова махнул рукой скрипач. - Давайте лучше о вас поговорим. Что вас привело сюда? - спросил музыкант. - Выбираем скрипки, ты же знаешь в свободное время я обожаю играть, - не скрывая своего хобби, ответил я. - Конечно, ведь это я его всему научил, - расхохотался Леклер, а потом добавил: - На втором этаже, я выложил все свои лучшие скрипки. Увы, пришлось продать их музыкальной школе, в стране упадок сейчас, и меня он не обошёл стороной, поэтому пришлось кое-что заложить, мне ведь семью ещё обеспечивать надо, - с сожалением ответил бывший известный скрипач. - Понимаю, Жан, может посоветуешь какую-нибудь для старого друга?! - спросил я, прекрасно понимая, что Женевьева приходит в большое недоумение по поводу того, что нас разыскивают, а мы собираемся приобретать старые антикварные вещи, находясь при этом за пределами замка. - Да, кое-что оставил подходящее специально для вас граф, на ней я играл при его величестве Людовике XV. Я был... - Одним из немногих композиторов, которому разрешали играть собственные произведения при королевском дворе, - закончил я за своего дурга. - Да! - со слезами от радости, выдавил мужчина. Когда мы попрощались с мужчиной, я с Женевьевой поднялся на второй этаж здания, а потом вышел в большой зал, где богатые особы уже выбирали для своих детей музыкальные инструменты бывших мастеров или специальные сделанные на заказ. - Пойдёмте со мной, - улыбнулся я своей спутнице, а потом посмотрел на многочисленные скрипки, которые лежали и были представлены на торги. - Подбираете, что-то особенное для столь прекрасной дамы? - улыбнулся купец, глядя на мадемуазель Дюваль. - Думаю, есть у меня одна красивая с хорошим изысканным грифом и резьбой, звучание божественное! - улыбнулся купец. - Мою спутницу интересуют работы господина Леклера, есть в наличии такие? - поинтересовался я. - Боюсь, их быстро скупили, мсье Леклёр был известными скрипачом! Его скрипки это большая редкость! - объяснил мужчина. - Любезнейший, а вы не подскажите, он кажется говорил, что у него осталось ещё кое-что... Та самая скрипка, на которой он только начинал в своих сонатах и концертах отталкиваться от формы и стиля Арканджело Корелли и Антонио Вивальди, и на которой формировал собственную манеру музыкального письма, - улыбнулся я, показывая поразительные познания в музыке. - О, да я вижу вы большой ценитель музыкального искусства, мсье граф? - заулыбался купец. - Я полагаю, вам нужна та самая, на которой мсье Леклер применял хроматические последовательности аккордов и энгармонические модуляции. Та самая, где его музыка только начала отличаться своим изяществом и благородством звучания, - достал одну припрятанную скрипку мужчина. - Именно, она самая! - улыбнулся я во весь рот, смотря на Женевьеву, а потом отдал вдвое больше денег, чем стоил этот музыкальный инструмент. - Теперь можете не беспокоиться за нас, мадемуазель Дюваль, на долго мы тут не останемся! - спокойно я обратился к Женевьеве, при этом указывая радостно на инструмент, словно это было оружие против которого побоялась пойти любое войско. В ходе разговора об интересной скрипке, которые были на мой взгляд скучны для Женевьевы, я стал замечать некоторых людей из толпы, которые были солдатами или священниками и которые ходили по тем же залам и этажам, что и мы. - Нам лучше не оглядываться, кажется люди Реца нас заметили! - выходя из здания, сказал я, видя, как нас начали окружать. - Граф Сен-Жермен!!! Какая неожиданная встреча! - послышался голос кардинала, когда на нас уже в который раз в Блуа наставили мечи. - А может и не кажется, - поправил я свои сказанные слова несколько секунд назад. Оглядываясь на рыцарей, которые служили Рецу, я заметил на них эмблему "Ордена Святого Духа". Этот кардинал был тёзкой уже одного известного кардинала Реца в истории Франции, который жил около ста лет назад, судя по всему в Блуа ему перешёл тот же титул по традиции вместе с имениями. Единственное, что сейчас меня волновало ни то что нас поймали, а наличие воинов из Ордена Святого Духа. И что за дела у кардинала с этим орденом? - Что, разве у Франции совсем не осталось врагов, что теперь даже кардиналы бросаются на мирных жителей Блуа?! - улыбнулся я, привлекая внимание толпы. - Пройдёмте пожалуйста за мной в церковь, уважаемый граф и мадемузаель, вас будут судить по нашим законам! - улыбнулся кардинал. - Нет, спасибо. Господь уже одобрил наш союз, мы как-нибудь без вас, если можно! - улыбнулся я, элегантно вытаскивая острый клинок из трости и вращая его в руке. - Значит предпочитаете умереть, как еретик? - спросил с улыбкой кардинал. - Вы лишились рассудка, граф! И к тому же собираетесь погубить столь очаровательную особу?! - Какая жалость, падём на улицах Франции от клинков ордена Святого Духа, на этот раз сыграть в Господа Бога не получится, Рец?! - улыбнулся я, развлекаясь этим зрелищем. - Дерзкий и глупый мальчишка! - сквозь зубы пытался сдерживать ненависть и ругань кардинал. - Убить их обоих! И достаньте мне его скрипку! - Пока ваши люди не проявили свои навыки фехтования, я бы попросил взглянуть вон туда! - улыбнулся я, показывая всем и в том числе Женевьеве на арку с конца главной улицы, откуда вовсю мчалась сотня воинов, включая всадников и Бенета Дю Пари, скакавшего первого, вращая свои мечи. - Определённо это уже "Исход"! - улыбнулся я, хитро и элегантно поклонившись и принял дуэль. - Как же я обожаю, когда меня недооценивают! - улыбнулся я, тут же отбивая пару мечей от своей шеи и помог отбиться из круга клинков Женевьеве. - СКРИПКУ! ДОСТАНЬТЕ МНЕ ЕГО СКРИПКУ! - кричал кардинал, держа за узду свою лошадь, а потом тут же начал скакать в другой конец улицы, уходя от вторгнувшегося на улицы войска герцога Орлеанского. - Именем герцога Орлеанского!!! - кричал вовсю Бенет, ударяя мечом по чьей-то кольчуге, так что воин тут же осел и не удержавшись упал на дорогу, где его затоптали другие лошади.
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 46
Репутация:
1
Отправлено: 13.11.11 14:00. Заголовок: Случалось ли вам дав..
Случалось ли вам давать обещания, которые вы не могли бы сдержать? Пожалуй, любой человек припомнит с десяток ситуаций, когда исполнение данного слова давалось ему тяжело и неохотно. Стараясь не терять времени даром и прекрасно понимая, что более удобного случая ей может не представиться, Женевьева попросила перо и бумагу. Ей нужно было составить два письма. Одно из них было написано для отвода глаз и сообщало министру иностранных дел Шуазелю, о том, что Сен-Жермен любезно предложил ей сопровождать его в поездке. Она коротко изложила состояние дел в Блуа и описала предстоящую конфронтацию с кардиналом Рецем. Письмо было отправлено через служанку замка, но Гроза не только не опасалась, что его прочтут люди герцога Орлеанского и граф, напротив, она скорее даже рассчитывала на это. Второе письмо содержало куда более ценную информацию, и было отправлено через одного из обитателей замка, которого она нашла благодаря нашивке на подкладке плаща в виде неправильной гексограммы. Точно такому же символу как был на персте, отданном ей Шуазелю, В одном министр оказался прав, где бы она не оказалась люди, носящие этот символ, есть везде. В тайном письме она просила пока не оказывать активного сопротивления деятельности Сен-Жермена во Франции и дождаться подходящего момента, чтобы нанести удар. Позвольте пока не раскрывать всех секретов этого письма, ибо оно еще сыграет свою роль в нашем повествовании. Если говорить о символе избранном Сокрытыми, то он означал единство материи и духа, он использовался на всех континентах и по нему служители всегда находили друг друга. Высшие чины носили его в виде перстней и печатей, рядовые посвященные вышивали его на одежде или подкладках плащей, так что его увидел лишь тот, кто знает куда смотреть. Иногда он красовался в орнаменте окон постоялых дворов и гостиниц, говоря о том, что здесь путник может найти укрытие от непогоды, но не от шпионов тех, чьи лица скрыты. Этим символом клеймили беглецов, давая понять, что им некуда бежать. Вытирая кончики пальцев, запачканные чернилами, Гроза обдумывала дальнейшие варианты развития событий. Армия, предоставленная герцогом Орлеанским, была далеко не пределом её мечтаний. Но следовала признать, что хитрый герцог оставлял себе путь к отступлению, в случае, если его отряд будет разбит, он всегда сможет завить, что не имеет не малейшего представления что это за люди и по какому праву они выступили под его флагом, обвинив во всем самозванца графа и черную ведьму. Девушка решила отогнать от себя столь невеселые мысли. Гроза, одетая в дорожный костюм, дожидалась графа в гостевой зале замка, где еще вчера они могли оказаться узниками. Увы, жизнь имеет мало общего с шахматной партией, при всей сложности и изяществе этой игры, противостояние на клетчатой доске однозначно. Шахматным фигурам неизвестно предательство, сговор и интриги. И остается, пожалуй, главный вопрос, известно ли пешке, что она лишь пешка на доске, и следующим ходом игрок пожертвует ей, чтобы защитить короля. Вопрос о том, сколько дано знать пешке, не был для Грозы тривиальным, она понимала, что в этой игре не ей тягаться с Шуазелем. Кроме того, министр имел вполне конкретные рычаги влияния на одаренную. Главным, среди которых, была её тайна. - Приветствую вас, граф! – ответила она на приветствие мужчины. Сделав вид, что не обратила внимания на продолжение го фразы, которое едва ли можно было счесть комплиментом. Нелишне было бы напомнить графу, что войны веками велись во имя женского каприза. И эта война справедливо могла считаться капризом Помпадур, в то время как данная конкретная авантюра едва ли была задумана Грозой. - Позвольте полюбопытствовать, что день грядущий нам готовит? – поинтересовалась она, отвечая ему не менее хитрой улыбкой, чем его собственная. - Вы хотите ждать вечера и выступить лишь под покровом сумерек? – удивилась одаренная, - А говорят в таких делах, промедление смерти подобно. Ведь пока мы с вами наслаждаемся гостеприимством герцога, наш досточтимый кардинал собирает армию, которая не в пример больше нашей, - она осеклась, не в её привычках было давать советы мужчинам в том, что касалось ведения войн. Впрочем, манера графа вести дела изумляла её всё больше и больше. Тот, кажется, находил изысканное удовольствие в том, чтобы нарушать все писанные каноны стратегии и тактики. Но как говорят, победителей не судят, а, учитывая, что они всё еще живы, то в этой игре вполне могут считаться победителями. - Если вы находите возможным осмотр здешних достопримечательностей, то, как я могу вам отказать? - согласилась девушка, продолжая считать что сейчас все эти увеселительные прогулки чрезвычайно не ко времени. Через полчаса путешественники отправились на прогулку. Пожалуй, это скорее напоминало солдатскую поговорку о том, что «война воной, а обед по расписанию», чем «пир во время чумы», но нелишне узнать, чем живет город, в котором вам предстоит биться. - Да, пожалуй, сегодня в Блуа больше интересных людей, чем когда-либо, - отметила Гроза. Для уездного французского города появление такого количества лиц, втянутых в интриги двора вполне могло считаться событием. Но как известно для большинства действительно значимые события проходят незаметно, поэтому приезд в город известного музыканта и композитора сопровождался куда большим вниманием, чем появление «десницы короля» и события которые должны были последовать далее. Пока они проделали путь от замка до школы искусств, расположенной в стороне от центральной площади, Гроза невольно отметила несколько весьма подозрительных личностей, которые с интересом оглядывали проходящих. Шпионы Реца наводнили улицы, и нечего было и думать о том, чтобы скрыться от них в городе. К достоинству кардинала следовало отнести то, что он бы достаточно умен, чтобы не ввязываться в открытое вооруженное противостояние с герцогом Орлеанском. Порой побеждает самый терпеливый. Когда они вошли в здание, на встречу им спустился мужчина, которого граф представил как Жана-Мари Леклера, основоположника французской скрипичной школы. Гроза сделала реверанс, несмотря на то, что понятия не имела о выдающемся скрипаче. Её нисколько не удивляло, что и среди выдающихся музыкантов у графа было множество знакомых. Она усмехнулась, подумав, о том, что, пожалуй, даже если они попадут сегодня в ад, и там у Сен-Жермена найдется пара закадычных приятелей. - Для меня честь познакомиться с вами, - ответила Гроза, с интересом разглядывая скрипача, и задаваясь вопросом о том, сколько же в действительности лет, тому, кто называет себя Сен-Жерменом. Время было не властно над её спутником, и он этого не скрывал, оставалось только задаваться вопросом, как долго ему удается скрывать свое бессмертие. В ответ на замечание скрипача о природе её спутника, Гроза лишь улыбнулась. Пожалуй, ни она, ни музыкант еще не подозревали, насколько опасным человеком был Сен-Жермен. Однако, она смела надеяться, что ей есть что ему противопоставить. - Вы человек многих достоинств, граф! – отметила девушка, когда Сен-Жермен признался в своем невинном увлечении. Попрощавшись со скрипачом они поднялись на второй этаж, служивший одновременно и лавкой и концертной площадкой. Гроза задумчиво рассматривала деревянные остовы скрипок. Говорят, инструменты великих мастеров наделены собственной душой. Но что есть душа скрипки, как не живущий в ней призрак мастера. Она внимательно слушала, как граф говорит о музыке, следовало признать, что все тонкости нотной грамоты проскользнули мимо неё. Но девушка вполне способна была отличить великие творения, от ярмарочных песенок. Возможно, обладай она бессмертием, она посетила бы больше времени познанию искусств. Но, тем, кому не познать вечность, не стоит слишком печалиться о том, что нельзя объять необъятное. Порой, умение найти путь по звездам оказывается куда полезнее тонкого музыкального вкуса. Ведь каждый выбирает для себя. - По-вашему, эта скрипка стоит своих денег? – поинтересовалась одаренная, увидев, как спокойно граф расстался с весьма внушительной суммой. Девушка украдкой оглянулась, не смотря на предостережение. - Вы полагаете? – с известной долей иронии поинтересовалась она, увидев, как за ними следуют несколько вооруженных людей. Это было закономерным итогом их маленькой вылазки. Они особенно не скрывались и не прятались, а кардинал наводнил город шпионами еще со вчерашнего вечера, когда они еще не успели добраться до замка герцога Орлеанского. - Прекрасно, кардинал почтил нас собственным присутствием, - тихо заключила Гроза, так чтобы это её замечание мог слышать только граф. Говорят, что роза будет пахнуть розой, хоть розой назови ей, хоть нет. Что же не стоит недооценивать силу слов, не смотря на то, что нынешней кардинал, был лишь теской своего знаменитого предшественника, он не в коей мере не уступал ему в упрямстве и склочности характера. Граф не преминул блеснуть остроумием. Пожалуй, их жизнь была бы несколько проще, не стремись сиятельный граф острить по поводу, а так же без такового. Однако своей цели он добился, появление кардинала приковало к ним внимание толпы. Нечего было и думать о том, чтобы притвориться, что всё это досадная ошибка, дескать «я не я, и лошадь не моя». Однако перспектива быть осужденными по законам церкви совершенно не радовала. Если говорить на чистоту Гроза не была христианкой и никогда об этом не жалела. Граф обнажил клинок, это во многом было поспешным решением, ни стоит хвататься за шпагу, когда есть небольшая возможность разойтись тихо. Кардинал не настолько глуп, чтобы убивать безоружных, да еще и в общественном месте. Но блеск клинка свидетельствовал о том, что сойти за мирных граждан уже точно не получиться. Девушка прикрыла глаза, и заставила тучи сгуститься над городом. «Еще немного и кардинал узнает, что такое кара небесная», - подумала она в тот момент как граф привлек её внимание, к отряду всадников во главе с Бенетом. - Похоже, у вашего друга скоро войдет в привычку спасать нас из многочисленных передряг, - отметила Погодная ведьма, перестав собирать грозовые облака и передумав устраивать на улицах города очередную репетицию всемирного потопа. Гнев небес мог быть страшен, особенно если направить его в нужном для вас направлении. - Позвольте мне принять посильное участие, - предложила одаренная, когда граф отбил очередную атаку и начал уводить её в сторону от кипящей битвы. - Именем Богини, накроет войско туман, - её глаза засветились серебристым сиянием, волосы развивались, и казалось что из всех щелей старого здания, сквозь окна и дымоходы ползет белая дымка и окутывает воинов кардинала, застит глаза и не дает сражаться. В течение нескольких минут вся музыкальная школа была заполнена густым туманом, так что кардинал не мог видеть дальше кончика собственного носа. - Теперь его святейшеству придется постараться, дабы поймать и предать суду хоть кого-то в этой комнате, - улыбнулась девушка, увлекая своего спутника к выходу.
Клинок за клинок, око за око, брат за брата, дуэль во имя чести - вот она подлинная Франция. Та Франция, которую окутал не только тот слой тумана, созданной девушкой которая находилась рядом со мной, но и пелена тумана, который был у многих на глазах, ведь истину раскрыть было куда труднее. Мы порой не хотим видеть дальше собственного носа. Нам легче жить и цепляться за своё жалкое существование, но ради чего? Ради доброго слова сказанного в наш адрес? Или ради поощрения и ликования толпы? Богатство, власть, слава - так теперь звучал новый гимн Франции. Война сделала из нас настоящих животных, остаётся лишь вопрос, когда это всё закончится? А для этого следует знать будет ли в истории человек, способный это всё остановить? На улице гибнут десятки людей, в одном Париже в борьбе с криминалом хранители закона и военачальники теряют людей куда больше чем на любой войне. Держа в руках золотой знак французской лилии я вспоминал клятву о защите страны от врагов, как внешних, так и от внутренних. Меня пугало ни сколько первое, как сколько второе, на мой взгляд самое опасное. Мой враг был прямо передо мной, я не хотел его отпускать, мои эмоции заполоняли мой разум. Мой клинок хотел пройти в грудную клетку этого человека и узнать, как давно не бьётся у него сердце и есть ли оно там вообще. Церковь к началу войны с Англией настолько стала перечить желаниям короля, что бросило покровительство над Версалем и Парижем предоставив себе полную свободу действий по всем централизованным регионам. А это означало одно, каждый человек живший в Блуа и в любом другом департаменте этой страны платил огромные деньги только в казну обросших животом монахов и собирателям налогов. Это я заметил лишь потому что увидел солдат из других орденов, на которых тоже нужны были деньги и средства. А значит золота у них была достаточно, чтобы отбить осаду хорошо вооружённого войска даже такого врага, как Англия. Но, увы, у каждого кнута всегда находился свой пряник. Я заметил, что человек который сдерживал мою ненасытную природу, что пыталась выбраться внутри меня, не давал мне сорваться и выйти открыто в бой против моих врагов; и он, а точнее она стояла рядом со мной решив ситуацию снова и по своему. Я поднял голову к небу и взглянул на сгущающиеся тучи, а потом улыбнулся, когда одна капля упала и попала мне прямо на щёку. Вскоре когда войска герцога вместе с Бенетом начали прорываться через улицы города, я заметил, как вокруг меня собирается туман, отделяя прямо моих врагов от меня самого. Чем больше появлялся туман, тем всё хуже я видел испуганное лицо Реца и его спину, когда он помчался обратно, испугавшись не столь меня, сколь ту что защищала меня. Когда Женевьева схватила меня и повела за собой, я не отпускал руку со шпагой, продолжая прикрывать свой и её тыл. Я чувствовал, что в этом тумане мы уязвимы также, как и наши враги. - Он уходит! - только и мог ответить я на слова девушки, продолжая держать перед собой оружие. Я был поглощён тем, что моё эго, моя гордость и упрямство не могло дать Рецу уйти, я чувствовал, что что-то идёт не так. - Мы не можем его отпустит! Как ты не понимаешь?! - я почувствовал, что это говорю совсем не я, внутри меня говорил другой человек и этот человек говорил мне что нужно делать. Странно, но я верил этому голосу сейчас, быть может потому, что вокруг творилась полная неразбериха, а быть может этому голосу я доверял всё же больше чем Женевьеве. Я знал, что внутри неё тоже живёт что-то и оно шепчет ей, что делать, но я не знал, слушает ли она его и сопротивляется ли ему, как я или давно уже приняла это как часть своей природы. Этот голос я называл нашими генами. Я верил, что у таких, как мы, есть своя природа. Как и у любого человека есть своя страсть к насилию и выживанию, так и у нас есть вторая сторона, которую мы отчаянно скрываем. Туман, который окутал всю улицу Блуа, явно показывал, что Женевьева одна из нас. Но всегда стоит помнить, что один из нас ещё не означает, что он разделяет нашу точку зрения. Поэтому освободившись от хватки своей спутницы, я подошёл и медленно опустившись поднял арбалет у лежавшего городского стражника с перерезанным горлом. Проверив заряжено ли оружие, я даже не посмотрел на Женевьеву, потому что знал, что она всё прекрасно видит, но понимает ли? А самое главное я боялся, что она попытается остановить меня и я могу ей навредить. Слыша вокруг удары мечей, звон клинков, цоканья копыт и предсмертные выкрики солдат, я стал прислушиваться и наводит прицел в слепую, видя перед собой лишь только серый цвет от проклятого тумана. - Они тут, кардинал!!! Скрипка у меня!!! - я слегка изменил свой диалект, чтобы мой голос отличался от привычного и его не узнали. Я выжидал пару секунд, застыв так, словно теперь всё вокруг исчезло и меня окружала лишь темнота. Я закрыл глаза, чтобы оно так и было, туман лишь только мне мешал. - Где?! - послышался знакомый голос кардинала, как сигнал для меня. Я тут же развернулся на сторону голоса и проводя плавным движением указательного пальца по наконечнику, тут же спустил курок, заставляя вылететь стрелу по прямой траектории. Как только оружие выстрелило, стрела стала с самого наконечника оборачиваться в металл под названием золото. Золотая стрела пролетела несколько метров в тумане, минуя рядом бьющихся солдатов, лежащих в предсмертной агонии мужчин, а также прячущихся невинных жителей; попадая и вонзаясь в мантию с большим крестом на груди, проникая металлом сквозь кольчугу и пронзая золотым наконечником чьё-то бьющееся сердце. Я опустил руку с арбалетом и оружие тут же упало на землю, через пару мгновений я услышал, как чьё-то тело рухнуло на землю и задело кого-то из солдат, в том же направлении и дико заржала лошадь. Когда я повернулся и посмотрел на Женевьеву взглядом, который не был мне присущ ранее, позади меня послышались выкрики на французском о том, что кардинал мёртв. Я не обращал внимание на то что уже происходило вокруг, я только смотрел на неё и пытался хоть что-то прочесть в её взгляде. Мой тайный призрачный голос меня оставил, он словно исчез и оставил меня одного, как только утолил свою жажду мести и крови. Я, тот "я", которого знали, так и чувствовал себя до сих пор одиноким и бродящим во тьме. До этого я убивал людей, но старался это делать в случаи самообороны. Целенаправленно и хладнокровно, как сейчас для меня было крайне редко. - Не смей осуждать меня... Он убил Бель-Иля! - только и нашёлся, что ответить я, оставляя девушку стоять теперь одну. Я вышел из укрытия и быстро скрылся в тумане, уходя на другую улицу. Далее я уже не помню точно куда шёл, мой мозг сознательно анализировал деяние моего поступка. Планировал ли я убить кардинала Реца II? Нет. Но почему я сделал это? И почему часть меня этого хотела и ликует, а другая прибывает в шоке. Пока я блуждал и пытался уйти из тумана, так чтобы меня никто не нашёл, я чувствовал внутри своей сумки скрипку, чей гриф предательски упирался мне в бок, словно пытался назвать причину из-за чего всё началось. И чем больше этот предмет касался меня, тем больше я понимал, что всего этого можно было избежать. Я не помню сколько времени прошло, тогда помнил, что тумана уже, как несколько часов не было на улицах, а далее я отдал пару серебряных пол-экю мальчишке, чтобы он мне купил бутылку вина. Следующие пару часов зрелище было просто жалкое, я не пьянел, а просто продолжал пить это пойло, сидя на главных ступенях перед церковью и чувствуя, что алкоголь не может мне ничем сейчас помочь. В этом месте меня никто бы не нашёл, после смерти кардинала, убийцу искали бы в трактирах, в замках знатных особ и графов, на границы города, в лавках и прочищали все дома бедняков и кареты торговцев, но точно не в прибежище самого убитого. Я не прятался, а просто сидел на ступеньках и смотрел на ночные звезды, которые появились ещё спустя пару часов, когда начало темнеть. Неподалёку от меня на ступенях спали нищие и бродяги этого города, к тому времени я насчитал пятерых, но они прибывали и прибывали. Церковь давно не стала приютом для бездомных и поэтому крестьянам приходилось спать прямо у порога. Смерть кардинала быстро разошлась по городу, голубей и воронов уже отправили по всем централизованным провинциям Франции, начиная с таких крупных городов, как Бордо, Тулуза, Леон, Орлеан, Ница, Альзас, Авр и заканчивая Парижем и Версалем. Пока мои враги и весь королевский двор Франции с сотней министров пытались определить моё место нахождение: из них же кто-то хотел меня защитить, кто-то использовать, а кто-то убить; я же просто сидел недалеко от главной центральной площади с бутылкой в руке и с сумкой, которую могли сейчас с лёгкостью ограбить. - А где Густав? - спросил меня один из бедняков, что лежал на ступеньке и пытался заснуть. - Простите? - спросил я, оглядываясь по сторонам, не к другому ли человеку обращаются. - Понятно, не дотянул значит... Что ж, бывает, - усмехнулся нищий, а потом посмотрел с интересом на мою бутылку. - Допивать будете сударь? - спросил мужчина. - Забирай! - усмехнулся я и протянул нищему бутылку. Сам же раскрыл сумку и достал оттуда скрипку, взглянув с интересом на неё. - Grand merci, - улыбнулся мужчина, приподнимаясь и садясь на ступеньки ровно, стал допивать моё вино. Он пил так жадно и его кадык так прыгал в его горле, что я первый раз в своей жизни видел, как же живут по настоящему люди в этом городе и вообще по всей стране. - Играете? - порванным рукавом своей грязной рубашки, вытирая мокрые губы, спросил мужчина, увидев скрипку у меня. - Раньше играл... Когда-то давно... - переводя взгляд на предмет, ответил я. - А почему перестали? - спросил мужчина. - Некоторые вещи никогда не вечны... - пытался я как-то найти ответ на этот вопрос. - Талант зарыть в землю можно, но природу человека никогда! Она не подаётся изменению! - эти слова звучали также безумно, сколько правдиво в словах этого безызвестного бедняка. - Зачем она вам, если вы не играете? Память? Она вам дорога? - Эта скрипка стоит ровно столько, сколько в совокупности жизни преданного друга и служителя церкви! - иронично ответил я. - Одного сегодня уже убили кстати, - усмехнулся мужчина. - По правде сказать, та свинья ещё была! Надеюсь нас теперь в церковь после этого пускать будут, - засмеялся бедняк. Я не сдержал смеха и засмеялся тоже, учитывая то что сейчас была темно на улицах и я даже не мог войти в церковь не по этическим или моральным соображениям, а по закону, да и к тому же я лично убил кардинала, мне показалось это крайне забавным. - Церковь на протяжении многих лет, грабила всех этих людей, - указал мужчина на десятки домой по всюду. - А этот старый пень умер от того зачем всегда гонялся! Ну не дурак ли? - засмеялся мужчина. Я улыбнулся и приободрился, а потом вспомнил наконец-таки что меня уже, как полдня ищут, как враги так и друзья, поэтому хотел я или нет, но мне нужно было вернуться и продолжить мою шахматную партию. Отсрочить войну можно лишь к выгоде вашего соперника, и я это правило хорошо помнил. Я встал и посмотрел на уже спящего от опьянения бродягу, в руках у него всё ещё была пустая бутылка. Я подошёл и коснулся пальцем её дна, а уже через пару часов, когда я удалился с улицы и дошёл до замка герцога, бутылка в руках мужчины была настолько твёрдой и тяжёлой, насколько могла быть настоящая бутылка сделанная из чистого золота. Подойдя к воротам замка и встретив ночной караул, я поднял руки вверх, показывая что у меня при себе только старая добрая скрипка. Войдя вовнутрь я заметил, что от меня разит дешёвым французским вином, а ещё по дороге приелся ко мне запах ночных улиц и пьяниц. Разница была лишь в том, что я был совершенно трезв, рассудителен и не пользовался услугами куртизанок. Войдя в свою комнату, я взглянул на шахматную доску, а потом коснувшись одной из пешек, толкнул её и заставил тем самым упасть и выкатиться за доску. По середине шахматной доски не думая, я положил золотой герб лилии на одну из свободных клеток. В душе я прекрасно понимал, что на пути, который я избрал, начинается жестокое противостояние и это лишь только "дебют". Положив рядом с шахматной доской скрипку, я немного задумался, перед тем, как пойти лечь спать. В конце я всего лишь тихо сказал: - Твой ход, Шуазель!
Имя: Ороро Монро Возраст: 35 y.o. Сторона: Люди-Крестик Силы: атмосферокинез; полёт; манипуляции с энергией; владение магическими способностями; стойкость к телепатии и чтению мыслей Фраза: When I say "Come back to my place for cofee..." I mean literally. Lots of coffee.
Сообщений: 47
Репутация:
1
Отправлено: 17.12.11 13:44. Заголовок: Туман поглощал всё в..
Туман поглощал всё вокруг и нападавших и тех, кто защищался. Мир терял контуры и тонул в белой пелене. Это могло считаться бегством, а могло быть названо стратегическим отступлением. Пожалуй, графу следовало бы решить, чего он хочет, движения к поставленной цели или войны с целым миром. - Позвольте ему уйти! – упорствовала девушка. Ведь нет ничего хуже зверя загнанного в угол. Даже заяц, захваченный врасплох способен убить того, кто угрожает ему смертью. Сен-Жермен продолжал настаивать на своём. Месть застит глаза, а излишняя горячность не дает оценить ситуацию трезво. Как объяснить упрямцу, что более удачного шанса уйти им не представиться. Война с целым миром чревата кучей весьма непредсказуемых последствий, как бы сильны не были одаренные, они не боги, а значит, им нужен сон, пища и время, чтобы зализывать раны. А это несколько затруднительно, когда по твоим следам бежит каждая собака Франции. - Я понимаю, - согласилась она, прекрасна зная, что последует за этим. Вы когда-нибудь жаждали мести? Нет, вы когда-либо жаждали чего-то настолько сильно? Позвольте объяснить, бывало ли, что, оказавшись в заведомо беспомощном состоянии перед кем-то, вы бывали уничтожены этим человеком. Унижены, разбиты, повергнуты в прах. Случалось ли вам восставать из пепла, будучи одержимым единственным желанием отомстить? А случалось ли вам когда-либо воплотить это своё желание? Грозе так же было за что мстить, однажды, ей выпала возможность с лихвой отплатить тому, кто причинил ей боль. Одна из восточных пословиц гласит, тот, кто собирается мстить копает сразу две могилы. Отмщение поглощает, захватывает, выпивает все силы и вынимает душу, заменяя вашу жизнь холодной пустыней. Вонзив нож в сердце своего обидчика, вы понимаете, что больше не зачем жить. Вы живете прошлым и как только счета сведены, у вас просто не остается будущего. - Но я вам не позволю! – твердо заявила Гроза, заставляя туман сгуститься еще больше. Мужчина подобрал с земли арбалет. Девушка двинулась к нему, и схватила за руку, вынуждая опустить оружие. - Вы не ведаете, что творите! – предупредила она. Убив Реца, граф начнет войну, жертвами которой станут не только они, но и множество ни в чем неповинных людей. Тот, кто так печалился о судьбе Франции, готов проливать её кровь, просто ради удовлетворения собственных побуждений, горячности, которую чуть позже сам сочтет ошибкой. - Что же, воля ваша, но не говорите, что я вас не предупредила, - она отпустила руку мужчины и отступила в сторону. Нет способа остановить стрелу, выпущенную в сердце. Девушка закрыла глаза, позволяя случиться неизбежному. Есть такое понятие точка невозвращения, последний рубеж, выпустив стрелу, он перешел ту самую черту. Раз и навсегда расставив всё на свои места. Сделка с судьбой, подписанная много лет назад подлежит выполнению. У каждого свой контракт. Нет ничего более постоянного, чем всё временное. Говорят, не имеет значения, во что вы верите, вы можете верить в Господа, судьбу, или проведение. Если вам это помогает, что же, на здоровье. Гораздо хуже, когда вы не верите ни в кого и ни во что. Потому что тогда слишком велик соблазн довериться не тому человеку. Последнее несколько часов она всерьез задумалась, что граф отличается от человека, которому она служит, но в действительности это не так. Она была готова разорвать свой договор с Шуазелем, чтобы помочь Сен-Жермену, уповая на то, что она не плохой человек, а всего лишь выбрала не ту сторону. Сейчас она видела в графе не меньшую угрозу для Франции, чем министр, с той лишь разницей, что в руках министра была судьба её рода, залог выживания её вида. Что разводит людей по разные стороны баррикад? Судьба или просто стечение обстоятельств? Выбор. Сознательный или не очень. Выбор, который ты делаешь, решает кто вы, друзья или враги. Даже если ваши судьбы так похожи и в жилах течет одинаковая кровь. Это ничего не значит. Есть разница в том, чтобы понимать чужую точку зрения, и принимать её. Фраза, брошенная графом перед тем как уйти в густой туман, засела занозой. Она позволила ему уйти и не стала следовать по пятам тенью, сочтя такое решение лучшим. Как мало он её знал, если надеялся, что девушка побежит за ним и будет уговаривать вернуться в замок и повиниться пред герцогом Орлеанским, который, пожалуй, и не предполагал подобного поворота событий. Одно дело дать отряд, тому кто является десницей короля и совсем другое стать соучастником убийства одного из кардиналов католической церкви. С тем же успехом пожилой герцог мог начертить мишень на своей спине, и любезно пригласить Шуазеля поупражняться в стрельбе. В Блуа звонили колокола, возвещая тревожную новость. Гонцы должны были доставить новость во все концы Франции, и далее даже в Ватикане, Папа Римский не далее чем через несколько часов, будет знать о поступке совершенном мятежным графом. Одаренная бродила по улицам, она ничего не искала и никого не ждала, пытаясь решить вечную дилемму, сражаться или убегать, ведь, в конечном счете, это не её война. Но Шуазель не позволит ей покинуть город так просто. Вызов, брошенный графом, изменил всё. Оставалось надеяться на то, что король не испугается последствий своего решения и не отзовет, дарованной Сен-Жермену власти, ведь если рассудить единственное что сейчас отделяет графа от виселицы это покровительство короля. Не менее важным вопросом оставалось, то простит ли ей граф, то что она попыталась помешать ему убить кардинала? Но говорят, нет худа без добра, какое значение имеет одна смерть с сравнении с судьбой целой страны. Оставалось надеяться, что Шуазеля устроит подобный аргумент, и он не отправит её на виселицу за измену. Не менее остро ощущался вопрос верности, что первостепенно верность своим идеалам, или людям, которые были добры к тебе? Ведь не найди её тогда сокрытые, её давно бы уже не было в живых. Когда-то Шуазель стал единственным, кто стал на её защиту перед костром святой инквизиции, а значит, она обязана ему жизнью. Когда туман рассеялся, девушка направилась в замок герцога Орлеанского с единственной целью, добиться встречи с самим герцогом и узнать не изменил ли он своего отношения, и убедиться что то не намерен выдать Сен-Жермена суду, по крайней мере, пока. Когда она попросила об аудиенции, ей было отказано. Как объяснил слуга, герцог велел передать, что граф должен найти смелости предстать перед его светлости и объяснить мотивы своего поступка, а до тех пор Женевьева будет узницей замка и залогом того, что граф изволит объясниться. Стража проводила её в комнату, любезно предоставленную Орлеанским, и осталась сторожить около двери. Подобного поворота Гроза не ожидала, ведь если сиятельный граф пуститься в бега, объясняться с Орлеанским явятся, те что скрыты под покровом, и вот тогда о конспирации и измене министру можно будет забыть. Ведь среди сокрытых были и те, кто мог прочесть и внушить любую мысль, как и те, кто может заточить твой разум в клетке собственных кошмаров, отравив безумием.
Отправлено: 01.01.12 22:09. Заголовок: - Благослови меня от..
- Благослови меня отец, ибо я собираюсь согрешить, - послышался голос из исповедальни по другую сторону деревянной перегородки. - Как и все мы, слушаю тебя, дитя моё, - ответил старческий мужской голос, в руках держа библию. - Дошли тревожные новости из Блуа, - быстро начал говорить мужчина. - Я думал вы полностью контролируете возникшую там ситуацию, - ответил мужчина настойчиво. - Мы потеряли связь с одним из наших людей, - продолжал дальше быстро и сумбурно говорить мужчина, словно действительно раскаивался в чём-то. - Что случилось? - святой отец, вдруг резко оборвал мужчину своим настойчивым тоном. - Граф Сен-Жермен!!! - ответил уже более ясно и разборчиво мужчина. Святой отец какое-то время молчал, а потом продолжая сжимать яростно чёрную маленькую книжку в своих руках, постарался успокоиться и продолжил: - Что на этот раз? - Он убил кардинала Реца II-ого!!! - тихо и шёпотом ответил мужчина. - Наша влияние в данном регионе ослабло, теперь вся власть в тех землях, полностью в руках Сен-Жермена и его людей! - Как это случилось? И что именем Господа значит это слово "его людей"?! - почти срываясь спросил священник. - Бенет Дю Пари, Жан-Мари Леклер, Женевьева Дюваль, герцог Орлеанский и его воины... Он быстро заручается поддержкой независимых союзников со стороны! Говорят они все на стороне его величества короля Франции! А в сердце его преосвященства кардинала Реца была выпущена стрела из чистого золота, по словам очевидцев её выпустил сам граф, используя свою тёмную магию! - ответил мужчина. - Я понял тебя дитя моё, в данный момент, я хочу чтобы ты связался с "Золотым Рыцарем" и передал ему, что за голову графа Сен-Жермена и его союзников назначена награда в шесть миллионов экю с чеканкой в три короны! - ответил спокойно старец, подписывая один из листов в библии и отрывая его, передал через окошко другому мужчине. - Здесь подпись и печать, пусть он найдёт лучших в своём деле. - Ваше преосвященство, мы перекрыли все входы и выходы из Блуа по дороге в Париж и другим крупным городам. Он будет схвачен, как только покинет замок герцога, - настоял мужчина. - Мы не можем довериться воли случая. Граф рискует разоблачить людей, стоящих куда выше чем я или вы. А эти люди повсюду! Скажем так, за спиной его величества куда больше могущественных врагов чем любовниц побывало в его ложе! - спокойно заверил мужчина. - Золотой Рыцарь знает что делать, граф Сен-Жермен представляет угрозу для безопасности этой страны и рискнул разжечь гражданскую войну. Обычные орудия его не возьмут, он слишком умён и хитёр, поэтому я хочу чтобы мы боролись с ним его же методами и силами! А теперь ступай сын мой, а я помолюсь за наши судьбы и успех в данном деле! - Благодарю вас, ваше преосвященство! - перекрестился мужчина, а потом вышел из кабинки, следуя к выходу из Собора Парижской Богоматери, прямо к отряду стражников из "Ордена Святого Духа".
Мне удалось поспать всего пару часов. После того, как убиваешь людей не можешь избавиться от чувства преследуемых кошмаров и лика того кого ты убил. Вскоре, когда на утро я открыл глаза в моей комнате уже кто-то находился и этот кто-то был не из тех, кого я ожидал увидеть сегодня. Король Франции Людовик XV и его фрейлина маркиза Де Помпадур со своей тайной охраной были у меня. Я был одет, но не при параде и потому просто спокойно принял положение сидя, закрывая постельным бельём всё что было ниже пояса. - А он хорош собой и не плохо сложён, - улыбнулась женщина кокетливо, однако тут же поймала на себе взгляд короля. - Осторожнее мадмуазель, а то я буду вынужден ревновать, а мне пока хватает войны с Англией! - улыбнулся Людовик, а потом посмотрел снова на меня. - Ваше Величество! - я тут же встал с кровати и опустился на одно колено. - Я не молю вас о пощаде или прощении и уж конечно о милости... Всего лишь понять причины моего поступка, - мои губы дрожали, в какой-то момент этим утром граф Сен-Жерменом исчез и появился откуда-то робкий мальчишка. - Встаньте и оденьтесь граф, - улыбнулась женщина, кивнув прислуге, чтобы мне подали одежду. Я не заставил себя ждать и уже буквально через минуту был одет для приличного разговора с королём. Я не знал "как", "когда" и "каким образом", но король Франции и люди, которым он доверял были здесь. Мне было интересно, знает ли о визите его величества герцог и уж тем более Бенет с Женевьевой, потому что судя по тону разговора и поведению, прибытие дофина ко мне было тайной встречей, которой называли термином "этого разговора никогда не было". - Я слышал о смерти ваше друга, графа Бель-Иля. Мои соболезнования. Граф был одним из верных моих поданных и если в его смерти вы считаете виновным кардинала Реца, то у вас есть право на месть, - спокойно ответил король. - Но мы не варвары мсье Сен-Жермен, вы должны понять, что слуги короля это прежде его защитники и убив его преосвященство вы поставили под сомнение веру народа в мои решения, в мою честь и в меня самого! - спокойно заключил король. - Я не отрицаю этого! - ответил я, наблюдая за лицом короля и маркизой, поскольку первый смотрел и искал поддержки во второй. - На вашем бы месте, я заточил бы меня в Бастилии, ваше величество! - подытожил я. - РАДИ ВСЕГО СВЯТОГО, СЕН-ЖЕРМЕН! ПРЕКРАТИТЕ ЭТОТ СПЕКТАКЛЬ!!! ВЫ СЛАВА БОГУ НЕ НА МОЁМ МЕСТЕ!!! - дофин вдруг крикнул и тут же своей шпагой разбил фарфоровую вазу с водой. - Вы видите это!! - остриём шпаги мужчина указал на бриллиант, что висел в кулоне на шеи маркизы. - Этот драгоценный камень - символ моей веры в вас! То что вы сделали не сделал бы никто другой! Вы далеко пойдёте, если только переступите черту отделяющую вас от простого людского быта и преступников! - улыбнулся король. - О мой король, ваша мудрость не знает предела и границ, - заулыбалась маркиза, усмиряя пыл своего горячо любимого любовника. - Граф, поймите, что король единственный на этом свете человек, который верит в ваши таланты и единственный кто не сомневается в вас! Но вы сдерживаете себя, а нам не нужен алхимик сидящий в четырёх стенах! - улыбнулась лукаво маркиза и продолжила. - Вы достаточно умны и вы не делитесь и половиной того что знаете об этом мире с такими, как мы. Предпочитаете играть в молчаливого философа, компенсируя своё молчание, умением владеть разные оружием. Да, мы наводили справки по поводу вашей персоны. Говорят вы побывали в Александрийской библиотеке и изучали "Изумрудную Скрижаль" Гермеса Трисмегиста. Ходят слухи, что вы смогли доказать причастность еретических трудов Иеронима Босха к деятельности "великого деяния" которое специально скрыла церковь. Также наши люди нашли в вашей башне копию оргиниального зашифрованного завещания Николаса Фламеля, - маркиза явно раскрывала один мой козырь за другим. - Знаю, что вы будете всё отрицать, но я и мой король уверены, что вы даже смогли его расшифровать! - Я не понимаю, чего вы хотите господа? - всё я прекрасно понимал, им нужен был я, как уникальное оружие в войне за престол. Лица и титулы разные, а игра и игроки всё те же, лишь я в центре шахматной доски и не знаю на чью половину доски шагнуть. Но бытовой смысл до меня доходил: если я не решу за кого я играю, все стороны сыграют против меня. - У нас есть надёжные источники, которые предполагают, что дальнейшее ваше пребывание во Франции поставит под угрозу вашу жизнь и жизнь ваших близких. Мы полагаем, что кардинал Рец был связан с неким древним обществом или тайным закрытым орденом. Вам приходилось что-нибудь слышать об этом? - спросил король, глядя мне прямо в глаза. Я стоял и думал лишь о том, что ждёт меня дальше. Почему-то мне казалось, что это общество свяжет меня окончательно со своей жизнью. - Нет, определённо нет. - А жаль, - улыбнулась хитро маркиза. - Они то о вас наслышаны достаточно и знают скорее всего больше о вас, чем мы сами. Этот закрытый "клуб" или "орден" имеет различные секты по всем городам. Они есть и во Франции. Недавно нам удалось узнать, что Рец входил в это общество и поддерживал связь с высшими магистрами, которые как мы считаем связаны с Версальским двором, - спокойно заключила Помпадур. - Что требуется от меня? - спросил я недоумённо. - После гибели Реца, данное общество объявило охоту на вас. Все ваши друзья и союзники теперь под угрозой гибели или скорее всего уже стали вашими врагами! За ваши головы объявлена большая награда, - усмехнулся король. - Поэтому я уверен, что они отправят лучших своих воинов за вами. Но вы наверное уже догадались граф, что вполне возможно они пошлют весьма необычных воинов за таким человеком как вы. Скорее это будет, нечто тем, что обычно являются героями страшных сказок и о существовании которых, по моей просьбе министры и церковь так яро скрывает от народа! - С чего вы решили, что если я уеду из страны, то они не пойдут за мной? - прищурив глаза, я тут же вспомнил, что где-то в словах дофина был намёк на то во Франции мне было опасно. - Пойдут, граф ещё как пойдут. Потому что вы отправитесь с определённой миссией в Амстердам. - ещё более грациозно улыбнулся в ответ мне король. - И что позвольте узнать это за миссия такая, где по моему следу пустят всю кровавую рать этой страны?! - ответил снова резко без доли вежливости я. Я не стал прибегать к изысканности в общении с королём и маркизой, я видел что меня хотели то ли использовать, то ли спасти. В любом случае мне нужно было знать ответы. Уж в дипломатии я знал толк, спасать меня без надобности не станут, я нужен живой, пока представляю ценность в этом деле. Как я и полагал, такого козыря в игре у короля, как я не было и в помине. А враг превосходил королевский двор числом и силой. В этой битве мой разум был единственным способным оружием противостоять моим врагам. - Вы перевезёте некий секретный документ в Амстердам! - ответила маркиза, чувствуя что сейчас её очередь говорить со мной, поскольку я мог достаточно надавить на короля, чтобы узнать куда больше чем мне следовало. - Договор о перемирии? - спросил я. - Насколько это вероятно по вашему? - спросил я, улыбаясь и понимая, что я во время почувствовал что в этой игре я "жертва", однако я умело тут же сделался "охотником", поменяв обратно местами все фигуры и спутав тем самым все карты. - Я же говорил, что этот человек очень проницателен, мой прекрасный цветок, - улыбнулся дофин, глядя на свою фрейлину. - Дорогая моя, расскажи ему, всё что он хочет знать, - кивнул головой одобрительно король и улыбнулся снова, глядя на меня. - На пути в Амстердам ваш курс будет лежать тайным прибытием в Гаагу. Это не должно быть никому известно. Там вы вступите в переговоры с уполномоченным генералом Йорком, он является представителем уважаемого лорда Холдернесса представляющий интерес второй стороны. Именно по тому как вы себя проявите будучи дипломатом, будет заключаться удастся ли обоим сторонам перейти к взаимному соглашению способным повлиять на судьбы миллионов людей живущих в этой стране, - улыбнулась маркиза. - Вы поразили меня и моего короля своим талантом и знаниями, поразите также и их! Пусть они увидят и поймут в лице вас дорогой граф, что великой державе, как эта есть что противопоставить Англии и что воевать с нами совсем не обязательно для этого. Пусть то что может стать противостоянием будет выгодным предложением, того что мы можем им предоставить, - улыбнулась ещё хитрее маркиза, она была чертовски умна и разбиралась в политике, от чего мне хотелось в какие-то моменты сорвать с неё одежды и показать, что в политике всегда есть место свойственной грязи, лести и банальному обману. Но ей и без меня хватало проблем в лице короля, за которым нужно было следить как за ребёнком. - Если орден настолько могущественен, как вы говорите, то вполне разумно, что они смогут меня отыскать и вне пределов Франции. Если меня убьют, что тогда? - также спокойно ответил я. - Ваша поездка выиграет вам время до того, как они поймут, что вас здесь нет. О вашей поездке знают лишь я, маркиза, вы и те кого вы возьмёте с собой. Мы всё устроим. Если всё же что-то пойдёт не так, вы получите ещё время, пребывая в Гааге. По документам на ваше вымышленное имя вы отправляетесь в Амстердам, однако вас высадят под покровом ночи в другом месте, - спокойно заверил меня Людовик. - Я согласен, - не долго раздумывая, согласился я, понимая весь риск, но всё же они были правы, во Франции мне теперь было опаснее всего, а в Голландии я мог действовать вне закона и король с маркизой не имели бы столь сильного давления и рычагов по моей персоне. У меня была бы свобода в своих действиях и люди короля меня не остановили бы. Людовик при всём моём почтении, был мальчишкой и пароноиком, и он никогда не доверит никому информацию по поводу моего пребывания там, а потому я знал, что в этом плане был хорошо защищён. - Вы хорошо послужите своей стране, - улыбнулся король, вручая мне свиток. - Это не моя страна, но я буду рад оказаться полезным ваше величество, - забирая свиток улыбнулся я, а потом одевшись полностью в свою официальную одежду проводил через чёрный вход его величество и маркизу в сопровождении охраны.
Storm Когда я вернулся в центральный коридор, я наткнулся на мадмуазель Дюваль. Определённо в моих глазах снова засверкал огонь, у меня была цель и миссия, а ещё вдобавок к этому целая армия мистических ассасинов и колдунов за спиной, но в этой жизни полной опасности мне не хватало только её женской железной логики о том, что я делаю всё не так, как стоило бы. - Доброе утро, - улыбнулся я, поклонившись перед ней. - Как вам спалось? Мне хорошо, а потом вдруг как присниться кошмар и всё... Глаз не сомкнуть! - улыбнулся снова я, целуя вежливо её руку. - А вы всё цветёте и пахнете также, как роза! - да я любил красоту и подчёркивать её в людях, первым делом меня уже надо было посадить за приставание и обескураживание. Я прошёл дальше с девушкой по коридору, слушая что она говорит, а потом снова вступил: - Я здесь больше не останусь. Все дороги в Блуа скорее всего перекрыты, герцогу ничего говорить не буду, у него и без меня проблем хватает, - спокойно заключил я, держа скрипку в одной руке и трость в другой, а потом повернувшись к девушке, продолжил: - Сегодня отплывает мой корабль в Голландию, давай сбежим вместе? Пока не поздно, нас не найдут! Не нужно иметь глаза и уши, чтобы понять, что тебя что-то угнетает в этой стране, - спокойно объяснил я. Я вздохнул глубоко и принялся рассказывать о том, что случилось около часу назад. - Сегодня я виделся с королём, это был частный визит. Если я выполню его поручение представь какие возможности нам откроются? - посмотрел я в её глаза, внимательно следя за выражением тоски и ищущей логики во всём, как оправдания в том в чём человек не смог добиться желаемого успеха. - Есть вещи, которые никто никогда не поймёт. Взгляни на нас - мы совсем другие, не такие как они! Жить скрываясь - это не по мне. Я хочу чтобы люди признали нас, смотрели, как на богов, потому что мы можем изменить этот мир! - разведя руки в сторону, указал на всё разом место я. - Это не твой дом и никогда им не был, как и моим в частности. Мы положим конец этой войне заключив договор с Англией... И тогда всё! Полная свобода... - однако сразу я понял, что поспешил с выводами, я видел в её глазах цепи и оковы, которые натирали ей кисти рук и голени ног. Это была возможность и шанс на лучшую жизнь только для одного из нас. Женевьеву никогда не оставят в покое, если моя голова не будет сверкать на флагштоке в резиденции Шуазеля, а меня не оставит в покое король если не выполню его поручение обрекая на страдания её. Свободна для одного из нас - сулило смерть и муки для другого. Цена свободы слишком высока, даже мне с моими талантами и умом не было дано освободить её от этих оков. Единственное что я мог это выполнить поручение короля, оставив её здесь. - Такие как мы с тобой Женевьева, никогда не будем обречены на мир и покой, лишь на страдания. Мы можем помогать людям, отдавая им себя без остатка и целиком. Но ты знаешь не хуже меня, что мы рискуем погибнуть за них, но стоят ли они этого? Оглянись в округ. Стоят ли они всех затраченных усилий, смертей и трудных решений? - задавал я себе и ей этот вопрос. - Я хочу, чтобы ты знала, что я не жалею о смерти Реца... Не я начал эту войну, но я её намерен закончить, даже если мне придётся запачкать где-то руки. Наши враги делают нас такими, какими мы должны быть. Принимать трудные решения не всегда легко и потому я задам тебе всего лишь один вопрос: ты отправишься со мной в Голландию, зная что за человек перед тобой стоит? И что я не намерен останавливаться не перед чем ради достижения собственной свободы и спасения этого мира! - спросил её я, смотря ей прямо в глаза и понимая, что для меня уже обратной дороги не будет, но для неё есть шанс ещё что-то исправить.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 59
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме